Я снова оказалась в маленьком раю — когда все проблемы переходят на второй план и ты совершенно забываешь обо всем лишнем на свете. В такие моменты счастье накатывало на меня с головой, и я погружалась в беззаботность и удовольствие, думая лишь о волнах или коктейле. Но что-то не так в этот раз. Даже огибая новую волну, головой я была в другом месте. Каждую минуту я возвращалась в ту теплую комнату в поселении под горой, в тот коттедж, где Киллиан накричал на меня. Туда, где он признался мне в любви.

Выходя из воды и держа под боком свою доску, я зажмурилась и прикусила губу, пытаясь отогнать плохие воспоминания. Когда думаешь об услышанном «я тебя люблю», кажется, должен трепетать и радоваться. Но я чувствовала такую сильную тяжесть и отречение, что это пугало даже меня саму.

Морские капли стекали по моим голым плечам и животу, слетали с подбородка и кончиков влажных светлых волос. Я сощурилась, подняв взгляд и посмотрев на солнце, которое немного перекрыли туманные полупрозрачные облака.

Я обернулась на звук шагов по песку, присмотрелась и узнала Марио. Он направлялся прямо ко мне, пряча глаза за солнцезащитными очками и от жары дергая за край свою растянутую белую майку. Я сразу отвернулась, сделав вид, что крайне занята. Стала отстегивать от щиколотки ремешок, что удавалось мне всегда не очень хорошо. Натянула шорты, тряхнула волосами. Едва успела сделать шаг, как Марьен заговорил у меня за спиной:

— Лисси.

— Я занята, — бросила я.

Я не видела его, но точно могла сказать, что брат закатил глаза и уставил руки в бока.

— Алесса Аннели Хилл, немедленно обернись и поговори со мной.

Я нервно повернулась к Марио, который абсолютно спокойно смотрел на меня сквозь черные стекла очков. Едва сдерживая злость, я постаралась добавить тону немного любезности:

— С Киллианом трепаться надоело? Или уже нечего ему рассказывать?

— Так, — вздохнул Марьен, — не устраивай спектакль.

Ни у кого в мире не было такой силы воли, какую применила я, чтобы не ударить брата по голове доской для серфинга. Стиснув руки в кулаки, я еле сдерживала себя. Меня бесило и расстраивало то, что он так разговаривает со мной, будто я истеричка или выпендрежница. Хотя это он рассказал то, о чем я просила молчать. Марьен прекрасно знал, насколько для меня это важно.

— Я ухожу.

Я действительно собралась уйти, но Марио остановил меня, ловко схватив за руку. Легкий бриз трепал его светлые волосы, а матовая кожа блестела от лучей солнца и капель воды с моря.

— Я хоть раз делал тебе что-либо во вред? — спросил он.

Я поджала губы, потупив взгляд.

— Напоил водкой, когда мы былы помладше.

Он обреченно вздохнул.

— А кроме этого?

Я посмотрела на него, но сдержалась от колких реплик, решив не играть в обиженную. Только не с Марио. Какой смысл лукавить, когда мы с ним как две половины одного целого? Если у меня к кому и было полное доверие, так это к нему.

Я нервно сглотнула.

— Что ты от меня услышать хочешь? — произнесла я. — Почему ты удивляешься тому, что у меня нет желания разговаривать с тобой?

Марьен отпустил мою руку, сунув пальцы в карманы и пожав плечами.

— Я понимаю, что ты обиделась. Но я и не хотел ничего рассказывать Киллиану, ясно?

— Хотел или нет — не имеет значения. Результат один.

— Я был вынужден, потому что он увидел твой припадок. Если бы я не объяснил, что к чему, он счел бы тебя чокнутой и бросил бы кураторство.

Я с сомнением вскинула брови.

— Когда он видел?

— После вечеринки на берегу. Вы уснули вместе, а потом у тебя… случилось это. Я прогнал его, но Киллиан так легко не успокоился. Да и вполне ясно, почему.

В мыслях я ахнула: «Я же говорила тогда, что мы спали вместе! Значит, это было правдой и я не настолько напилась».

— Ты мог отказать ему и ничего не рассказывать.

Марьен раздраженно сжал губы, так что они превратились в одну линию, и глубоко вздохнул. Я точно знала — он так себя ведет, когда на него накатывает раздражение или даже бешенство, но не хочет этого показывать и старается успокоиться.

Как облупленного его вижу. Да и он меня, наверное, тоже.

— Сестренка, — сказал он нарочито любезно, — родная, прошу, пожалуйста, не могла бы ты быть менее невыносимой?

Я дернулась от злости, когда Марио протянул ко мне руку. Он снова вздохнул и вернул ладонь в карман.

— Не будь упрямой сучкой и выслушай меня, ладно? Ты прекрасно знаешь: я два раза не повторяю и ни за кем не бегаю, а еще не делаю глупостей. Так что умерь пыл и слушай. Договорились?

Я, нехотя и все еще испытывая злость, скрестила руки на груди и через силу кивнула. Приняла максимально отчужденный вид, словно мне безумно скучно и я хочу смыться. Брат тоже кивнул, наконец приступив к своей тираде.

— Не дури и посмотри трезво: Киллиан — нормальный, ему можно доверять. Он не делает ничего идиотского и даже бонусом уберегает тебя от той ерунды, которую обычно делаешь ты. Я не знаю, честно, откуда он взялся, но это настоящий подарок судьбы. Терпит тебя, сообразительный и ответственный. Он адекватно и спокойно принял тот факт, что ты страдаешь некоторыми… отклонениями, хотя мог бы все бросить и уйти к другим бабам. — Я была уверена, что в мыслях Марьен добавил: «Лично я бы так и поступил». — А ты только бесишься и попрекаешь его без дела.

Я ответила:

— Ты прямо обожаешь его.

— Нет, — спокойно сказал Марио. — Я просто вижу его и могу адекватно оценивать. Он действительно тебя оберегает, и меня, как брата, это не может не располагать к нему. Кастеллан знал все, принял тебя такой и заботился о тебе как мог. И это его награда? Ты бросилась на него и выгнала из комнаты?

Меня начало напрягать, что Киллиан и Марьен сговорились против меня и теперь я оказалась плохой. А может быть, я действительно слепая и закрылась в своей скорлупе, убегая от всех?

— Меня просто испугало это… Я не привыкла к такому.

— И поэтому ты послала его куда подальше, когда он сказал, что любит тебя?

Меня взбудоражили и испугали его слова. Я выпучила глаза и удивленно открыла рот:

— Ты и это знаешь? Вы с Киллианом типа лучших подружек или что?

— Я не буду лезть в ваши отношения. Я просто объяснил свой мотив и его. Чтобы прояснить ситуацию.

Марио похлопал меня по плечу, собираясь уйти. Он вынул ноги из шлепанцев, дойдя до места, куда забегают волны, помочил ступни и сунул обратно в обувь.

— Перед тем как отталкивать достойных людей от себя, попробуй хотя бы немного подумать. С теми, кого не любишь, не целуются в углу машины, пока все спят.