– Сэр, из родни у меня осталась одна только тетя, она приютит меня, – просто сказала она. – Вы ведь не станете возражать, если я уеду? При надобности вы в любой момент узнаете мой адрес у леди Лидьярд. И прошу вас, насколько это в ваших силах, сэр, избавьте ее милость от лишних страданий.

Наконец и сердце мистера Троя не выдержало.

– Вы удивительное существо! – воскликнул он в порыве воодушевления. – Я тоже верю вам безоговорочно и сделаю все возможное, чтобы доказать вашу невиновность! – И, торопливо отвернувшись, он продолжил осмотр японской вазы.

Едва адвокат отошел от Изабеллы, к девушке приблизился Моуди. До сих пор он, стоя чуть поодаль, молча наблюдал за нею со стороны. Ни одно ее движение, ни взгляд, ни слово не ускользнуло от него. В эти минуты незаметно как для себя, так и для него самого она заронила в его душу семена чистоты и благородства, ставшие для Роберта Моуди началом новой жизни. Все, что было грубого и эгоистичного в его страсти к ней, отступило, чтобы больше уже не возвращаться. Безмерная преданность, которую он впоследствии сложил к ее ногам, – а когда того потребовали обстоятельства, он с готовностью пошел ради нее на самопожертвование, – именно сейчас зародилась в его сердце. Не умея выразить словами новые, да и, в сущности, невыразимые нахлынувшие на него чувства, он стоял перед нею молча; и никогда еще не бывало у женщины друга надежнее и слуги вернее. Слезы бежали по его щекам, он не пытался их скрыть.

– Ах, милая! Сердце мое так болит за вас! Прошу вас, не гоните меня, позвольте мне быть рядом с вами в этот тяжкий для вас час – ее милость ведь не станет возражать.

Больше он ничего не мог сказать. Но эти простые слова были криком его души, и Изабелла их услышала.

– Простите меня за давешний разговор, Роберт, – попросила она. – Поверьте, я не хотела причинить вам боль. – Она подала ему руку и, взглянув через плечо на леди Лидьярд, дрогнувшим голосом произнесла: – Позвольте мне уехать, миледи! Отпустите меня.

Предупреждая ответ леди Лидьярд, вперед шагнул мистер Трой. Он уже взял себя в руки, живой человек в нем снова уступил место строгому законнику.

– Постойте, не уходите, друг мой, – сказал он Изабелле. – Сперва я должен задать мистеру Моуди один очень важный для вас вопрос. Скажите, – продолжал он, обращаясь к дворецкому, – у вас записан номер пропавшей банкноты?

Моуди протянул ему листок с номером. Прежде чем его вернуть, мистер Трой переписал цифры дважды, одну бумажку положил к себе в карман, другую вручил Изабелле.

– Не потеряйте, – сказал он. – Никто не знает, в какой момент этот номер может нам понадобиться.

Девушка взяла бумажку и машинально поискала в кармане фартучка свой блокнот. В действительности она спрятала его в будуаре в начале игры с Тобби, но теперь, столько всего пережив, не в состоянии была это вспомнить. Моуди, стремившийся помочь ей даже в мелочах, догадался, в чем дело.

– Ваш блокнот, вероятно, в соседней комнате, – подсказал он. – Вы там играли с Тобби.

Через отворенную дверь пес услышал свое имя и тут же с блокнотом в зубах вбежал в гостиную.

Это был упитанный и весьма рослый для своей породы шотландский терьер в белой, словно барашковой, шубке с двумя рыжеватыми пятнами на спине. Добежав до середины комнаты, он остановился и по очереди оглядел собравшихся блестящими умными глазами. Собачье чутье безошибочно подсказало ему, что у его друзей стряслась какая-то беда. С поджатым хвостом он протрусил к Изабелле и, тихонько поскуливая, положил блокнот к ее ногам.

Изабелла опустилась на колени, взяла блокнот и обняла на прощание товарища былых счастливых игр. Лишь когда пес, ласкаясь, встал передними лапами ей на плечи, из глаз девушки упали наконец первые слезы.

– Глупо, наверное, плакать из-за собаки, – пробормотала она, – но ничего не могу с собой поделать! До свидания, Тобби.

Мягко отстранив его, Изабелла направилась к выходу; пес неотступно следовал за нею. Она еще раз попыталась его прогнать, однако от Тобби не так-то легко было отвязаться: он бросился следом и, ухватившись зубами за подол платья, принялся тянуть ее от двери. Он рычал и цеплялся за подол изо всех сил, и Роберту лишь с большим трудом удалось его оттащить.

– Не держите его силой, – посоветовала Изабелла, – лучше отнесите к ее милости на колени, у нее он немного успокоится.

Роберт подчинился. Передавая пса хозяйке, он что-то шепнул ей на ухо. Леди Лидьярд, по-видимому, еще не могла говорить, она лишь молча кивнула головою в знак согласия. Роберт поспешил догнать Изабеллу, пока она не вышла из комнаты.

– Изабелла, не уезжайте без меня, – умоляюще сказал он. – Я должен сам убедиться, что вы благополучно добрались до своей тетушки! Ее милость ничего не имеет против.

Изабелла взглянула на него и поняла, что творится в его душе.

– Хорошо, – мягко произнесла она. – Мне ведь надо загладить свою вину перед вами: в счастливые минуты безмятежности я наговорила столько жестоких слов! – Собравшись с духом, она обернулась к леди Лидьярд. – До свидания, миледи. Та, кого вы согрели своею добротою, никогда вас не забудет. Я благодарю вас… и люблю вас всем сердцем!

Леди Лидьярд встала, оставив собаку в кресле. С тех пор как она укрылась за носовым платком, прошли считанные минуты, но ее милость, казалось, постарела на несколько лет.

– Это невыносимо! – хрипло выкрикнула она. – Изабелла! Я запрещаю тебе уезжать! Изабелла!

В такой момент лишь один из присутствующих способен был ей перечить – и прекрасно это сознавал. То был мистер Трой.

– Ваша милость, возьмите себя в руки! – прошептал он. – Девушка поступает так, как должно поступить всякому в ее положении, а ее выдержке и мужеству можно только подивиться. Она поживет под опекой своей ближайшей родственницы, покуда ее репутация не будет восстановлена. Время ли сейчас чинить ей препятствия? Будьте достойны самой себя, леди Лидьярд, и думайте о том дне, когда она вернется в ваш дом и никто уж не посмеет указывать на нее пальцем.

Возразить было нечего – правота адвоката не вызывала сомнения, – и леди Лидьярд сдалась. Преодолев боль, причиненную ее же собственным решением, она подошла к Изабелле, обняла ее и поцеловала с любовью и грустью.

– Родная моя! Бедная ты моя девочка! Только не думай, что этот поцелуй последний. Я буду приезжать к тебе в деревню! Мы будем видеться часто-часто!

По знаку мистера Троя Роберт взял Изабеллу под руку и вывел ее из гостиной. Когда с порога девушка оглянулась, Тобби, следивший из кресла за подругой своих недавних игр, поднял белую мордашку. Последнее, что слышала Изабелла Миллер, покидая дом, был унылый и протяжный вой собаки.

На другой день после отъезда Изабеллы мистер Трой отправился на Уайтхолл, в Главное управление, чтобы, как положено, обратиться по поводу пропавшего банковского билета в полицию. До этого он успел уже известить о происшествии Английский банк, а также дать объявление о пропаже в ежедневных газетах.