— Тролль, — коротко ответил талесианец.

— Здесь? В Пелозии? Улэф, в Пелозии не бывает троллей.

— Тогда ступай, и объясни ему это.

— Ты уверен, что это тролль?

— Я слишком часто слышал этот звук у себя в Талесии,чтобы ошибиться. Это абсолютно точно тролль, да к тому же еще чем-товзбешенный.

— Может быть нам раздуть огонь? — предложилСпархок, когда к ним подошли остальные.

— Это не поможет, — ответил Улэф. — Тролли небоятся огня.

— Ты, кажется, знаешь их язык?

Улэф кивнул.

— Может тебе стоит сказать ему, что мы не собираемсяпричинить ему вреда?

— Спархок, — с сожалением сказалГенидианец, — дело обстоит как раз наоборот. Если он нападет, —предупредил он, — метьте ему по ногам, если будете стараться попасть втуловище, он просто вырвет оружие из ваших рук и обратит его против вас. Ладно,я попробую поговорить с ним, — Улэф поднял голову и прокричал что-то нанеприятном, как-то чуждо, не по-человечески звучащем гортанном языке.

Из темноты донесся рыкающий ответ.

— Что он сказал? — спросил Спархок.

— Он ругается, и может ругаться еще час. В языкетроллей очень богатый набор ругательств, — Улэф нахмурился. — Похожеон не слишком уверен в себе.

— Может его пугает наше количество? — предположилБевьер.

— Они не знают, что это такое, — покачал головойУлэф. — Однажды я видел тролля, в одиночку атакующего городскую стену.

Тут из темноты донесся еще один отрывистый вопль, на этотраз звук был много ближе.

— Интересно, что бы это могло означать? —пробормотал сбитый с толку Улэф.

— Что? — спросил Спархок.

— Он требует, чтобы мы передали ему вора.

— Телэна?

— Не знаю. Как Телэн мог обобрать карманы тролля, укоторого и карманов то никогда и в помине не было.

Из палатки Сефрении донесся звук свирели Флют. На этот размелодия была строгой, даже угрожающей. В ответ из темноты донесся вой тролля,полный боли и отчаяния, звук удалялся в темноту.

— Надо пойти туда, в палатку и расцеловать этумалышку, — облегченно сказал Улэф.

— А что случилось? — спросил Келтэн.

— Она как-то умудрилась прогнать его, никогда не видел,чтобы тролль так удирал. Нет, видел один раз, но тогда он бежал от лавины. Надобы поговорить с Сефренией, что-то происходит здесь, а что, я не понимаю.

Однако Серения, по крайней мере с виду, была в таком женедоумении, как и они сами. Она держала плачущую Флют на руках.

— Прошу вас, — мягко сказала Сефрения, —оставьте ее пока в покое, малышка очень-очень испугалась.

— Я, пожалуй, посторожу вместе с тобой, Улэф, —сказал Тиниэн, когда они вышли из палатки. — От этого рева у меня простокровь застыла в жилах, сегодня я уже не смогу заснуть.

Дня через два после этого происшествия они добрались догорода Вэнн. С тех пор, как тролль с воплем убежал в ночь, никто не виделникаких признаков его. Вэнн оказался городом не слишком привлекательным — улицыего напоминали узкие темные дыры. Происходило это из-за того, что здесь налогизависели от того, какую площадь занимает нижний этаж дома, так что все горожанестроили дома с далеко выступающими над нижним верхними этажами, и этинависающие этажи были так обширны, что солнце не заглядывало на улицы даже вполдень. Они остановились в самой чистой гостинице, какую смогли отыскать, иСпархок с Кьюриком отправились в город осмотреться и разузнать дорогу.

Однако, не понятно, по каким причинам, слово «Гэзек»заставляло горожан пугаться и нервничать. Ответы, которые Спархок и Кьюрикполучали были смутны и противоречивы и люди, которых они расспрашивали норовилипобыстрее унести ноги.

— Вон там, — сказал Кьюрик, — указывая начеловека, стоящего, тяжело привалившись к двери таверны. — Он слишкомпьян, чтобы от нас смыться.

Спархок, скривив рот, посмотрел на покачивающегося человека.

— По-моему, он слишком пьян не только для того, чтобысмыться, но и для того, чтобы разговаривать.

— А вот посмотрим, — ответил Кьюрик и принялсядействовать. Он пересек улицу, схватил пьянчугу за шиворот и поволок кперекрестку, к фонтану и окунул его головой в каменную наполненную водойчашу. — Ну вот, — сказал оруженосец спокойно, — теперь, янадеюсь, мы поговорим. Я кое о чем спрошу тебя, а ты ответишь, в противномслучае тебе придется отрастить себе жабры.

Человек оторопело взглянул не него и закашлялся. Кьюрикзаботливо постучал его по спине, пока его легкие не очистились от воды.

— Так вот, — сказал Кьюрик. — Первый вопрос —где находится Гэзек?

Лицо пьяного побелело, в глазах отразился ужас.

Кьюрик макнул его головой в воду.

— Это начинает меня раздражать, — сообщил онСпархоку, поглядывая на круги, расходящиеся по воде. Подождав немного,оруженосец за волосы вытащил голову пьяницы из воды. — Советую тебенаконец-то обрести дар речи, — сказал ему Кьюрик. — Ну, попробуем ещераз. Где находится Гэзек?

— На севере, — запинаясь ответил очумевшийвыпивоха.

— Кажется он уже почти протрезвел, — проворчалКьюрик. — Мы это знаем. По какой дороге надо ехать?

— Выезжайте из северных ворот. В полумиле будетразвилка, вам ехать налево.

— Да ты уже соображаешь, смотри-ка, и просыхать начал.А далеко до Гэзека?

— П-примерно сорок лиг, — человек корчился от болив железных руках Кьюрика.

— И последний вопрос. Почему это все в Вэнне теряют дарречи, когда слышат слово Гэзек?

— Это у-ужасное м-место. Даже говорить страшно, что тамтворится.

— Ничего, у меня крепкие нервы. Рассказывай.

— Они там пьют кровь, человечью, то есть, кровь, икупаются в н-ней, и едят человечину. Это самое страшное место на свете, будьоно проклято, даже произносить не хочу это поганое слово, — пьянчугасудорожно передернулся и зарыдал.

— Ну ладно, ладно, — пробормотал Кьюрик, отпускаяего и суя в руки монетку. — Ты кажется промок, приятель, — добавилон, — ступай в таверну, обсохни.