всех спасу, создам школу, а потом сам от киллеров бегал, – вдруг стал оправдываться он. – Ничего не могу вам сказать, кроме азбучных истин, вы давно меня переросли.

– Да я же с суконным рылом в калашный ряд, – расстроилась Валя. – Надоела вам своими дурацкими вопросами?

– Конечно, приятно корчить перед вами великого гуру, но я игрок, заводной человек и ни разу не пророк, – развёл он руками.

– У кого же спрашивать?

– Погружайтесь в медитацию, ищите ответы там. Покупайте книжки по манипуляции массовым сознанием. С вашими данными скоро сами будете дёргать Рудольф за нитки.

Валя ушла со встречи совершенно потерянной, так и не попробовав пирожного «Ева». Прежде знала, если заблудится, есть кому поправить, и вдруг осталась без всяких костылей. На следующий день отправилась в книжный на Калининском, спросила продавщицу:

– Что есть по манипуляциям массовым сознанием?

Девица небрежно кивнула в сторону отдела, словно Валя спросила, «где тут книги по кулинарии». На отделе была табличка «политика, психология», а на полках – сотни книг. Валя полистала несколько из них, не поняла ни слова.

Подошла к очкастому мальчику, набравшему стопку книг, попросила совета. Мальчик усмехнулся и ткнул пальцем в книгу «Игры, в которые играют люди». Валя купила её и несколько толстых тетрадей, для конспектирования. И вспомнила, как Лев Андронович говорил на занятиях, что когда нам действительно нужна информация, она сама придумает, как к нам попасть.

Тут позвонил Горяев:

– Улетаю на Лазурку… на переговоры. Проводи до аэродрома, пощебечи в ушко. Куда прислать Славу?

Отказаться не смогла. Слава забрал её прямо из Дома книги, привёз в тенистый двор на Комсомольском проспекте и посоветовал:

– В окно не торчите. Соседи такие, что девятка отдыхает.

Это было унизительно, но что делать, когда подписалась на такие правила игры. Горяев вышел из подъезда в шикарном костюме, а Слава поволок за ним дорогие чемоданы.

– Вот лечу, ласточка моя, – сказал Горяев несчастным голосом, прижав её к себе, как только отъехали.

– На Лазурный Берег? – подыграла Валя. – Бедняжка, сочувствую.

– Встреча с партнёром. Всё те же акции, бандюки на них зашевелились, как вши от керосина. Везу им русский сувенир – водку «Белый орёл».

– А выборы? – Она вдохнула его одеколон, от которого закружилась голова.

– О них и речь, на три дня выпадаю из агитации. Да ещё Гудермес этот проклятый, и Гарант опять в ЦКБ!

– Хочешь, я его как экстрасенс полечу?

– Там без тебя экстрасенсов навалом.

– Джуна, что ли? Так я не хуже!

– Генерал Рогозин по кличке «Нострадамус в погонах» нагнал целый отдел. Они и Гаранта лечат, и пропавшие самолеты ищут, и астрологические карты строят. Назарбаев попёрся к Гаранту в кремлёвку проверить, жив курилка или, как Брежнев, от батарейки дышит. А Гарант бодренький, работает с документами.

– Задорнов шутил: «Президент работает с документами и будет работать с ними всю неделю запоем. Охрана жалуется, что устали бегать за документами в магазин», – попробовала развлечь его Валя.

– Глупости повторяешь. У него сердце еле тянет, а заменить некем. Вон грузины и то Шеварднадзе избрали, другого не нашли, – с укором ответил Горяев.

– Рудольф пристроила Вику во ВГИК, – гордо сообщила Валя.

– ВГИК – кузница проституток и алкоголиков, а хорошее кино всё равно снимают бывшие физики и биологи, – охладил её пыл Горяев.

– Вика на директора кино учится. А я снялась в передаче про религию, запуталась как дура, – начала сбивчиво рассказывать Валя.

– Ну, нравится ЕБНу со свечкой стоять, как ребёнку. Что теперь сделаешь? Отсюда им и собственность, и беспошлинная торговля водкой с сигаретами. Секты тоже хороши, за каждой своя разведка. Я бы сказал, не твоего ума дело, но получается, на твоём уме всё и замыкается.

– Вот именно! Вы там ничего разложить по полкам не можете, а я из-за этого должна дурить людей.

– Сколько лет всё по полкам раскладывать, когда семьдесят лет с них только стряхивали?

– Мне-то что делать? Я ничего не понимаю.

– И я не всё понимаю, ласточка моя, главное сейчас не всё понимать, а интуитивно чувствовать, как не навредить, – он гладил её волосы. – На телевидении или надо быть бронзовой чушкой, или готовиться ко всем кругам ада.

– Поп был отвратительный. И неудобно сказать, что отвратительный, раз в рясе. Как быть?

– Так и быть, помнить, что основной доход мелких попов – освящение стрелок, борделей и мелких финансовых афер. А крупняк кроме нефти и нефтепродуктов тянет лапы даже к рыбным квотам. И все поповские цифры под замком. В прошлом году на Архиерейском соборе показали их куском с девяносто второго года без учёта инфляции. И всё! Любой ларёк сегодня торгует прозрачней!

– Раньше б не поверила, но поп связан с рекламой воды. И я должна как дура наливать в стакан этикеткой в камеру, – поделилась Валя.

– Как полная дура. Потому что за этикетку тебе должны платить отдельно, а Ада сгребла это в карман, – объяснил он.

– Да я ж её не рекламировала, а просто пила, – возразила Валя.

– Ты её не просто пила, ты её в кадре пила. Короче, бесплатно больше воду не пей.

– Читала, что Горбачёв матом не ругается, – ушла Валя от скользкой темы воды.

– Когда гэкачеписты пришли его арестовывать, открыл дверь и спрашивает: «Ну что, доигрались, му….?»

– Горбачёв? Он же такой вежливый, единственный, кто в России жену любить не стесняется.

– Я тоже тебя любить не стесняюсь, – парировал Горяев. – Вот ЕБН никогда матом не ругается. И всех на «вы» называет.

– Он же строителем был. Есть строители, что матом не ругаются?

– Матом не ругается, в теннис играет. И все теперь на теннис перешли, чтоб перед ним мелькнуть. И артисты, и министры. Позорище!

Слава ездил виртуозно, но нарывался. Вот и сейчас подрезал «Волгу», крутанул по пустой встречной полосе и поравнялся с милицейской машиной. Машина оказалась непонятливой – номера, мигалка, – а они начали что-то показывать и догонять. Слава вдарил по газам и унёсся в светлую даль, чуть не раскурочив несколько машин. Всё произошло так быстро и технично, что Валя даже не успела испугаться.

– Не гоняй от ментов, – буркнул Горяев. – Ангелы-хранители быстрей ста километров в час не летают!

– Хамят, – защитился Слава.

– Ты первый начал.

Из машины выйти не пришлось, последние торопливые поцелуи были на заднем сиденье. Ехала обратно с этими поцелуями на губах, с пахнущими его одеколоном ладонями, думала, всё не как у людей, но всё равно счастье…

Соня продолжала истошную гульбу и пальбу: рестораны, дискотеки, магазины и Тёма поглощались ею в запойных количествах.

– У Юкки дела в Хельсинки, а мне никак не тормозится, – пожаловалась она Вале. – Может, Тёмку забрать к себе