– Почему вы оставили его без…

– Без помощи? – Барбара склонила голову набок.

– Да!

– Морган – взрослый мальчик. Ему по силам справиться со многими вещами. Самостоятельно.

– Вы же прекрасно знаете, как его иногда переклинивает! Что, если прямо сейчас…

– Я же сказала: капитан Кейн в относительном порядке, – повторила полковник фон Хайст. – А вот вы, судя по вашим последним реакциям, успешно выполняете несвойственную вам роль моего племянника. Хотите попасть на освидетельствование, капитан Сэна? Я могу устроить это в два счета. И вам придется припоминать всю вашу жизнь, начиная с рождения и заканчивая… Вы этого хотите?

Я привычно напрягся, ожидая волну отчаяния и боли, обычно накатывающую на меня даже не при самих воспоминаниях, а одном только намеке на их необходимость, но почему-то ничего не случилось. Так, легкий ветерок рябью прошелестел по поверхности сознания, но глубины остались незыблемыми. Спокойными и… надежными. А это значило, что прошлое наконец-то осталось в прошлом. Навсегда.

– Как прикажете, мэм.

И вот тут Барбара удивилась. Когда эту женщину посещает искреннее непонимание происходящего – а случается подобное ох как прискорбно редко! – она становится похожа на дикую кошку, изготовившуюся к прыжку. Не самое приятное ощущение оказаться целью смертоносного броска пантеры, но и это меня почему-то не ввело в панику, которую я чаще всего успешно маскирую шутками.

– Случилось что-то, о чем я не подозреваю, капитан Сэна?

Мне даже врать не захотелось:

– Я встретил девушку.

Атаки не состоялось. Полковник фон Хайст еще некоторое время смотрела на меня непроницаемым взглядом, потом расслабилась, оторвалась от капота «маверика» и пошла прочь, выстукивая каблучками какую-то забавную мелодию. А уже на ходу пробормотала, не знаю, рассчитывая на остроту моего слуха или нет:

– Главное, чтобы нас всех потом с этим можно было поздравить…

– Тебе не нужно сегодня на занятия? – спросил я у Эд, попытавшейся проскользнуть из ванной комнаты на кухню за моей спиной.

– Ну… нужно.

– Тогда почему не собираешься?

– Так рано же еще! – вполне справедливо заметило Морганово чадо.

И правда рано. А значит, у меня есть масса времени, чтобы…

– Я тебя подвезу.

– Правда?! – Ребенок сначала обрадовался, но тут же заподозрил неладное. – Да я вообще-то и сама бы могла… У тебя же работа, наверное?

– Я в отпуске.

– А почему тогда папа работает?

Вопрос не в бровь, а в глаз. Я бы и сам, по правде сказать, задавался тем же вопросом.

– Разве я говорил, что он работает?

– Ты говорил, что у него дела, – показали мне язык, покрытый разноцветными пятнами от карамелек.

– Не по работе.

– Дела все равно есть дела! – с видом знатока заявила Эд. – А отдых – это отдых.

Ну вот, еще немного, и меня обвинят в том, что я единолично узурпировал свободное время, полагающееся нам на двоих!

– Не расстраивайся. Когда он вернется, у него тоже будет отпуск.

– Ага, как же! – вздохнула девочка. – Знаю я эти его отпуска… Будет лежать целый день и пялиться в потолок. Но это если дядя Олаф не зайдет снизу. Потому что если зайдет…

Я вздохнул. Соседи у Моргана были вполне милые и добрые люди, но широта души отдельных представителей семейства Свенссонов переходила все границы. Ладно, глава семейства – грузчик в порту, способный принять на грудь, наверное, целую канистру крепких алкогольных напитков. Телосложение же моего напарника было куда как скромнее. А состояние психики…

Нет, от дяди Олафа Мо надо держать подальше. Всеми силами. Но это все потом. По мере, так сказать, поступления неприятных новостей. А пока…

– Вчера, когда мы были в школе, помнишь? Ты разговаривала с девочкой, когда я вышел из кабинета директора.

– Ага. Она классная!

– Вы хорошо друг друга знаете?

Адвента запустила пятерню в рыжие вихры:

– Не, только вчера познакомились.

– А говоришь, что классная.

– Так это… Это же сразу всегда видно! Она немного на папу похожа.

– Какого еще папу?

– На моего папу.

– Это чем же похожа?

– Ну, серьезная такая… С виду вроде взрослая, а все равно: смотришь, и кажется, что вот-вот сломается. Хрупкая, во! Даже дотронуться страшно.

Моргана я бы так характеризовать не стал. Даже в состоянии умственного расстройства, причем своего собственного. Демона лысого его сломаешь! Максимум – уйдет в астрал, как это с ним обычно бывает. То есть в прострацию. А если стукнуть посильнее, то ломаться начнет все вокруг. С оглушительным треском.

– Вы друг другу о себе рассказывали?

– Да не, времени-то не было. Ей надо было уходить. Сказала, что будут волноваться, если сильно задержится.

Видимо, речь о родственниках. Потому что трудновато как-то представить волнение в исполнении индейца.

– А с кем она приходила, ты не видела?

– Не. – Эд хитро сощурилась. – Странные какие-то у тебя вопросы, дядя Амано. Она что, преступница?

Какая глупость! Она… Нет, с этими особенностями взрослой жизни Адвенте пока не стоит знакомиться. Успеет еще.

– Я же должен о тебе заботиться, пока папы нет рядом?

– Гым-гым-гым, – усомнилось Морганово чадо.

– И вообще, у тебя должны быть друзья. Вот я и интересуюсь. Потому что если эта девочка станет твоей подругой…

– Об этом еще рано говорить, – заявили мне, довольно удачно копируя поучающий тон Барбары.

Вот ведь стерва маленькая! Или уже большая?

Ну ничего, если один вариант оказался тупиковым, нужно не расстраиваться, а переходить к следующему.

– Собирайся давай. Подвезу.

Коммцентр располагался поблизости от новой школы Эд, причем в окружении ничуть не менее роскошного парка: санитарно-защитные требования, излучения, головные боли и все такое прочее позволили Управлению выбить для своего внештатного подразделения внушительный участок свободной территории в городской черте, а не за ее пределами, как первоначально планировалось. Не знаю, на какие ухищрения пошли наши специалисты, чтобы доказать необходимость размещения лабораторных, исследовательских и учебных корпусов внутри кольца монорельсовой, но, видимо, никто из них не горел желанием каждое утро трястись в служебной развозке, успевая за час езды возненавидеть все те лица, которые надо потом наблюдать в течение рабочего дня, а то и сверхурочно.

Накануне нового учебного года народу на территории и в помещениях было хоть и достаточное количество, но в глаза эти толпы не бросались, потому что персонал Коммцентра занимался своей повседневной работой, а что в ней, скажите, самое важное? Правильно, не попадаться пред светлые или, что еще хуже, темные очи начальства. Так что, если не знаешь, где и кого искать, гиблое это дело – шататься по лабиринту соединенных между собой разновеликих зданий. Но я свою цель знал и…