драгуном стал в простом полку. Постоянно делал вылазки в турецкий тыл, досталось туркам от меня достаточно. Скорее всего, за смертью я гонялся и героя из себя не строил. Вот в одной такой вылазке и подстрелили моего коня. Упал он на бок и подмял меня под себя. Вылезти ни как не могу, все думаю, попаду в турецкий плен. А каково в плену у турок сами знаете, лучше смерть принять. Они уже совсем близко были, когда мне на помощь кинулся прапорщик. Совсем молоденький мальчишка. Вытащил меня из-под лошади. Вот тут турки в спину ему пулей и попали. На его же лошади я его и вывез к нашему расположению. До лазарета я его не донес, умер он на моих руках. Конечно, я отписал его матери, как было дело, но его родителям от этого легче не стало. Вот тогда-то я и понял все ваши слова князь. Не тот друг, кто пьет с тобой, а тот друг, кто свое плечо подставит. Нужно уметь выбирать друзей. Прозрел. Мальчишка тот мог жить и жить, а он поскакал меня спасать. Кто я был для него? Ни кто не пошел, а этот пришел на помощь. При Рябой Могиле вы отличились, я поехал к вам в лазарет, что бы принести свои извинения. Не прав я был тогда. Хоть и выпивши, был, а все помню, как мои тогдашние дружки меня на все это и подбили. Сами-то они боялись к вашей Ольге подойти, вот меня и настропалили. Посмеяться хотели. Знали же подлецы, что вы спуску ни кому не дадите. Вот и вышло такое безобразие. Я, гораздо позже узнал от вашего тестя, какой у него с вами разговор вышел, перед нашей дуэлью. А то, я ни как в толк взять не мог, почему вы меня в живых оставили. Оскорбил я вас сильно. Жаль Ольге Шереметьевой, царствие ей небесное в ноги поклониться не могу. Вот такая штука любовь. Что такое любовь, это я потом узнал. Но вы князь в беспамятстве были, потом я на Кагул пошел со своим полком, там и Георгия получил. Самое интересное, я уже не проявлял такого геройства. Выполнил все указания командира, а награда сама меня нашла. Правда, воевал я за двоих, за себя и за того мальчишку прапорщика. Из-за меня он смерть принял. Война окончилась, мы домой вернулись и я тут же в отставку опять ушел. Поехал в имение, жизнь Петербурга меня больше не интересовала. Маменька моя, все меня женить хотела, что бы я поостепенился. Рассуждала, как и все женщины. Женюсь, появятся дети, вот и успокоюсь, а я и так уже успокоился. Потом и о моих безрассудных подвигах на войне, ей кто-то доложил, совсем проходу не давала. Женись и женись. Вот я ей и сказам. Матушка, найдите невесту, и я подчинюсь вашей воли. Вот она и начала хлопотать. Нам же Болховским подавайте великую княжну, на худой конец и княжна с графиней подойдет. Но не отдали своих дочерей ни великие князья, ни князи с графами. Видать обо мне не хорошая слава была. Мама и успокоилась, видя, что я совершенно стал другим человеком. Да, бывал и на балах и на приемах, но это было все в Варшаве, Риге или Вильно. Все тихо было, потанцевал и домой в имение. Охотой занялся, с ружьем ходил, с борзыми зайцев ловил. Чинно и благородно. Вот я и заехал к мелкопоместному помещику в гости. Там и познакомился со своей будущей женой. Долго не ухаживал, по сердцу она мне пришлась. Милая, тихая, спокойная девушка и красотой Бог не обидел. Я и сделал ей предложения, отказа не было. Перед самой свадьбой вопрос ей задал. А не зазорно и не страшно за такого как я замуж идти, или вы на титул позарились. Прошу ответить откровенно, все равно от вас не откажусь. Люблю я вас сильно, и свобода будет за вами. Ох, князь, ответила она мне, да знаю я все про вас. Мир слухами полнится, да и дядя мой в почтовом департаменте в Петербурге служит. Я не за князя выхожу замуж и не за ваши деньги, на что они мне, я выхожу замуж за любимого мной человека, которому хочу всю себя отдать. Одарить его своей любовью и жить с ним рядом всю свою жизнь. Детей я хочу от вас князь, а не ваших денег. Вот тогда-то я и понял, что за штука эта любовь. Если раньше я к ней относился, просто, хорошо. Красивая девушка, вот и женюсь. Какая там к черту любовь и с чем ее есть я и не знал, а тут такие слова и не просто слова, а именно ее чувства. После свадьбы я ее забрал к себе в имение, а вот матушку отправил в Петербург, а то она ворчала все время, что не по чину женился. А почему не по чину. Она дворянка, значит, и выйти замуж за меня ей по полному чину не воспрещается. После отъезда матери, какая любовь у нас началась. Женщин-то я знавал много, но им и рядом делать нечего с моей Натальей. По сей день, душа в душу живем. Что еще человеку в жизни надо? Я в Петербург больше ни ногой, баловство одно, да и только. Вот так и жил много лет в имении. У меня два сына и дочка. Сыновьям скоро на службу, а вот куда отдать их, я не знаю, не хочу, что бы повторили глупости отца. Характеры у них, ох, как горячи. Воспитывал в строгости, а они все в меня, ну прямо как в те годы. Шпагой владеют, хорошо стреляют.

— А ты не бойся князь. Ваш род всегда в кавалергардах ходил, вот и отдавай их на службу туда же. Скажи отцовское слово и пусть идут служить родине. Мой, то же не подарок. И дуэли будут и скандалы, дело молодое. Весь вопрос, что бы это по уму было, по совести. Поймут, значит, ты не зря прожил жизнь, и любовь твоя была не напрасной, раз дети родились. Другого совета я тебе дать не могу. Я и сам хорошо грешен. Это и есть жизнь. Другую не понимаю и не принимаю. Ты же сам видишь, Сергей Михайлович, стоит задуматься в правильном направлении, не местью жить, а по совести и кривая жизни сама тебя приведет к счастью. Так, что мы с тобой правильную жизнь живем, чуть