– А что случилось? Почему такое повышенное внимание к обычному магу? Что он такого сделал? – Моран не скупился на вопросы.

– Пока ничего, но сделает, если его не остановить.

– Вот так так! Вы судите человека за преступление, которое он даже еще не совершил? – В голосе Морана послышалась издевка.

Севон шевельнул плечом и посмотрел на Владыку. Тот не обратил внимания на этот демарш пленника. Здоровяк расслабился.

– Мы никого не судим. Просто хотим предотвратить.

– Предотвратить что?

– Конец света.

Моран рассмеялся. Он представил себе Винсента в образе губителя мира, карающей дланью извергающего молнии и пепел на головы обреченных людей. Что за бред.

– Вы умный человек, – Моран смотрел на своего собеседника. – Как вы можете во все это верить? Обыкновенный маг, пусть даже и не самый слабый и целый мир, переживший ядерный угар. Вам самому не смешно?

– Не смешно. Можешь думать что хочешь, но это правда. – Храмовник был серьезней некуда. – И потом я не сказал, что он сделает это в одиночку. Просто о других мы пока ничего не знаем. Мир сильно изменился за последнее время. Сегодня становится возможным то, о чем еще несколько десятилетий назад и мечтать не приходилось. Магия, появившаяся в нашем мире, обладает огромной мощью, а мы пока, как неразумные дети, пытаемся заигрывать с ее возможностями, толком ничего не зная о них.

– И как вы хотите его остановить? Убить, изолировать? Ведь пророчество на то и пророчество, чтобы исполниться, хотите вы того или нет.

– Пророчество это один из вариантов возможного развития событий, – парировал Владыка. – Наиболее вероятный вариант, это да, но далеко не единственный.

– Что вы намерены сделать с магом?

– Он останется жив. Это все, что я могу тебе сказать. – Храмовник вздохнул. – Ты лучше подумай о тысячах других жизней. Своим молчанием ты ставишь под угрозу невинных людей. Все действительно очень серьезно.

– Серьезно, – согласился Моран. – Вы все серьезно больны, и я в вашей охоте участвовать не намерен.

– То есть ты отказываешься говорить, где находится маг?

– Я не ясно выразился?

– Очень жаль. Этим ты ставишь себя в незавидное положение. Отказываясь от сотрудничества, ты становишься соучастником и обвиняешься в укрывательстве опасного для общества человека. Тем самым развязывая мне руки. – Он повернулся к нетерпеливо переминавшемуся с ноги на ногу детине. – Приступай, Севон, благословляю тебя на это богоугодное дело. Да пребудет в свете твоя Душа.

Моран криво оскалился.

– Скоты вы, а не поборники святости.

– Мне жаль твою заблудшую Душу, – прозвучало в ответ.

А потом Севон занялся привычным делом, и Морану стало не до богословских споров.

* * *

Худшего места, чем коллекторы под Бэдмонтом, Доган не встречал, пожалуй, нигде в своей жизни. Местами смердящая жижа, состоящая из фекалий, грязных стоков и прочей гадости, доходила им с Трэтом до пояса. Несмотря на плотные прорезиненные костюмы, его не покидало ощущение, что каким-то образом мерзость, плавающая вокруг, попадает внутрь, пачкая тело. Вонь стояла несусветная, и если бы не дыхательные аппараты, живыми им из этого ада точно не выбраться.

Лучи наплечных фонарей выхватывали из мрака осклизлые, заросшие какой-то бурой плесенью стены. Иногда Доган успевал заметить неясные тени, скрывающиеся во мраке. Коллекторы были населены, но исследовать местную живность желания не возникало. В таком месте точно ничто хорошее не заведется.

Трэт уверенно шел вперед. Видимо, ему уже не раз приходилось пользоваться этой дорогой. Доган едва поспевал за ним. Каждый шаг приходилось делать с великой осторожностью, так как поскользнуться и упасть в эту зловонную реку совсем не хотелось.

Пропетляв около часа, Трэт наконец свернул в неприметный закуток и остановился возле металлической лестницы уходящей вверх. На удивление, железные скобы ступеней выглядели совсем свежими, видимо, их не так давно меняли.

Трэт знаком показал Догану следовать за ним и ловко, несмотря на свой приличный вес, начал карабкаться к скрытому в темноте люку.

Наверху их уже ждали.

Двое плечистых парней, морща носы, задвинули за ними массивную крышку, едва они выбрались на свет божий.

Их встретила маленькая подвальная комнатка с двумя обшарпанными дверьми. Трэт оставляя грязные следы на полу, сразу подался к одной из них. Доган последовал его примеру.

Второе помещение, куда они попали, было еще меньше предыдущего, но зато в нем стояло три душевых кабинки. Трэт, не раздеваясь, втиснулся в ближайшую и, выкрутив на полную мощность ручки кранов, принялся яростно оттирать налипшие нечистоты.

Только смыв основную грязь, они позволили себе раздеться и на этот раз омыть тело. И все же, несмотря на массу изведенного мыла, ощущение грязи все равно оставалось.

Трэт, заметив, как Доган продолжает намыливать и тереть уже чистую, как у младенца, кожу, улыбнулся.

– Это бывает почти у всех с непривычки, со временем пройдет.

– Чтоб я еще хоть раз туда полез, – Доган сплюнул с губ мыльную пену. – Уволь. Лучше пробиться с боем через Бастион.

– Ничего. Люди ходят по этому дерьму годами. А иначе как бы еще в город попадала львиная доля контрабанды?

– Неужели ни охрана Бастионов, ни храмовники не знают про эту лазейку?

– Знают, – довольно отозвался Трэт. – Но ты попробуй кого-нибудь добровольно загнать патрулировать эту клоаку. Все, что они сделали, так это замуровали все известные им входы. К счастью, и они не всеведущи.

– Пара крысиных нор осталось?

– Ага, – кивнул Трэт. – Ладно, пойдем одеваться.

В шкафчике у дверей каждому нашлось полотенце и комплект одежды. Трусы, майка, просторный комбинезон и высокие ботинки военного образца. Только одевшись в чистое, Доган почувствовал себя человеком.

Единственную вещь, что он вынес из города, аптечку с противоядием, бережно положил в нагрудный карман.

– Перекусить не желаешь? – невинно поинтересовался Трэт.

– Издеваешься? – о еде даже думать пока не хотелось. А вот промочить горло точно бы не помешало. – Выпить есть что-нибудь?

– Конечно.

Они прошли через комнату с люком и, выйдя из нее, оказались в длинном коридоре, полого поднимавшемся вверх. Парней, что встречали их, уже нигде не было видно. Видимо, задерживаться дольше, чем нужно, у этого лаза контрабандистов не хотелось никому.

Вскоре и они поднялись на поверхность. Коридор вывел их к массивной двери, за которой оказался обычный фермерский сарай, выйдя из которого они остановились у скромного щитового домика.

Обычное дело возле городских стен. Несмотря на близость Пустоши, Тьму и прочие неприятности, людей тянуло к земле. Да и кушать надо было что-то.