И поэтому Амалия не слишком обрадовалась, когда на фоне камина возникла чья-то высокая фигура.

– Ты не возражаешь?

Алекс не стал дожидаться приглашения и, пододвинув скамью, уселся напротив. Амалия уже давно не имела никакой возможности видеть его так близко. За прошедшие недели Алекс еще больше исхудал. Под глазами залегли темные тени, словно он страдал от какой-то затяжной и изнуряющей болезни. Но даже если это было и так, неведомая хворь не лишила его сил. Двигался Алекс быстро и легко, а в серых глазах появился жесткий блеск стали. Не изменилось только одно – ощущения, которые Амалия неизменно испытывала от одного его взгляда. Сердце привычно провалилось куда-то в низ живота и бешено застучало, а любые слова застревали на языке, превращаясь в невнятный писк.

– Это тебе. – Алекс положил на стол букет цветов. – Мне кажется, так будет лучше, чем говорить… потому что говорю я все время не то.

На уроках Селины Амалия отлично успела изучить все травы и растения в окрестностях Академии – но ничего подобного она еще не встречала. Длинные сильные стебли, толстые листья, по форме похожие на вытянутые капли. И бутоны! Желтые у основания, на кончиках они пылали алым огнем. Такие краски едва ли можно встретить по эту сторону моря. Скупое солнце Ритании никогда бы не сумело дать цветку столько своей силы – разве что на самом юге Серединных Земель могло вырасти что-то подобное. Амалия схватила букет, и бутоны рассыпали по столу крохотные искорки пыльцы.

– Как красиво! – прошептала она, зарывшись в цветы лицом. – Где ты их достал?!

– Это страшный секрет! – Алекс заговорщицки подмигнул. – И лучше бы тебе его не знать.

– Я не заслуживаю такого, – вздохнула Амалия. – Это цветы для настоящей леди, а я просто глупая девчонка с дурными манерами.

– Это неважно. – Алекс улыбнулся. – Для меня ты всегда останешься леди – что бы ни случилось.

Вот же оно, счастье. Разве нет? Алекс здесь, рядом, подарил ей самые прекрасные в мире цветы. Конечно, он не произнес тех слов, которых Амалия безумно долго ждала, но это было уже не так и нужно – цветы действительно говорили за него. Цветы и серые глаза, в которых хотелось раствориться. Но что-то мешало. Счастье, чистое и незамутненное, как горный хрусталь, было совсем рядом, но Амалия никак не могла очертя голову нырнуть в его мягкое тепло. Алекс, конечно же, ждал от нее… да хоть чего-то! Слова, жеста или просто взгляда – но она снова сделала все не так.

– Почему все так запутано? – Амалия склонила голову. – Я знаю, что должна что-то сказать, сделать… но почему-то не могу. Наверное, я какая-то неправильная. Ах, к черту!

Амалия поднялась со скамьи и потянулась вперед. Сложности, дурацкие сложности! Хотя на самом деле все очень просто. Надо поцеловать Алекса – прямо здесь, и пускай все видят! И тогда не останется никаких грязновато-серых мыслей, сквозь мутную дымку которых Амалия никак не могла продраться. И тогда все будет хорошо – ведь разве может быть иначе?

Но, похоже, ненужные мысли мучили не только ее. Алекс не стал отстраняться или говорить что-то – одного взгляда оказалось достаточно, чтобы Амалия с тяжким вздохом уселась обратно.

– Не так, – тихо произнес он. – И не сейчас. Дай мне просто посмотреть на тебя.

И мгновения потянулись бесконечно долго. Алекс накрыл руки Амалии своими и вглядывался в нее – пристально, внимательно, как будто изучал каждую самую крохотную черточку ее лица. Как будто пытался запомнить перед долгой разлукой. И когда он наконец отпустил ее пальцы и поднялся со скамьи, ей почему-то вдруг стало страшно.

– Мы ведь увидимся завтра? – почти прокричала Амалия ему вслед.

Алекс заговорил не сразу. Остановился, какое-то время стоял вполоборота, словно решая глубоко внутри себя что-то очень важное. Но потом все-таки улыбнулся и твердо ответил:

– Конечно, увидимся. – И, подумав, добавил: – И пусть у тебя все будет хорошо. Сладких снов, моя леди.

Моя леди. Моя. Еще вчера Амалия бы отдала все за эти слова, но теперь вместо радости в груди поселилась только пронзительная тоска и предчувствие чего-то ужасного и неотвратимого. И даже цветы, до сих пор рассыпающие по столу волшебные искорки, уже почти не радовали.

* * *

…сомнений. Я уже почти перестал бояться всего, что может подбросить война. Мечи, арбалетные болты, длинные копья кнехтов – все это просто железки. Они могут нанести вред телу. Они могут даже убить. Но теперь я знаю, что есть вещи и страшнее смерти. И их я боюсь. Боюсь спрашивать Кошку о том, что меня ждет. Боюсь, потому что уже знаю ответ. Сила, которая понадобится мне в борьбе с Матабером, – порождение Мрака. Однажды приняв это оружие, я сам стану его частью. Но никакого другого оружия у меня нет, и я готов. Готов даже к тому, что мой выбор навсегда поставит меня и Кошку по разные стороны… сам не знаю чего. Зато теперь я знаю, почему она плачет, более не скрывая своих слез. Ведь это и ее выбор тоже. Но мы должны выиграть эту войну – любой ценой. Пусть даже за это мы когда-нибудь отправимся в Ад. Надеюсь, хотя бы там мы сможем быть вместе. Но не в этой жизни, не…

Последние строчки на съеденной временем странице Амалия так и не смогла разобрать. Едва ли в них было что-то важное – рыцарь уже сказал бумаге все, что хотел. И каким бы мучительным ни был его выбор, он все-таки выбрал долг. Долг, а не любовь. Долг, а не самого себя. Но что же выбрал Алекс, оставив Амалию растерянно прижимать к груди чудесный букет? Ведь он не меньше ее хотел просто быть рядом – но его звало что-то, что оказалось еще сильнее.

В темноте комнаты бутоны светились неярким алым цветом, задорные и прекрасные. Они, конечно, знали все ответы, но вовсе не спешили делиться. Да и разве имеют для них значение страх, сомнения или долг? Нет, ведь цветы – это просто цветы. И сейчас Амалия очень им завидовала.

Амалия спешила наверх. Лестница натужно скрипела под босыми ногами, бесконечным штопором ввинчиваясь в темноту ночного неба. Снаружи завывал ветер, и казалось, что сейчас все рухнет, – но заброшенная колокольня лишь слегка постанывала под ударами стихии. Когда-то ее построили на совесть. Когда-то очень давно. Ни звезд, ни луны – ничего, лишь черный провал над головой, из которого доносилось едва слышное гудение старого колокола. Сколько еще ступенек впереди? Двести? Триста? Или целая тысяча? И зачем вообще туда подниматься? Амалия остановилась и перевела дыхание. Туман в нескольких футах за ее спиной тут же сгустился в непроглядную пелену и медленно пополз по ступенькам, протягивая к босым ногам белесые холодные щупальца. Колокольня медленно погружалась в густую, как кисель, мокрую дымку. Значит, назад нельзя. Только вперед, только вверх. В скрипе трухлявого дерева теперь слышался шепот, словно кто-то подгонял Амалию – давай, быстрее. Колокол вдруг оказался совсем близко – всего в паре десятков футов, хотя еще несколько мгновений назад Амалия не могла даже разглядеть его в темноте. Странное место. Кто привел ее сюда? И для чего?