Я еще пару минут пялилась на парня, но он, к счастью, опустил глаза, как положено вышколенному слуге. Больше никаких магических признаков он не проявлял.

– Это, наверное, очень дорогой бокал? – перевела я взгляд на короля, который с недовольной физиономией протягивал мне тарелочку с десертом. Еще бы! Он тут подвиг совершает, а я на слугу пялюсь.

– Разумеется. Здесь всё только лучшее, – с мажорскими интонациями ответил Верховный маг. Будто это было его личное достижение.

– А что бывает, если слуги разбивают такую вещь? – я поднялась, чтобы поднять целехонький бокал.

– Не подбирай с пола, – сморщил нос мой шеф, внезапно вспомнив об уроках этикета. Будто я пить из него собиралась. Или сунуть в карман и сгрызть ночью под подушкой. – Слуги такую посуду не разбивают, – соизволил он ответить-таки на мой вопрос.

– Она противоударная? – удивилась я. Зачем тогда нужно было искорки тратить?

– Нет, просто не роняют, – невозмутимо ответил он.

И, да, судя по облегчению на лицах, не роняют. Даже стараются рядом не стоять, когда роняет кто-то другой.

Я еще раз бросила взгляд на парня, спасшего бокал.

Король тоже бросил взгляд. Сначала на меня. Потом на парня. Спасать нужно! Тут всё, конечно, неспроста. И нужно разобраться. Но не сейчас. И не здесь.

– Теперь у Вашего Величества проблем с Советом Восьми нет? – переключила я его внимание. Осознав, что не на то, я поправилась: – Благодарю Вас, Ваше Величество, за оказанную честь!

Знала бы, шоколадных медалей бы с собой приснила на такой случай.

Эльиньо изобразил оскорбленную добродетель (Вдруг у него это в первый раз? А я без посткоитальных ласк!), поэтому разговор продолжил Леонарду:

– Что значит «нет проблем с Советом Восьми»?! – возмутился он, будто я его слабаком обозвала. – У нас что ни герцог, то проблема!

…Что ни Верховный маг – то вторая. А король…

Король у нас, разумеется, Ясно Солнышко, сияющий безупречностью до слепоты в глазах.

– Что еще не так? – я отведала десерт. Помесь суфле с фруктовым салатом и щербетом. – М-м-м! Очень вкусно! – похвалила я Эльиньо. Тот расцвел, будто сам полдня готовил.

– Например, парочка та Веллуна и та Четта, – продолжал Лео, – которые ночами не спят, думают, как прихватить Староселицу, село на границе герцогств.

– А сейчас оно кому принадлежит? – уточняла я.

– Нам, – снизошел до разговора король. – Чтобы прекратить распри Мы были вынуждены забрать селение в Наш вассалитет.

Может, и с маленькой буквы: «мы», «наш». Но скорее, со средней. В обоих смыслах.

– Мудрое решение! – не могла не оценить я. И доход в казну, и драться не из-за чего. – А в чем подвох?

– В том, что одному из них село нужно вернуть, – тяжело вздохнул Эльиньо. – И нужно выбрать, кому. Вот у вас в мире как такие проблемы решаются?

Я подумала:

– Аукционом, наверное.– Альёна, территория уже принадлежит им, мы не можем требовать дополнительных средств, – пояснил Верховный маг.

– Я про другой аукцион, – поправилась я. – Конкурс программ развития. Деньги герцоги должны будут не вам отдавать, а селянам предлагать на нужные для жителей дела. Типа, колодец вырыть, дороги починить, храм построить, школу открыть. Кто больше предложит того, что людям нужно, тот и выиграет.

– А нам в чем польза? – поднял бровь Эльньо так, будто намекал, что за это тоже я буду расплачиваться. В своей маленькой спаленке.

– В том, что решение будете принимать не вы. Значит, и обидам не с чего взяться.

– Альёна, я всё понимаю, – влез в разговор Лео. – Но у нас есть определенные законы и традиции. Не все ваши решения подходят нам.

– Лео, – не согласилась я, – законы – как водный поток, если чуть-чуть отвести в сторону, никто не заметит.

– «Лео»? – с тенью угрозы в голосе, вмешался  король. – С каких это пор вы на «ты»?

– «Лео»?! – сурово вопросил Верховный маг, и я прижалась попой к креслу, чтобы меня не снесло взрывной волной. – А что, мне нравится! – заявил он легкомысленно, убирая с колен салфетку. – Можешь меня так называть. Без свидетелей, – уточнил он, отчего покерфейс Его Величества покрылся красными пятнами. – Но не забывай, что я – твой начальник. Поэтому никакой фамильярности! – сделал он выговор в завершении.

Что к чему? Кто кого дразнит? Кто кого бесит?

Шли бы вы, мальчики, в шахматы поиграть, что ли…

– Тая Альёна, мы вынуждены вас покинуть, – коротко, но осуждающе кивнул Эльиньо. Лео, кстати, намек проигнорировал. – Государственные дела.

Я поднялась из-за стола и изобразила реверанс.

Дела у них государственные! Морды, небось, бить друг другу будут. С другой стороны, откуда у них мышца такая наросла бы, если бы они сутками в кабинетах просиживали над ретортами? От становой тяги манускриптов и растяжки свитков?

– А можно посмотреть? – вырвалось у меня.

– На что? – обернулся король. – Как тай Леонарду соизволит исполнять монаршую волю и реализовывать «идейки»? – холодно поинтересовался он.

Возможно, ожидалось, что на самом деле я жажду понаблюдать за ихним величеством в процессе бдений над судьбами королевства, о чем я должна была немедленно сообщить. Но… дела – значит, дела.

– Простите. Осознала. Больше не буду, – извинилась я.

У них – дела. У нас – делишки.

Нужно бы к модистке заглянуть, реализовать планы по внедрению в массы менее революционных моделей женского белья. Мальчиков я сегодня уже осчастливила, лучшая половина человечества на очереди.

О! Карты нужно нарисовать и пасьянсам обучить.

…А потом и в переводного дурачка по маленькой. Должна же девушка обеспечить себе безбедную беззубую старость? Патенты-то тут не изобрели. Патенты – это же целая революция в сознании. К ней пока не готовы ни верхи, ни низы. Здесь только ноу-хау прокатит. Только я не знаю ничего такого, что и продавалось бы неплохо, и секрет производства можно было бы сохранить. Я же не технолог, я же эйчар. Кому тут нужны мои метапрограммы при подборе персонала?

Значит, пойдем другим путем.

Вооружившись Микелой и намекнув той, что в случае содействия она получит процент, я отправилась на приступ придворной модистки Лорентин Мору. Кто распространит сплетни лучше модистки и камеристки? Только тай Леонарду, он могущественный маг. Говорят.

Первым делом я решила задрать себе цену. Я – несчастная сиротка из древнего, благородного, но обедневшего рода, украденная из родных мест во время разбойного набега злодеями-родонцами. Думала соврать про королевские корни, но решила не жадничать. Умные люди сами додумают, если потребуется. Нет, я пока не могу рассказать, откуда, Его Величество велит хранит в тайне, и, нет, нельзя рассказывать даже по самой большой дружбе. Но Его Великодушество спасли бедную сиротку из жалости к ее судьбе. Еще, конечно, ради постели. Но воспитанные благородные девушки об этом не говорят, тем более, об этом и так все знают, так что из жалости. А еще интереса к фамильным артефактам, но жалости – больше (да-да, всё дело в жалости!).