Скрывшись за дверью, что вела к туалету, Эллен остановилась. Она еще раз взвесила «за» и «против». Желание увидеть Диму было определенно больше, чем боязнь разозлить Артура. Эллен собралась с духом и ухватилась за внушение.

Выйдя обратно в зал, она спокойно направилась к выходу. Да, камеры ей не обойти, и Артур все равно узнает, что пленница ускользнула, но у нее будет фора!

Стащив в гардеробе шубку и сумочку, Эллен открыла входную дверь. Охрана ничего не заметила.

«Все-таки могу, когда хочу!»

Дима стоял недалеко от входа. Насколько Эллен знала, камера была и снаружи. Делая вид, что не обратила внимания на парня, она прошла к машине.

Диме отправила послание во всю улицу, чтобы наверняка увидел:

Шагай вперед, подберу.

Эллен завела «кровавую малышку», радуясь, что Артур не забрал ключи, и вырулила на дорогу. Дима торопливо шел по тротуару. Эллен отъехала подальше и подождала его. Как только он забрался на пассажирское сидение, ее будто морской волной накрыло.

– Привет, – с улыбкой до ушей поприветствовал Дима.

Эллен кинула на него короткий взгляд и тронулась с места.

– Я же просила меня больше не преследовать, – как можно холоднее сказала она.

– Да я вообще-то стриптиз пришел посмотреть.

Эллен вспыхнула от возмущения. А она-то за него переживает!

– Покажешь? – спросил Дима.

– Чего? Что за шуточки?! Какого черта ты пришел туда? Тебя могли заметить!

– О, ты все же переживаешь за меня, – сладко протянул он.

– Я… э-э, не люблю, когда из-за меня кто-то страдает.

– Эх, тогда ты обязана мне помочь, потому что я уже весь исстрадался из-за тебя.

Боковым зрением Эллен увидела, как он развернулся к ней всем телом. Она мельком взглянула на него. Дима положил руки на край спинки, уткнулся в них подбородком и уставился на нее.

Эллен заерзала, сглотнула ком в горле.

– Будь любезен, смотри на дорогу. Не на меня.

– Шутишь? Мне страшно. Тебя кто водить учил?

Эллен поджала губы. Предатели! Их так и тянуло растянуться в улыбке.

– Можешь выйти, если что-то не нравится.

– Не дождешься, теперь ты меня отсюда не выгонишь. Тут тепло.

– Почему ты просто не отстанешь от меня? Что ты привязался? – разозлилась Эллен.

Но не на Диму, а на себя. Видя его улыбку, глядя в невероятные глаза и чувствуя его любовь, она теряла связь с реальным миром, в котором им с Димой нельзя быть вместе, как бы ни хотелось.

«Нужно поставить точку!»

– Если хищник начал охоту, остановиться невозможно, – тоном философа ответил Дима.

– Это ты, что ли, хищник? – нервно хихикнула Эллен.

– Нет, кареглазка, я с радостью стану твоей добычей.

– Больно нужно на тебя охотиться.

– Ты уже на охоте. Иначе что я делаю в твоей машине?

Эллен буркнула первое, что пришло в голову:

– Едешь куда-то…

– Нет, это ты меня куда-то везешь. Ты меня сюда заманила, разве нет? Я просто стоял и смотрел на девочек.

– Ты… – Эллен стиснула зубы, чтобы сдержать ругательство.

Она притормозила на светофоре и вцепилась взглядом в стекло стоящего впереди автомобиля. Дима рассматривал ее – Эллен чувствовала. Она надеялась, что в вечернем полумраке он не увидит румянца на ее щеках.

– Чего ты хочешь? – с болью спросила она.

– Ты знаешь ответ: тебя, – шепнул Дима. – Я не остановлюсь, пока ты не вспомнишь о нас и снова не будешь моей.

– Видишь, выходит, это ты хищник. – Эллен хмыкнула, нахмурилась. Нужно ставить точку! – Может, наши отношения не были столь важными, раз мой мозг стер их?

– Это не он стер, а Виктор, я уже говорил.

Почувствовав тянущую боль в висках, Эллен отвлеклась и потеряла смысл слов.

– Куда тебя подбросить?

Дима тяжело вздохнул.

– Ты меня даже не слышишь. Просто не можешь услышать.

Он уселся ровно, достал из кармана куртки пачку сигарет.

– Я покурю? – спросил он.

Эллен кивнула. Она привыкла к окружению курильщиков, да и сама баловалась время от времени. Особенно, когда нервничала. Как сейчас.

Эллен открыла крышку подлокотника и достала тонкую пачку Лесиных сигарет.

Дима смотрел в сторону, выпускал дым в приоткрытое окно.

Эллен подкурила, но не успела даже одну затяжку толком сделать, как Дима обернулся и вырвал у нее сигарету.

– Сдурела, что ли? Тебе детей мне рожать!

Он вышвырнул ее в окно.

Возмущенная донельзя, Эллен среагировала машинально: Димина сигарета улетела следом.

– Да как скажешь, чудо мое.

– Вижу, «твоя Эллен» любила держать тебя под каблуком? – съязвила она.

– Моя Эллен любила держать меня сверху.

– Замолчи! Лучше замолчи.

Эллен вскипала от злости, но не понимала, почему. Ей и нравились его шуточки, и делали очень больно.

– Слушай, отвязался бы ты от меня, пока не поздно. Ты отказник и полукровка. Тебе лучше расхотеть меня, поверь.

– Это невозможно…

– А ты постарайся! На что ты надеешься? Кто ты и кто я? Что ты можешь мне дать? – распалялась Эллен все больше.

– Раньше тебе было достаточно только меня и заката, – усмехнулся Дима.

– Твоя Эллен была полной дурой! – повысила она голос. – Ее больше нет. Смирись и не мешай мне жить. Я даже знать не хочу, что было в прошлом. Меня все устраивает, понял?!

– Понял, Эллен, понял. Только это меня не остановит.

Она стукнула ладошками по рулю и вдавила в пол педаль тормоза. Сзади посигналили, но успели объехать по встречной. Машина с визгом остановилась.

– Выходи, – задыхаясь от бури эмоций, сказала Эллен.

– Успокойся, мы посреди дороги.

– Выходи! – заорала она что было мочи. – Иначе я вышвырну тебя вместе с дверью! И чтобы я больше никогда тебя не видела! Проваливай! Пошел вон!

Эллен часто дышала, впивалась до боли в костяшках в руль. Дима не шевелился. Тогда она посмотрела ему в глаза. Он вздрогнул на секунду, слегка отшатнулся. Может, увидел там то же зло, что видел Артур? Ей было плевать.

– Вы-хо-ди.

Дима, не прерывая противостояния взглядов, потянулся к ручке. Эллен прикрыла глаза и распахнула, только когда хлопнула дверь.

Тогда ее прорвало – слезы безудержным потоком потекли по щекам.