– Я понимаю, почему тебе кажется, что я все знаю, Сирша, но – а сейчас приготовься – о ужас, это не так. – Я закатываю глаза, но он продолжает говорить: – Магия Ронина велика. Я видел, как он лечил увядшие растения в овощном саду. Так что очевидно, что для этого ему необходимо держать своего фамильяра где-то поблизости.

– Ронин – сеяльщик, – тихо произношу я, удивившись. Сеяльщики используют свою водную магию, чтобы орошать почву. Они архитекторы природы, самые могущественные из них способны заставлять растения цвести даже во время засухи.

Что ж, полагаю, что фамильяр Ронина, который является проводником к его значительным силам, мог быть виновником тех странных шорохов и чувства чужого присутствия в моей груди, которое вызывало у меня ледяные мурашки и призывало меня обратить на себя внимание.

– Что? – задумчиво спрашивает Тейерн, поворачиваясь к инструменту, где струны тянутся над длинным пологим инструментом из дерева, из-за которого и появляется резонирующий музыкальный звук.

– Что, по-твоему, он там скрывает? – спрашиваю я.

Он молчит, глядя на меня сверху вниз.

– Тебе нужно быть посообразительнее, если ты хочешь составлять мне компанию в беседах. Мы же только что обсудили, что там живет пряльщик.

– Чистосердечно прошу перестать оскорблять мою подругу, – говорит Саенго, сдвинув брови так, как, я уверена, она научилась это делать у своего отца.

Тейерна это не впечатляет.

– По-твоему, я оскорбляю вот так? Я еще даже не пытался.

– Все в порядке, – говорю я. – Он не притворяется, будто я ему нравлюсь. Я к этому уже привыкла.

– Если я не говорю, что ты мне нравишься, это не означает, что ты мне противна.

– Что ж, я польщена, – сухо отзываюсь я.

– Ты должна быть польщена. Мое внимание сложно удержать.

Если я проведу еще немного времени в компании Тейерна, я точно себя покалечу, закатив глаза слишком сильно.

– В любом случае я имею в виду, что в лабиринте должен находиться не только пряльщик.

Что бы ни скрывалось в тех садах, оно вонзается в мою кожу, точно острые крюки, и я до сих пор не могу отделаться от этого чувства. Если там фамильяр Ронина, то он должен быть не только достаточно сильным, чтобы сопротивляться гнили, но и поддерживать могущество Ронина…

От этой мысли я будто пробуждаюсь. Фамильяр Ронина является источником его силы. Как же это до глупого очевидно, почему я раньше не догадалась? Шаманы не могут использовать свою магию без фамильяра. Ронин ничем не отличается от остальных. Если он теряет контроль над Мертвым Лесом и чем бы там ни было, что удерживает духов в нем, это связано не только с ним, но и с его фамильяром. Должно быть, с тем что-то не так.

– Думаешь, ты можешь помочь мне пробраться в лабиринт? – спрашиваю я.

– И зачем мне это делать? – пальцы Тейерна замирают над струнами, дожидаясь моего ответа.

– Потому что я знаю, что ты хочешь, чтобы Ронин помог тебе расторгнуть сделку о помолвке с принцессой Эмбер. Может, мы обнаружим там что-нибудь, что поможет тебе в твоих переговорах.

Его губы медленно растягиваются в улыбке, когда он убирает руку от музыкально инструмента.

– Думаю, ты начинаешь мне нравиться.

Я с триумфом поглядываю на Саенго. Одними губами она говорит мне:

– Я ему не доверяю.

Но и я не доверяю ему. Однако готова использовать любую возможность и принять его помощь, если таковая может сыграть мне на руку.

– Есть еще кое-что, с чем, я надеялась, ты можешь мне помочь. Слышал ли ты какие-нибудь новости из Эвейвина? Что-нибудь о рожденных шаманами?

– Откуда мне знать новости из людского королевства? – спрашивает он, начиная играть на инструменте. Его длинные серые пальцы движутся по струнам с завораживающей грациозностью.

Я думаю, не солгать ли ему. Но лицо той девчонки-шаманки снова всплывает на поверхность моего сознания. Она прямо сейчас страдает где-то там, в Мертвом Лесу. В лесной ловушке. Мое сердце защемляет, когда я вспоминаю ее глаза, сияющие от нежелания повиноваться. Злость пробуждается во мне. Она заслуживала куда лучшую жизнь.

– Мне снилось кое-что. Я видела девочку, которую встречала раньше в долине Крайнес. Ее забрали деревья.

– О. Тогда полагаю, выбирая между мной и Ронином, было проще поискать ответы у меня. – Тейерн не поднимает глаза, его руки продолжают плавно передвигаться, и все новые и новые ноты наполняют пространство вокруг.

Саенго вздрагивает, но я только скрещиваю на груди руки и упираюсь плечом в стену, когда говорю:

– Это значит, что ты ничего не знаешь?

Он косится на меня, его взгляд полон веселья.

– Когда ваша королева объявила рожденных шаманами вне закона, она также запретила всем тенеблагословленным появляться в портовых городах Эвейвина. Мне сообщили, что в Вос-Тальвине полно объявлений, предупреждающих о том, что рожденные шаманами скрываются в городах. В результате массового побега, произошедшего недавно в тюремном лагере.

Слова пронзают меня, как удар молнии. Побег.

Он завершает играть свою песню, а затем разворачивается, садясь к нам лицом, и продолжает:

– Слухи утверждают, что кто-то среди приближенных королевы помогает рожденным шаманами пробираться на корабли и покидать страну, однако никто не может поймать даже тень этого предателя.

* * *

– Сирша, тебе нельзя этого делать, – говорит Саенго, когда мы возвращаемся в свои покои.

А я уж думала, что к сегодняшнему дню она уже уяснила, что бесполезно говорить мне, что я могу, а что не могу делать. Потому что если мне говорят, что я чего-то не могу, то стараюсь лишь сильнее.

– Это Кендара, – говорю я. – Она всегда ненавидела тюремный лагерь, и кто еще способен помочь всем этим рожденным шаманами и не попасться в лапы солдат? Не говоря уже о том слове, что произнесла девочка-шаманка в моем сне, которое тоже связано с Кендарой. Не может быть, что это все совпадения.

– Ты не можешь действовать, полагаясь только лишь на собственные домыслы. А что, если королева тебя поймает? Это слишком опасно.

– Риск стоит того, – настаиваю я. – Мне нужно поговорить с ней, а возможности лучше не представится. Вос-Гиллис – большой портовый город и достаточно далеко от столицы и королевы, лучшее место в Эвейвине, куда мы можем отправиться. Если я найду Кендару, уверена, она нам поможет.

Кендара является самым умным человеком из всех, кого я знаю. Как Тень королевы, она также и одна из самых информированных в королевстве. Она сможет рассказать мне больше о Ронине и его фамильяре, а также о том, что может на самом деле происходить с Мертвым Лесом.

– Но неужели она и правда станет предавать королеву тем, что решится помогать рожденным шаманами? Даже если она ненавидит тюрьму, она все равно верна короне.