И тут я замерла от внезапной догадки. Штайн в своем письмеговорит, что Ральф Вернер родился в Риге, а бабка в ту нашу давнюю поездку вэтот город стояла напротив некоего дома и горько плакала. На мой вопрос онаответила, что здесь когда-то жили люди, которых она любила, но все они погибливо время войны. Господи, ну конечно. Теперь я почти уверена, что письмаадресованы ей, и они были тем единственным, что связывало ее с прежней жизнью.Письма человека, который называл ее «моя маленькая принцесса», они были такдороги ей, что она не пожелала расстаться с ними даже в самое опасное для себявремя.

Но как же все-таки бриллианты семьи Штайн попали к ней?Допустим, судьба свела ее с этими людьми… Вернер предположительно вывез их изВильнюса. Тогда она, скорее всего, встретилась с Вернером уже во время войны.Рига была занята немцами, так что это вполне возможно. Могла она прятать этуеврейскую семью? Допустим. А потом что-то произошло, и они исчезли, а вот ихимущество осталось у нее.

Я невольно поежилась. При каких обстоятельствах этопроизошло, какую зловещую роль в ее собственной судьбе сыграл Ральф Вернер,почему она наотрез отказалась что-либо рассказать об этом Уманскому, раз зналао судьбе тех людей? Или не знала?

Впервые она воспользовалась драгоценностями, когда смертельнозаболел соседский ребенок, до этого считала себя не вправе продать их илипросто боялась, что кто-то обратит внимание на подозрительный достатокдеревенской девчонки, появившейся в этом городе бог знает откуда. Что оназнала, а чего нет и от кого на самом деле пряталась?

Эти мысли вконец измотали меня. Понятно, что загадка моейбабушки напрямую связана с судьбой этого Вернера, оттого отец и заинтересовалсяим. Вернер накануне войны женился на богатой немке. Ее имя мне неизвестно. Еслибы я могла что-то узнать о ней… Вернер уехал в Германию, писал письма своеймаленькой принцессе, потом влюбился в Анну Штайн и даже решил на ней жениться.Что ж, вполне обычная история. Юношескую влюбленность сменило более зрелоечувство. Однако на Анне Штайн он так и не женился, что тоже понятно, учитывая,что тогда происходило в Германии. Кем была его избранница? Что, если этопрежняя подружка? Почему бы и нет? Если будущая жена Ральфа жила в Германии,мои догадки ничего не стоят. Как бабка, если допустить мысль о том, что этоона, вдруг под конец войны оказалась в России? Штайн пишет: «женился на богатойнемке», а Вернер предположительно родился в Риге. Ригу освободили в сорокчетвертом году, через несколько месяцев в нашем городе появилась моя бабуля.Беременная. И поспешила выйти замуж, заметая следы. Если это допустить, тоостальное более-менее ясно. Кроме одного: как к ней попало колье? Спасатьбывшую возлюбленную и прятать ее у жены… хотя… черт его знает, в такое времяможно на многое закрыть глаза. Но куда в этом случае исчезла Анна Штайн?

На эти вопросы я не отвечу, имея на руках копии лишь двухписем. Но если отец шел по тому же пути, что и я сейчас, у него должны бытькакие-то бумаги, а главное, письма, около двух десятков писем, по утверждениюОльги Сергеевны.

Тут я вспомнила о записной книжке отца, международномтелефонном номере, дважды подчеркнутом имени Марта. Стоп. Ральф писал, чтолюбит месяц март, потому что все напоминает ему о возлюбленной. Март – Марта,ну конечно, это вполне может быть именем девушки, которой он писал. Надонемедленно проверить номер. Я бросилась останавливать такси.

В квартиру я входила с опаской, постояла немного в холле,прислушиваясь к тишине. После похорон Музы я была здесь лишь однажды, тогдаменя сопровождал Макс.

С некоторой робостью я сделала несколько шагов и вновьприслушалась. Потом решительно направилась в кабинет отца. Здесь меня ждалсюрприз. Записной книжки в столе не оказалось. Я выдвинула все ящики,выкладывая их содержимое на стол. Вне всякого сомнения, папина книжка исчезла.В последний раз я видела ее еще До гибели Музы. Могла она ее взять? Вполне. То,что она застала меня в кабинете за просмотром бумаг отца, ей тогда непонравилось. Но зачем записная книжка Музе и где она может быть сейчас?

Я принялась обыскивать кабинет, вслед за столом пришлаочередь книжных полок. Я потратила на поиски больше двух часов, чтобыубедиться: записной книжки здесь нет. Муза могла спрятать ее в своей комнате.Мне не хотелось этого делать, и все же я пошла туда. Больше часа ушло на поиски,но и здесь меня ждало разочарование. Не только записной книжки отца, вообщеникаких бумаг Муза у себя не хранила. Все ящики комода и туалетного столикабыли завалены косметикой, склянками с духами и прочей ерундой. В шкафу игардеробной – только одежда и обувь.

Я подумала о Янке: что, если соперничество с матерьюзаставило ее спрятать записную книжку отца? Чепуха. Она ведь могла еепросмотреть и убедиться, что о деньгах, счетах и прочих интересующих ее вещахтам нет ни слова. И все-таки я отправилась в комнату сестры, однако по дорогепочувствовала неуверенность. Неужели я действительно собираюсь обыскивать еекомнату? «Не обыскивать, посмотреть», – поспешно поправила я себя, но отсобственного лукавства мне стало только хуже. Почему бы просто не спросить сеструо записной книжке?

Я вызвала, такси и через некоторое время уже ехала к Максу.Янку с Максом я нашла возле бассейна. Войдя в сад, я услышала голос Макса исмех сестры, счастливый смех, как будто не было убийства матери всего тринедели назад. Я не знала, радоваться этому или печалиться. Наверное, надорадоваться. Меня угнетала мысль о том, что я просто ревную и поэтому придираюськ Янке, обвиняя ее в бесчувственности.

Они лежали в шезлонгах, пили сок и дурачились. В этот моментя почувствовала чей-то взгляд, резко повернулась и успела заметить тень в окнепервого этажа. «Карл». – подумала недовольно, его присутствие в домепо-прежнему угнетало меня.

– А вот и Жанна, – громко сказал Макс, заметив меня.

– Где ты была? – капризно спросила сестра.

– Встречалась с друзьями.

– Принести тебе что-нибудь выпить? – заботливо спросилМакс.

– Да, апельсиновый сок, если можно.

Он поднялся и отошел к бару, который находился в несколькихметрах от бассейна.

– Жанночка, – счастливо зашептала мне сестра, – Максподарил мне машину. Ту самую, спортивную.

Ярко-красную спортивную машину я видела в гараже.

– Представляешь? У меня теперь есть своя тачка. – Янказахлопала в ладоши.

– Он что, с ума сошел? – не выдержала я.

– Кто? Макс? Что плохого… – начала сестра, но я ее перебила:

– Поговорим об этом позже. Скажи, ты видела в кабинетеотца его записную книжку? Толстую, в коричневой обложке?

– Нет. Хотя, может, и видела. А что?

– Она куда-то исчезла.