– Да, – ответил он, чем, признаться, удивил меня. Я-тосчитала, он отделается ничего не значащими фразами.

– Что случилось? – вытерев руки и направляясь к нему,спросила я.

Он посмотрел на меня, точно прикидывая, стоит отвечать илинет, и для начала вздохнул.

– Карл погиб, – ответил он и нахмурился, а я растеряннона него уставилась.

– Что? Когда? Как это произошло?

– Я вернулся утром, – понизив голос, сказал Макс. – Инашел его в своем кабинете. Два выстрела в грудь, парень был мертв. Сейфвзломан… В дом, судя по всему, проникли через веранду, дверь оказаласьоткрытой.

Новость меня ошеломила. Карла я терпеть не могла и не размысленно желала ему провалиться ко всем чертям, но теперь…

– Макс, я ничего не понимаю, – честно призналась я.

– К сожалению, я тоже. У меня есть только одна версия:грабитель решил, что в доме никого нет, открыл сейф, тут в кабинете появилсяКарл, и бандиту ничего не оставалось делать, как стрелять. Карл был вооружен,должно быть, почувствовал неладное, услышав шум.

– Ты не считаешь, что это как-то связано с гибельюМузы? – справившись с волнением, спросила я. – У нас тоже вскрыли сейф и…

– Как это может быть связано? – пожал он плечами.

– Убийца что-то искал.

– В сейфе было двадцать тысяч евро, сумма вполнеприличная для какого-нибудь бродяги.

– Бродяги не вскрывают сейфы и не стреляют в людей.Кто-нибудь знал об этих деньгах?

– Я никому не говорил о них, но и не особенно скрывал,что некоторые суммы храню дома.

– Когда это произошло? – продолжила я расспросы.

– Ночью или рано утром.

– Тебя не было дома?

– Не было. Я приехал в девять утра и…

– Что думают об этом в милиции? – нахмурилась я,теряясь в догадках, с какой стати Макс явился в Москву, когда его друг…

– В милиции? – повторил он, внимательно глядя на меня.– Понятия не имею.

– Но ведь должны они были хоть что-то…

– Я ничего не сообщал, – огорошил меня он. – Пока несообщал.

Тут я поняла, что сижу с открытым ртом и силюсь осознатьуслышанное.

Признаться, его слова в голове не укладывались.

– Что значит – не сообщил? – убедившись, что поняла егоправильно, возмутилась я. – Но ведь это… он что, так и лежит там?

– Разумеется, – неожиданно разозлился Макс. – Что тысмотришь? Для начала я хотел поговорить с тобой.

– О чем? – окончательно запутавшись, спросила я.

– Мне необходимо алиби, – глядя мне в глаза, произнесон. – Я прошу тебя сказать, что эту ночь я провел здесь, в Москве, вместе свами. Карл был моим другом, надежным другом, хоть и имел скверный характер. Явсегда мог положиться на него.

Но мои слова вряд ли произведут впечатление на следователя.

– И ты хочешь, чтобы я соврала? – возмутилась я.

– Я прошу тебя о помощи.

– Почему бы тебе не сказать правду, где ты вдействительности провел эту ночь.

– Я не могу им этого сказать, – спокойно ответил он. –Поверь, не могу.

– Им? А мне ты сказать можешь?

– Мне бы очень не хотелось это делать, но, если тынастаиваешь…

– Настаиваю.

– Хорошо, – вздохнул он. – Я провел эту ночь у своейподруги. Она замужняя женщина. Ее муж известный в городе человек, так чтоскандала не избежать. Я не имею права подставлять ее. К тому же… – Он опятьвздохнул. – Я вовсе не уверен, что в такой ситуации она подтвердит, что я был унее. Скандал ей ни к чему. Есть, правда, выход, но он мне совсем не нравится.Если скандала не избежать, я, как порядочный человек, вынужден буду на нейжениться. Хотя я понятия не имею, как она себя поведет. Поверь, мне неприятноговорить тебе все это, но… я очень на тебя рассчитываю. Мне бы хотелосьизбежать скандала и спасти репутацию женщины, которая мне доверилась.

– Но ты ведь любишь ее, и она…

– Жанна, – недовольно перебил он, – возможно, она менялюбит, и я к ней прекрасно отношусь, но… я не собираюсь связывать с ней своюжизнь, поэтому лучше помалкивать о наших отношениях.

– Очень мило, – усмехнулась я. – А мне ты предлагаешьврать?

– Да, черт возьми, предлагаю, потому что нахожусь вбезвыходном положении. Если она откажется подтвердить, что я был у нее, уследователя будет повод заподозрить меня в убийстве, которого я не совершал.

– Я не могу тебе ничего обещать, – как можно спокойнееответила я.

– У тебя есть время все обдумать. С Янкой я поговорю.

Как к этому предложению отнесется Янка, я не сомневалась,разумеется, бросится спасать любимого, это ведь лучший способ привязать его ксебе. Оттого я не удивилась, когда сестра минут через сорок появилась вспальне, куда я ушла, чтобы привести собственные мысли в порядок.

– Мы должны помочь ему, – сказала она, гневно глядя наменя, как будто это я была виновницей его бед.

– Помочь? Помочь, соврав следователю?

– Да, соврать. И спасти человека. Только не надоболтать о честности и прочей бодяге. Та стерва ему не поможет, она будетдрожать за собственную шкуру, а он благородный, он не станет о нейрассказывать. Неужели не ясно? Мы можем ему помочь и просто обязаны сделатьэто.

– Хорошо, давай отвлечемся от вопросов морали, –кивнула я. – Ты подумала о том, что тебе придется лгать, причем оченьубедительно? И если следователь что-то заподозрит, ты не только не поможешьМаксу, он окажется в еще более скверной ситуации.

– Я готова на вес, лишь бы его спасти. Не думай, что я…Ненавижу эту гадину! – крикнула она, и слезы покатились из ее глаз горячимпотоком, – Он был у нее, он нарочно отправил нас, чтобы остаться у нее на всюночь, думаешь, мне легко смириться с этим? Жанна, вдруг он ее любит, потому ине хочет рассказать о ней? А эта мерзавка вертит им как хочет. Я ведь знала,что у него кто-то есть, знала…

– Прекрати, – велела я. – Мне он сказал, что, какпорядочному человеку, ему придется на ней жениться в случае скандала, но он отэтой идеи не в восторге. Так что до святых чувств там далеко.

– Слава богу, – вытирая слезы, вздохнула сестра. –Надеюсь, он порвет с ней, поняв, с кем связался.