Обломков «Ориона» не было видно. Скорее всего, ударившись о скалу, судно прямым ходом ушло в каньон. Буйреп, по которому они спускались к подлодке, оказался на месте. Можно начинать подъем. Пережидая на первой декомпрессионной остановке, они увидели, точно зрители с галерки, заключительную сцену мрачного шоу, в котором им пришлось участвовать. Подлодка, в последний раз судорожно дернувшись, замерла, будто раздумывая перед прыжком в бездну, а затем плавно скользнула вниз. «Может, мне это приснилось? Сейчас кошмар кончится, я открою глаза и увижу рядом на подушке голову Лены», – мелькнула мысль, юркая и трусливая, как мышь-полевка.

Степка тронул за ногу. Пора переходить на следующий уровень. Точно измученные скалолазы, вынужденные отдыхать на каждом уступе, они медленно тащились наверх, готовясь в лучшем случае обнаружить пустынное море. В худшем у буйка мог дежурить «Альтаир», дожидавшийся Бориса.

Но примерно в полумиле от буйка стоял «Орион»! Яхты Будмана не было. Солнце, уже наполовину ушедшее за горизонт, вызолотило низкие волны, спешившие на вест, точно светило-пастух сгоняло своих овец на ночлег. Ни пятен масла, ни деревянных обломков… Или их унесло ветром, или рвануло что-то еще.

– Что за фигня? – просипел Степка, едва вытащив изо рта загубник и задрав на лоб маску.

– Может, морская мина сама собой взорвалась? Но ведь был слышен стук о дно, – отозвался Юра голосом хронического алкоголика и курильщика, разбуженного посреди запоя. – Сейчас узнаем, вон, «Орион» к нам разворачивается.

Больше они не говорили, просто висели на буйрепе и жадно дышали, глотая воздух, точно солдаты, пожирающие после марш-броска тушенку с макаронами.

Палуба «Ориона» встретила их, как поле боя. Стекла в рубке вылетели, свежая краска надстроек была испещрена глубокими царапинами и покрыта потеками сажи, будто судно было мышкой, которую изваляла в грязи и бросила, наигравшись, гигантская кошка. Экипаж, однако, был цел. Только голову Стига Стремстада украшала белая марлевая повязка. Он нес ее гордо, как летчик-камикадзе свою бандану перед последним полетом.

Команда, казалось, сплелась в один клубок, несколько минут посвятив только объятиям, бессмысленным возгласам и даже рыданиям. Когда спрут распался на отдельных людей, Сорен Морель подцепил багром буек и отвязал веревку, не заботясь о том, чтобы поднять ее вместе с якорем.

– С минуты на минуту подойдет полицейский катер, – сообщил он. – Версия такая. Будман пригласил нас обследовать обнаруженное его сонаром затонувшее судно, вероятно, старинное, но мы не успели произвести погружение. «Альтаир», стоявший рядом с нами на якоре, налетел на дрейфующую мину и погиб. В живых никого не осталось. Мы проинформировали береговую охрану и полицию. Претензий к нам не должно быть.

Будмана погубили сейфы. Подняв их лебедкой на борт «Альтаира», он решил удостовериться, что там лежат именно картины. Один из шкафов стали резать автогеном, и тут рвануло. Энкавэдэшники, готовившие «посылку» в Швецию в 42-м, заминировали хранилища на тот случай, если их попытается открыть посторонний. Взрыв произошел над машинным отделением, сдетонировало горючее, «Альтаир» ушел под воду мгновенно. Шансов спасти кого-либо не было.

– Впрочем, я бы еще подумал, надо ли вытаскивать этих негодяев, – сказал Сорен Морель. – Нам повезло, что «Альтаир» взорвался, на его месте должны были оказаться мы. Настоящий герой – Тоби. Он сейчас дрыхнет, Сара наградила его гусиным паштетом, это собака с железными нервами. «Альтаир» ушел на дно, мы в панике, Лена кричит, требует выдать ей акваланг, вас спасать хочет, один Тоби как ни в чем не бывало отправился под палубу крыс гонять. Вдруг разволновался, лает, Сару зовет. Оказалось, унюхал бомбу на дизеле. Тротил, две шашки по двести граммов, мобильник изолентой прикручен. Бориса работа, больше некому.

– Взглянуть можно? – полюбопытствовал Степка. – В фильмах сто раз видел, а в руках никогда не держал. Говорят, для собаки он воняет, как тухлая рыба, а человек ничего не чувствует. Давайте лучше вы его где-нибудь тут спрячете, а я попытаюсь унюхать. У меня нос исключительный.

– Придурок, нас тут чуть не убили, – возмутилась Лена.

– Представь, нас тоже, – обиделся Степка. – Кто-нибудь вообще спросил, что мы там на дне пережили? Этот югослав заманил нас в отсек и запер…

Степка, выдержав паузу, как опытный актер, дожидающийся, когда в зале стихнут последние звуки, начал рассказ об их подводной эпопее.

– Просто не верится, что все это с нами произошло. Мы с Сореном почти сорок лет в море, и лишь однажды нечто подобное случилось. Помнишь, Сорен, когда этот финский биолог напился до белой горячки и хотел тебя из ракетницы застрелить? – первой из слушателей подала голос Сара, когда Степка эффектно завершил свой монолог словами «Мы пошли наверх, а подлодка, как монстр, утащила раздавленного Бориса в ландсортскую могилу».

– Бомба сейчас там же. Хочешь – нырни, понюхай, – Сорен Морель, обратившись к Степке, ткнул пальцем в золотые закатные волны. – Еще раз прошу всех запомнить. Никаких злодеев, подлодок, золота, картин. Ни-че-го. «Альтаир» напоролся на мину и погиб. Внизу никто не был. Что там – нам неизвестно. Нужно скорее закончить с полицией и заняться настоящим делом.

На этот раз весь экипаж, включая Сару, уставился на капитана.

– Ты имеешь в виду ремонтом? – пробормотала она, изучая непроницаемое лицо мужа.

– «Юпитером». Самым знаменитым и загадочным кораблем, который когда-либо затонул на Балтике, – торжественно провозгласил Сорен. – Прошу за мной, в кают-компанию.

Гуськом они проследовали за капитаном. Сорен включил компьютер, вывел на экран фотографию. Почти полностью зарывшись в белый песок, точно камбала, лежала старинная пушка, судя по зеленому цвету – бронзовая. На ее казенной части, выступавшей над дном, отчетливо виднелся отлитый в металле герб династии Ваза – пучок колосьев. Правый верхний угол снимка занимали цифры: координаты находки и глубина обнаружения, составлявшая 27 метров.

– Это совсем рядом с нашей первой подлодкой. Примерно в миле на норд-норд-ост, – заметил Юра, разглядывая координаты, определенные подводным аппаратом, сделавшим снимок.

– Именно! Как я и предполагал, – торжественно сообщил Сорен. – Еще одна экспедиция – и я бы сам нашел «Юпитер». Впрочем, можно считать, что это моя находка. Наши неизвестные друзья решили подарить «Юпитер» мне, и я не мучаюсь угрызениями совести по этому поводу.

– Сорен, кто это? Жулики вроде Будмана? – осторожно спросила Сара, выводя супруга из состояния эйфории.

Сорен Морель пожал плечами:

– Электронная почта с фотографией пришла около часа назад, с адреса-однодневки на Gmail. Я почти уверен, что это мои друзья из ВМС. Вы ведь знаете, что «Беллос» недавно стирал следы на подлодке, ну и сделали случайно открытие мирового масштаба. Военным светиться незачем, кроме того, они понимают, что обошлись со мной несправедливо. Сара, ты ведь не забыла эту отвратительную передачу по телевизору, во время которой ведущая чуть не разродилась прямо в зале? Швеция, Швеция, «Du gamla, du fria…» – Сорен промурлыкал первые строки гимна, уже предвкушая свой скорый триумф. Взорвись сейчас рядом очередная бомба, он бы лишь рассеянно обвел взглядом кают-компанию, точно сюда залетела оса, отвлекающая его от важных мыслей.