– Если я что-то делаю не так, ты скажи, не держи это за пазухой, – предложил Алексей. – Если мы тебе мешаем, то просто скажи, и мы уйдем. Время до зимы еще есть, я найду себе место где-нибудь выше или ниже по ручью. Между нами не должно быть недомолвок, а то уже даже Ольга спрашивает, что за кошка между нами пробежала.

Михаил ответил не сразу. Было видно, что Алексей застал его врасплох.

– Просто я… – начал было он и замолчал. – Дело не в тебе… – Он исподлобья посмотрел на Алексея и тут же отвел взгляд. – Я знаю, что неправ, и жена говорит то же самое. Ты не обращай внимания…

Вздохнув, Алексей пожал плечами:

– Ладно. Извини, если что не так сказал. Пойду гляну, как там шкурки сохнут…

Несмотря на то что беседы не получилось, что-то все-таки изменилось. По вечерам они снова начали подолгу сидеть у костра, беседуя на разные темы, днем чаще стали ходить вместе. Правда, на подозрительности и страхах Михаила это никак не сказалось – он в буквальном смысле вздрагивал от каждого шороха. Алексей пытался его успокоить, но это не помогало…

Был вечер субботы или воскресенья – точного дня недели никто не помнил. Ольга и Марина готовили ужин, им помогали Лена и Катя. Михаил сооружал в своей землянке полочку, Алексей рубил дрова. Сергей играл с Тимкой.

В какой-то момент, взглянув на Сергея, Алексей вдруг понял, что ребенок плачет – он сидел на земле, обняв пса, по его щекам текли слезы.

Отложив топор, Алексей подошел к мальчику, опустился на колено.

– Что у вас тут случилось? – мягко спросил он и потрепал Сергея по голове: – Рассказывайте…

Сергей ничего не сказал. Подошла Ольга.

– Что с ним? – обеспокоенно спросила она.

– Не знаю… – Алексей вновь поднялся. – Плачет…

Ольга попыталась успокоить Сергея, но выяснить, почему он плачет, так и не удалось.

Этой ночью они снова слушали петербургское радио. Слышимость была хорошей, от радиоприемника не отходили несколько часов.

То, что Петербург не был затоплен, сами питерцы считали настоящим чудом. Когда начала проседать земная кора и на берег хлынули морские воды, участок земной коры под Петербургом почему-то начал подниматься. Все это происходило так медленно и плавно, что обошлось без сильных землетрясений. В результате поднятия образовался огромный остров, протянувшийся от Питера вплоть до Валдайской возвышенности. Уцелели Псков, Новгород. Не повезло Твери и Петрозаводску. Но теперь уровень воды начал потихоньку спадать, ученые заявили о том, что земная кора в просевших местах снова начала подниматься. Питер в свою очередь понемногу пополз вниз, что вновь дало повод для тревоги. Тем не менее большинство питерцев верили в то, что и на этот раз Божий промысел защитит их от стихии.

Информация о том, что вода начинает уходить, всех обрадовала. Несмотря на то что Москва все еще была затоплена, Алексею хотелось вернуться домой. Ольга была с ним солидарна.

– Дома всегда лучше, – сказала она, выслушав его. – Как бы плохо там ни было…

На этот раз информационный выпуск в корне отличался от прежнего – у Алексея сложилось впечатление, что людям старались сообщать только позитивные новости. Говорили об уходящей воде, о пунктах раздачи продовольствия, о выправлении ситуации в конкретных регионах страны. Сообщили о восстановлении авиасообщения между Питером и Волгоградом, о работах по ремонту взлетно-посадочных полос в Новосибирске и Краснодаре. Целая передача была посвящена ВМФ – флот почти не пострадал при катаклизме и теперь являлся одним из главных факторов стабильности…

Наверное, это была первая ночь с момента катастрофы, когда Алексей засыпал в хорошем настроении. Все действительно наладится, – по крайней мере, ему очень хотелось в это верить.

С утра начал накрапывать дождь. Проверив силки – сегодня была его очередь, – Алексей вернулся домой, отдал Михаилу двух пойманных зайцев. Следующие два часа он рубил дрова, затем Ольга позвала его в дом примерить обновку – сшитую из заячьих шкурок зимнюю шапку. И хотя вид у шапки был явно не магазинный, Алексей остался ею вполне доволен. Удобная, теплая – что еще ему надо?

– Ты у меня настоящая мастерица, – сказал он, притянул Ольгу к себе и поцеловал. – Знаешь, иногда я даже рад тому, что произошла эта катастрофа. Знаю, звучит ужасно – но ведь иначе мы бы с тобой никогда не встретились.

Ольга улыбнулась. Хотела что-то сказать, но не успела – снаружи, где-то у запруды, послышался отчаянный лай Тимки, его оборвала короткая автоматная очередь.

– О господи! – Ольга вздрогнула, ее лицо залила мертвенная бледность. – Что это?

– Где Сергей? – Алексей бросился на улицу.

Сергей стоял в нескольких метрах от дома и смотрел на ведущую к запруде тропинку.

– Дядя убил Тиму… – тихо произнес он.

Послышались голоса – со стороны ручья шли люди. Подхватив мальчика, Алексей обернулся к Ольге:

– Оля, уходим! Быстрее!

Увы, бежать было уже поздно – Алексей понял это, разглядев сквозь просветы в зарослях идущих по тропинке бандитов. До их появления оставались считаные секунды.

– Назад!.. – прошептал Алексей.

Забежав вслед за Ольгой в землянку, он торопливо захлопнул плетеную дверь. Передав Сергея Ольге, приник к щели в циновке, пытаясь понять, кто эти люди.

Они появились через несколько секунд. Алексей уже был готов к тому, что увидит, и не ошибся – на тропинке показались вооруженные автоматами люди.

А затем произошло то, что заставило его помертветь, – на тропинке появился Павел. И не один: рядом с ним шел «капитан», следом белобрысый тип – тот самый, которого Алексей «погладил» на танкере топором. Выходит, он его все-таки не убил…

Рядом тихо вскрикнула Ольга.

– Мамочка! – испуганно прошептала она, глядя на улицу через плечо Алексея, ее пальцы вцепились в его руку. – Это же он!

* * *

Со своей новой работой Паша справлялся так хорошо, что уже к концу месяца Кулик назначил его куратором – ответственным за работу всех продовольственных бригад. Этому не помешала даже небольшая неприятность – в одном из подконтрольных Паше сел был убит назначенный им комиссар. Виновного Паша расстрелял лично, селу на двадцать процентов повысили налог. Уезжая, Паша пообещал, что, если с оставленным им новым комиссаром что-нибудь случится, селяне об этом очень пожалеют.

Новая должность еще больше укрепила его авторитет, о Паше начали говорить как о правой руке Кулика. В основу своего нынешнего имиджа Паша положил жесткость и ярко демонстрируемую преданность «хозяину». Не забыл он и о Чилиме с Потапом – они стали его помощниками и телохранителями.

Рабочий день боевиков начинался обычно достаточно поздно, не раньше десяти часов утра. Связано это было с ежедневными кутежами, заканчивавшимися далеко за полночь. Даже если Паша не напивался сам, он все равно не мог поднять рано утром своих людей. Поэтому по уже устоявшейся традиции на работу выезжали не раньше десяти-одиннадцати часов утра.