– Понятно, – кивнул он. – Хотите дослужитьсядо того, чтобы освоить иллюзион Профессора?

– Уверяю вас, мистер Кениг, – с холоднымпрезрением бросил я, провожая его к выходу, – уверяю вас, что при желаниимог бы исполнять этот шутовской трюк хоть каждый вечер!

Репортер ушел.

Сегодня у меня свободный день, поэтому я смог описать этувстречу. Последняя колкость Кенига не дает мне покоя. Во что бы то ни сталонужно разгадать секрет Бордена. Нет мести более сладостной, нежели побить врагаего же оружием, обойти по всем статьям, оставить далеко позади.

Благодаря любезности мистера Кенига в мое распоряжениепоступили ценнейшие сведения о мистере Бордене, которые мне очень пригодятся.Впрочем, они нуждаются в проверке.

Пока не предпринимал никаких шагов в отношении Бордена.Договоренность об американском турне остается в силе, и мы с Каттеромуглубились в приготовления. Гастроли продлятся более двух месяцев; невыносимодумать, что все это время я буду в разлуке с Джулией и детьми.

Но отменять поездку нельзя. Она сулит баснословныезаработки, а кроме того, я, похоже, самый молодой фокусник в Британии, да и вовсей Европе, которого пригласили разделить успех величайших артистовиллюзионного жанра. В Новом Свете родились или обосновались самые блистательныемаги современности, и приглашение на гастроли в США – это лучший комплимент дляпрофессионала.

А Бордена в Штаты не зовут!

С нетерпением ждал спокойного домашнего Рождества. Чтобыникаких представлений, никаких репетиций и разъездов. Мне хотелось с толовойуйти в семью, забыть обо всем на свете. Однако после отмены одного ангажементамне предложили весьма соблазнительный и прибыльный двухнедельный контракт,который ко всему прочему предусматривает проживание вместе с семьей. Мывстретим Рождество в Истборне, в номере «Гранд-Отеля» с видом на море!

Полезное открытие. Сегодня в газете случайно наткнулся наупоминание, что Истборн расположен всего лишь в нескольких милях от Гастингса ичто между этими городами есть прямая железнодорожная ветка. Думаю на пару днейсъездить в Гастингс. Говорят, приятный городок.

Внезапно ощутил неимоверное бремя предстоящей поездки. Черездва дня отбываю в Саутгемптон, оттуда – в Нью-Йорк, потом в Бостон и далее, всамое сердце Америки. Вся неделя прошла в бешеной суматохе: сборы иприготовления, демонтаж необходимого оборудования, упаковка в контейнеры,заблаговременная отправка. Случайностей быть не должно, ведь без аппаратуры нетиллюзиона. Очень многое зависит от этого трансатлантического рейса!

Но теперь у меня образовалась пара свободных дней; можнопсихологически настроиться и немного отдохнуть дома. Сегодня ходили с Джулией идетьми в Лондонский зоопарк, но меня уже мучит скорое расставание. Сейчасмалыши спят, Джулия читает у себя в комнате, а я сижу в тиши своего кабинета исобираюсь посвятить сумрачный январский вечер изложению той информации омистере Альфреде Бордене, которая у меня накопилась с легкой руки неутомимогомистера Кенига.

Вот факты, проверенные мною лично.

Он появился на свет 8 мая 1856 года в Королевской больницеграфства Суссекс, которая находится в Гастингсе, на Богемия-Роуд. Три дняспустя молодая мать, Бетси Мэри Борден, вернулась с новорожденным домой, поадресу Мэнор-Роуд, дом 105, где также располагалась столярная мастерская егоотца. При рождении младенец получил имя Фредерик Эндрю Борден; в реестрахгражданского состояния другие новорожденные в этот день не записаны. УФредерика Эндрю Бордена не было брата-близнеца; тем более не может бытьтакового сегодня.

Затем я проверил, нет ли у Фредерика Бордена других братьев,близких ему по возрасту и отмеченных явным семейным сходством. Фредерик родилсяшестым ребенком. У него было три старшие сестры и двое старших братьев, но одинбрат оказался старше на целых восемь лет, а второй умер, не прожив и трехнедель.

Листая подшивки газеты «Вестник Гастингса и Бексхилла», янашел упоминание о старшем брате Фредерика, которого звали Джулиус (в заметкерассказывалось, как он получал в школе какую-то награду). Выходило, что ввозрасте пятнадцати лет у Джулиуса были прямые соломенные волосы. А ФредерикБорден – брюнет. Тем не менее нельзя было исключать, что Джулиус, перекрасивволосы, сделался его сценическим двойником. Но это направление ни к чему непривело: Джулиус умер от чахотки в 1870 году, когда Фредерику было четырнадцатьлет.

Оставался еще младший брат, седьмой ребенок в семье, АльбертДжозеф Борден, родившийся 18 мая 1858 года. (Альберт + Фредерик = Альфред? Неотсюда ли пошло самое первое сценическое имя Фредерика?)

Наличие у Фредерика близкого по возрасту брата сновазаставляло вернуться к вопросу о двойнике. В больнице я раскопал медицинскуюкарту, заполненную при рождении Альберта, но ничего особенного это не дало.Однако вездесущий мистер Кениг подсказал мне сходить на Гастингс-Хай-стрит, вателье мастера художественной фотографии Чарльза Симпкинса.

Мистер Симпкинс встретил меня приветливо и с готовностьюпродемонстрировал подборку своих дагерротипов. Среди них, как и говорил мистерКеннинг, обнаружился студийный портрет Фредерика Бордена с младшим братом.Снимок был сделан в 1874 году, когда Фредерику исполнилось восемнадцать лет, аего брату – шестнадцать.

Между ними определенно есть некоторое сходство. Правда,Фредерик высок ростом, у него, как принято выражаться, «благородные» черты инадменная осанка (я это замечал у него и в жизни), тогда как Альберт выглядиткуда скромнее. У него удивленный вид, лицо пухлое, щеки круглые, волосысветлее, чем у брата, и вьются сильнее, да и ростом он дюймов на пять ниже.

Этот портрет убедил меня в правоте Кенига: у ФредерикаБордена нет близкого родственника, который мог бы выступить его двойником.

Впрочем, нельзя исключать, что Борден просто-напросто рыскалпо лондонским улицам, пока не встретил человека подходящей наружности, изкоторого с помощью грима сделал себе двойника. Что бы там ни говорил Каттер, ясвоими глазами видел трюк Бордена. У большинства иллюзионистов двойникипоявляются перед публикой лишь на считанные секунды; идентичные костюмыобманывают бдительность зала, и люди принимают копию за оригинал.

Борден после своего перемещения позволяет себя рассмотреть,причем рассмотреть внимательно. Он выходит на авансцену, раскланивается,улыбается, берет за руку ассистентку, снова кланяется, подходит ближе, отступаетдальше. Нет ни малейшего сомнения, что из второго ящика появляется тот же самыйчеловек, который скрылся в первом.

Итак, я отбываю на длительные гастроли по Новому Свету сосмешанным чувством разочарования и успокоенности.