богу, она цела.

– Слава богу, что мы целы.

Скептицизм в моем голосе ничуть не задевает женщину. Она продолжает глядеть на сестру, а я прищуриваюсь. Кто мог ранить фон Страттен? Союзники нам не помешали бы.

– Я не собираюсь помогать ей, – ровным голосом сообщает Норин Монфор. Убеждения этой женщины еще сыграют с ней злую шутку, даже не сомневаюсь. Но я не осуждаю Норин, понимаю ее: иногда умереть лучше, чем потерять себя.

– Лечи ее, – повторяет Ариадна, приблизившись к тете, и скалит зубы, – живо.

К сожалению, сил сопротивляться у Норин нет. Она усаживается перед пребывающей в агонии фон Страттен и прикладывает ладони к ее глубоким уродливым ранам. Я представляю, как сильно Норин ненавидит Меган. И как же сильно она ненавидит теперь себя за то, что спасает ей жизнь.

Набрав в руку мокрой земли, Монфор прижимает грязь к груди Меган и крепко зажмуривается, ссутулив от напряжения спину.

Как только старшая Монфор вылечит фон Страттен, в ее присутствии больше не будет надобности. Этот факт сильно волнует меня.

– У нас пара минут, – чеканю я, взглянув на Мэри-Линетт.

– Если раскроем себя сейчас, рискуем навредить Норин.

– Мы в любом случае рискуем. Ари считает, что мы мертвы. Это наше преимущество.

– Эффект неожиданности.

– Именно. Но этот эффект укорачивается в несколько раз, так как мы имеем дело не с обычными людьми, а с ведьмами. Нужно действовать очень быстро.

– Как можно действовать быстро, если наш противник – Дьявол в юбке?

– Ариадна… она… – мне хочется сказать, что Ари борется и она не причинит нам вреда. Но потом я вспоминаю, как она повернулась к нам спиной и ушла, оставила нас умирать, не поведя бровью. – Она еще не потеряна.

– Я и не говорила, что с ней покончено, Мэтт. Но рассчитывать на ее милость глупо.

Мэри-Линетт права. Нельзя доверять Ари, нельзя верить, что она позволит нам уйти.

Я прячусь за деревом. Удивительно, в голове только сейчас мелькает мысль, что Ариадна Монфор хочет меня убить.

– Нам нужен план, – говорю я. – Мы должны отвлечь Ари и не дать Норин до конца вылечить Меган фон Страттен.

– Но Норин находится под принуждением, Мэтт, и она не прекратит лечить Меган до тех пор, пока кто-то силой не оттащит ее в сторону.

– Вот и отлично.

– Что именно? – не понимает женщина.

– Я отвлеку Ариадну, а вы поможете сестре.

– Что? Но как ты…

– Обойдите фонтан с другой стороны. Когда я выстрелю, кидайтесь к Норин.

– Мэтт, – Мэри-Линетт явно взволнованна, – она может навредить тебе. Ари уже другая, ты же это понимаешь. Ты можешь не просто пострадать.

– Я знаю, чем рискую.

– И все равно хочешь стать приманкой?

Со стороны наверняка кажется, что я спятил. Но, возможно, нет ничего разумного в том, чтобы страдать и умереть ради кого-то. Умный человек держится в стороне от всего, что связано с чувствами, потому что чувства делают из нас глупцов. Да, наверное, ни одно из чувств не делает человека умнее, но они делают человека человеком.

– Понятия не имею, что творится в голове у девушки, которой стала Ари. Но я знаю, чего хотела бы прежняя Ари. И она хотела бы защитить вас. – Я решительно киваю Мэри. – У нас нет времени. Идите за сестрой, а все остальное оставьте мне.

Я еще не придумал, как буду бороться с Ариадной. Но, как мне кажется, валяться в грязи и давиться сухими листьями, пока она издевается и болтает о жизни, – неплохой способ отвлечь ее от действительно важных вещей.

Мэри-Линетт в последний раз прожигает меня взглядом и срывается с места.

Я достаю из-за спины металлическую стрелу, нервно сжимаю в пальцах лук и делаю несколько шагов вперед, надеясь, что ни Ари, ни Меган меня не заметят. К счастью, они в мою сторону даже не смотрят. Ариадна неотрывно наблюдает за тетушкой, которая до сих пор стоит на коленях перед фон Страттен и покачивается от завывающего ветра.

С каждой секундой кожа Меган становится ярче и румянее, дыхание выравнивается, судороги перестают сковывать ее тело. Меган улыбается, обнажая окровавленные зубы, а я настороженно хмурюсь.

– Жалкая, – сиплым голосом говорит фон Страттен.

Норин приподнимает голову.

– Твой пес был бы весьма расстроен, узнай он, что именно ты спасла меня.

– Что?

Меган смеется, давясь кровью, а я стискиваю зубы. О чем она говорит?

– Джейсон? – не своим голосом спрашивает Норин, сгорбив плечи.

– «Джейсон», – передразнивает Меган фон Страттен, – жаль, что жить ему осталось совсем недолго.

Старшая Монфор замирает, а я слышу, как в голове у меня что-то щелкает.

Почему она так сказала? Что она имела в виду? Я понимаю, что сейчас глупо рваться вперед, привлекая к себе внимание, ведь нужно услышать больше, узнать больше, но уже в следующее мгновение фон Страттен выпрямляется, что обозначает, что она в порядке, и выбора у меня не остается. Я поднимаю лук и натягиваю тетиву – я делал это столько раз, что выпускаю стрелу на автомате. Все происходит слишком быстро.

Я никогда не промахиваюсь, всегда бью точно в цель, словно вижу мишень гораздо ближе, чем она находится на самом деле, и стрела несется ровно в лоб фон Страттен: она пронзила бы ее череп, расколола на две части, будто грецкий орех. Да, стрела убила бы Меган, если бы прыткие пальцы Ариадны не перехватили ее в воздухе.

– Черт!

Ари стремительно оборачивается, встречается со мной взглядом и сообщает:

– Как же ты мне надоел!

Она машет рукой, и я подлетаю в воздух, зацепив кучу желтых листьев.

Стрелы валятся вниз, кислород застревает где-то в глотке! Я округляю глаза и уже в следующее мгновение несусь навстречу земле. Я не успеваю сгруппироваться и прикрыть руками лицо, лечу вниз и со всей силы падаю на спину, услышав, как согнутая под неестественным углом рука хрустит от удара. Мои глаза распахиваются еще шире, и я испускаю стон, ощутив дикую боль в ключице.

Чьи-то ледяные пальцы хватают меня за подбородок, дергают на себя – Ариадна.

– Не стой на моем пути, Мэттью! – предупреждает она, в ее голосе звенит металл. Она впивается пальцами в мое плечо – меня пронзает такая адская боль, от неожиданности я кричу. – Ты сломаешься, поверь мне.

– Посмотрим.

– Не стоит бросать мне вызов.

– Я не боюсь тебя.

– Посмотри на меня, взгляни мне в глаза, Мэтт. Взгляни!

– Нет. – Я стискиваю зубы и громко сглатываю. – Не взгляну.

– Ты будешь смотреть на меня! – восклицает Ари. – Ты будешь смотреть на меня, пока я буду убивать твоих друзей и знакомых. Будешь