–Делаешь ставки на то, какой единорог умрет, не добежав до финиша?– парировала я.

–Да, и еще на то, скольким наездникам придется уйти отсюда калеками,– захихикала мама, наводя меня на страшные воспоминания о сестре Роланда.

Не сдержав отвращения, я скорчила лицо и последовала дальше, чтобы занять место для лучшего обзора. На скачки съехались богатенькие личности всех Королевств, а также основной преподавательский состав Филориума. Им было выделено отдельное ложе, куда подавали еду и напитки, чтобы усилить наслаждение от предстоящих скачек.

Мадам Соррель и ее верный пес Киган почему-то не заняли свои почетные места в представительской ложе. Они стояли близ трассы и о чем-то шептались. Зато племянник нашей директрисы, не мешкая, зашагал в сторону остальных профессоров, захватив при этом и Роланда.

–Что он делает рядом с ним?– прошептала Антария, внезапно появившись из ниоткуда.

Сегодня белокурая подружка Кэсси была без постоянного сопроводителя Юнаса, поэтому присела с нами на трибуну, все еще являясь одной из моих сестер Калипсо.

–Не понимаю: ядумала, они были врагами,– ответила Антарии, не сводя глаз с плохишей Академии.

–Видимо, они были ими недолго,– пожав плечами, сказала собеседница, в ее голосе слышалось искреннее недоумение.

В Антарию сегодня, на удивление, не вселился ни один дух, именно по этой причине наше общение показалось мне даже приятным.

–Значит, Юнас сегодня пробуется первый раз в роли наездника?– уточнила я, выудив информацию из непрекращающегося потока слов, исходящих от новой подружки.

–Да, он брал уроки у нашего Рампейджа, что преподает в Филориуме верховую езду на единорогах.

–Я помню толстячка Рампейджа. В прошлом году на занятии у нас произошел конфликт, а потом меня отстранили от этого курса,– поведала Антарии свою насущную боль.

В любом случае я не желала обучаться езде на прекрасных и величественных существах, но общение с ними делало мой день лучше.

Еще до начала старта мадам Соррель все же оторвалась от перешептываний с Киганом и отправилась к остальным преподавателям Академии. Ее головорез же ринулся в сторону загонов. Они располагались чуть поодаль от трассы, и мне пришлось покинуть трибуну, чтобы убедиться в безопасности любимых животных.

Проникнув на территорию загонов, я стала очевидцем, как треклятый Киган выпроваживает всех работников, занимающихся упряжей единорогов. Применив свой хлыст, болван причинял здешним обитателям неистовую боль. Этим он хотел раззадорить животных и призвать к агрессивной манере езды. Зрителям нужно шоу, видимо, подонок имел процент от удовлетворения кровожадных посетителей скачек.

Я не гордилась рифмой данного заклинания, но она возникло в голове по вине агрессивного настроя. Моя ненависть к мучителю настолько затмила разум, что, когда Кигана закрутил поток магии и лишил чувств, я засмеялась.

–А теперь займемся вами!– опомнилась, взглянув на красивых единорогов, привязанных к стойлу.

Поочередно я принялась отвязывать всех заложников, но только теряла время, не умея справляться с узлами и тугими веревками. Пришлось придумать еще одно заклинание, чтобы оковы спали единовременно со всех животных сразу. Тут, не успев возрадоваться, я поняла, что совершила глупость. Целый табун диких и враждебно настроенных единорогов понесся в сторону выхода, то есть, прямо на меня. Вместо того, чтобы сделать попытку убежать, тело окоченело и замерло в тупой растерянности.

Приближающийся топот лишь усилил мое оцепенение. Закрыв глаза, я представила, как благородно умру, спасая своих любимых животных. Мгновение, и мое тело подхватили чьи-то сильные руки, а затем куда-то понесли.

–Луций!– промямлила я, все еще находясь в состоянии аффекта, но ясно узрев своего спасителя.

–Ты должна была думать, прежде чем совершать подобное,– строго произнес мой любимый анимаг, все еще не отпуская меня, будучи в безопасном расстоянии от единорогов.

–Мы как-то мечтали с тобой освободить их вместе, помнишь?– шептала я, потому что горло сдавила тугая боль, подступившая откуда-то из сердца.

Луций не ответил, просто опустил меня на ноги, стараясь сохранять сдержанность и холодный настрой.

–Это глупые мечты, Блэр. За подобные проделки ты можешь попасть под трибунал, и я вместе с тобой,– отчитывал профессор Кай, но я только и делала, что смотрела на его губы и прекрасные черты лица.

Пусть хоть земля провалится под ногами, он вернулся! Прилив любви сподвиг на желание поцеловать рядом стоящего красавца.

–Блэр, этого не будет,– остановил мой порыв Луций, причиняя новую рану в том месте, где еще кровоточила старая.

–Ты поэтому сбежал от меня? От моих чувств к тебе? Разве они больше тебе не нужны?– зарыдала я, едва не бросившись на колени перед любимым.

В глазах юноши читалась борьба, но зачем он затеял эту войну с самим собой?

–Есть ряд причин, по которым я отсутствовал, и ты не одна из них. Если хочешь знать ответ на свой вопрос, то получай: мне не нужны эти чувства, потому что собственных я не имею. Обманывать тоже не по правилам чести, тем более, что преследую цели, куда важнее глупых привязанностей. В данный момент я твой преподаватель, а ты моя ученица. Все ясно?– ответ оказался неумолим.

–Зачем тогда меня спас, раз я тебе не важна?– спросила я, пересилив всю остроту причиненной боли и напрочь забывая о всякой гордости.

–Будь кто угодно на твоем месте, я сделал бы то же самое,– ответил Луций, удаляясь с места совершения преступления.

Получив практические рекомендации от Свейга, я пыталась найти общий язык с комнатным ирисом. Только, вместо слов, цветок напевал мелодии ангельским голоском, и ни в какую не хотел заканчивать свой концерт. Видимо, у всех существ с именем Ирис тяга к музыке.

Весь Филориум готовился к поездке на Королевские скачки, я же решила, что это прекрасная возможность пообщаться с Мудрым дубом, когда никто не будет смотреть на меня как на умалишенную. Юнас с Антарией паковали одну походную сумку на двоих, у них теперь все стало общее, и это немного напрягало. От них уже было сложно услышать местоимение «я», чаще они применяли «мы». Но я радовалась за подругу и немного завидовала, что наши жизни с Ирисом никогда не смогут слиться воедино из-за разницы характеров. Не знаю, смог бы кто-то из нас отказаться от независимости ради другого или нет. Лучше не размышлять на эту тему, иначе снова начну анализировать слова возлюбленного о том, что ему не нравится меня любить. Что это за жертвенность такая? Не нравится – не люби! Получается, он мучается рядом со мной? Как теперь вытянуть из него правду без использования заклинания?