Вернувшись в общежитие, я застала Антарию с раскрасневшимся лицом: девушка без перебоя чихала.

–Что случилось?– испугалась я.

–Кажется, у нового духа аллергия на пыльцу,– проговорила Антария и снова чихнула.

Вся наша комната была заставлена горшками с цветами: явырастила их для ярмарки, которую устраивали Пегасы. Какие-никакие, а дополнительные фалерцы. Все растения я приготовила для продажи, оставила лишь фиолетовые ирисы. Горшок стоял на столе и напоминал о возлюбленном.

–Думаешь, мы с Ирисом подходим друг другу?– вырвался вопрос.

–Нет,– ответила подруга и вздрогнула, осознав, что произнесла,– заклинания правды, точно,– догадалась Антария,– я, честно, думаю, что ваши характеры плохо сочетаются, но вас связывают взаимные чувства, и это самое важное.

Больше всего на свете мне хотелось сегодня не видеться с Ирисом, потому что столько всего нужно спросить, и, не знаю, готова ли я к правде. Это явление было чуждо нашим отношениям, чаще мы обманывали друг друга и действовали за спиной. Я вспомнила признание Свейга, и злость вышла на передний план, запихнув совесть в дальний угол.

Ириса я застала в таверне и предложила прогуляться. Юноша находился в приподнятом настроении и не знал, что его ждет допрос.

–Почему ты запретил Свейгу по-серьезному обучать меня древесному языку?

От услышанного полуэльф дернулся, недовольный, что его раскрыли.

–Потому что волнуюсь за тебя. Ты стала одержима этой идеей, и я решил, что нужно остудить твой пыл,– ответил Ирис.

Не знаю, что я хотела услышать. Юноша действовал из благих намерений, но от этого легче не стало. Он не подумал спросить меня, как будет лучше, и принял решение в одиночку.

–Ты любишь меня?– задала еще один волнующий вопрос.

–Да, очень,– после небольшой паузы полуэльф добавил,– но мне не нравится тебя любить.

«Что это значит?»– хотелось крикнуть мне, но язык прирос к небу. Зато обратиться к Ирису успел Свейг, позвавший его в таверну, а я осталась одна с непонятными ответами.

Я сделала еще несколько попыток сблизиться со своей свитой, но ничего не выходило. Пустоголовые девицы словно отрицали даже маленькую вероятность, что я могу не только управлять ими, но и относиться, как к подругам. Нуждаясь в бессменном лидере, фаворитки буквально не замечали моих добрых поползновений в их сторону, а если и замечали, то списывали все на хворь.

–Блэр, ты всегда словно гонишься за большинством. Зачем тебе эта видимость подруг, если не считаешь их таковыми?– как всегда, резонно размышляя, спросила Кассандра.

Я не ответила, но позже ответила себе: этим пытаюсь заполнить пустоту в душе, чтобы не вспоминать о профессоре Кае. Конечно, забыть его мне не удастся никогда. Чувства, как факел, горели в сердце, обжигая изнутри места ранений от любви. Уже порядком надоедало носить маску «Сильной Блэр», хотелось сбросить фальшивую личину и погрузиться в самоуничтожение.

–Ты тут?– помахала рукой перед глазами Кэсси.

Она единственная не позволяла осуществить желаемое, а стойко нести груз проблем так, словно есть куда более насущные тяготы.

–Да, прости. Задумалась, пропустив твои речи – ответила бесцеремонной ложью.

–Я говорила, что в выходные проходят скачки на единорогах…

–Зачем мне эта информация? Ты же знаешь, как отношусь к подобным вещам,– перебила подругу, не сдержав возмущение.

Кассандра закатила глаза, раздражаясь, что я витала в облаках и все придется повторять заново.

–Помнишь, мы подозревали Соррель и Кигана в сбыте единорогов на эти самые скачки? Необходимо подловить их,– поведала план волшебница.

–Ты можешь провернуть подобное и в одиночку. Превратись с лису, захвати Лулу, и дело с концом,– отмахнулась я, не желая принимать участие в этом всем, даже в качестве разведчика.

Кэсси вновь провернула трюк с закатыванием глаз, потому что в очередной раз столкнулась с моим плохим слухом или памятью.

–Я буду пытаться разговорить Мудрый дуб, пока большая часть Королевства отвлечены скачками,– чуть ли не на пальцах разъясняла рыжеволосая всезнайка.

Неуклонное стремление Кассандры найти своих родителей вызывало у меня чувство смирения перед грядущим. Подруга боролась, не имея и процента уверенности на успех. Тогда почему я стою в стороне, когда моих любимых единорогов мучают и уничтожают, как не благородную расу?

–Предупреждаю сразу: если он опять будет их бить, я за себя не ручаюсь!– пригрозила я Кэсси, но увидела в ее оливково-зеленых глазах понимание.

Раз придется появиться на этом аморальном представлении, то уж во всей красе. Мы с мадам Финч подобрали наряды для всей свиты и их Королевы, разумеется. Строгие платья в пол черного цвета и идущий поверх их жакет идеально смотрелись почти на каждой фаворитке. Я же надела белоснежные брюки и шелковую блузу.

–Мисс Блэр, вы, точно, не запачкаете свой наряд? Единороги прекрасные существа, но уж больно любят грязь,– сетовала Лили, разглядывая мой образ.

–Не переживайте, я прочитала заклинание: одежда останется чистой на протяжении всего дня,– успокоила свою помощницу простым объяснением.

–В заклинаниях, касательно одежды, вам нет равных,– усмехнулась мадам Финч, слегка уколов меня упоминанием о магии.

Я знаю, что женщина сделала это по-доброму: уже давно прошли мои времена, когда волшебства хватало лишь на банальное переодевание. Сейчас могла бы сразиться почти с каждым в Академии, исключая противного Ривера и мою подругу Кассандру. Сопоставив два имени вместе, я даже содрогнулась. Как можно так люто ненавидеть одного человека и так бесконечно любить другого? Уже не представляю жизнь без подобных эмоциональных скачков.

Совершая преднамеренный грех, мы сели в кареты, запряженные единорогами, и отправились на Королевские скачки. Издалека уже доносилась ненавязчивая музыка и шумный гул толпы.

Вылезая из кареты, я придержала шляпку, которую успела захватить в самый последний момент. Не знаю, зачем она мне понадобилась, но скачки ассоциировались именно с таким образом. Он с детства засел в голове: именно так выглядела Карнелия, когда собиралась на любимое мероприятие. Странно, что мать не придумала свои собственные соревнования, где кого-нибудь бы били или пытали. Кажется, именно такой формат представлений ей больше по душе.

А вот и моя родительница! Как всегда, с безупречной укладкой и в сверкающей короной, даже будучи на таком пыльном пустыре для проведения скачек. Ее сопровождал незнакомый мне мужчина, видимо, прошедший кастинг на роль моего нового папочки. Как же это мерзко с ее стороны – отпустить супруга и с легкостью найти ему замену.

–Блэр, твоя свита сегодня выглядит куда ярче, чем ты сама,– съязвила Карнелия, сделав приятное моим глупым фавориткам, которые уже растянулись в благодарной улыбке.