– И сколько страниц ты взяла?

– Пять. А что?

– Ну если пять, то ничего, – с облегчениемвздохнула я. – Тань, а что со мной было-то?

– Ты была в полной отключке! Я к тебе врача вызывала.

– Послушай, а сколько же я так провалялась?

– Трое суток.

– Ничего себе! Тань, а эту-рубашку ты на меня напялила?

– Нет.

– Точно?

– Ну я ж не сумасшедшая!

– И цветы, конечно, не от тебя?

– Еще чего! Своих дел невпроворот, и ты тут с гриппомваляешься… Да и с какой стати я буду тебе такие букеты покупать?

– И белье ты не меняла?

– Нет, я, Машка, честно скажу, очень бояласьзаразиться, – потупилась Татьяна. – Я тебе только мандарины настолике оставляла и чай в термосе. Ну и лекарства, конечно. Но в квартире явнокто-то еще побывал.

– То-то и оно! Я сперва решила, что вернулась Инга, нооказалось, что она еще в Праге. Ничего не понимаю! Здесь кто-то убирал, стирал,делал покупки, а кто это мог быть? – У кого еще есть твои ключи?

– Ни у кого. Только у тебя и у Инги.

– А Ингина мама не могла?

– Ингина мама? Не смеши меня! Она к родной дочери неподойдет во время гриппа, с чего бы ей разыгрывать тут добрую фею?

– Ой, Машка, как интересно! – Она вскочила и пошлапо квартире. А вернувшись, заявила:

– Машка, это был мужик!

– С чего ты взяла?

– Чувствую! Причем мужик небедный и нежадный! Колись,подруга, кого ты завела?

– Тань, сама подумай, когда я могла успеть? –улыбнулась я. – И потом, небедный, нежадный, да еще с ключом от моейквартиры? Ох, не нравится мне это! Татьяна, я боюсь!

– Боишься? – задумчиво переспросила она. – Авообще-то и вправду все очень странно. Ой, Машка, надо проверить, у тебя ничегоне пропало?

Мы вместе все обследовали, но на первый взгляд никакихпропаж не обнаружили. Даже двести пятьдесят долларов, оставшиеся от аванса, всетак же лежали в сумочке.

– Машка, а у твоих бывших мужей остались ключи?

– Да нет, я после развода всякий раз меняла замки. Да ипотом, на такие жесты способен только Козлов, а он давно уже живет в Австралии.

– Но Австралия все-таки на этом свете, а не на том. Онвполне мог приехать…

– И первым делом кинулся изображать из себя волшебника?Не смеши меня! Особенно если учесть, как мы с ним расстались…

– Но тогда… Тогда выходит… что это мог сделать толькоФедор. – В глазах моей подружки отразился неподдельный ужас. – Толькоон мог взять ключи!

– Татьяна, ты спятила? Ты ничего более идиотского непридумала?

– А вдруг ты – его тайная страсть? Хотя я, наверное,заметила бы… Но Федор ни за что не купил бы хризантемы, он покупает всегдатолько красные розы. Нет, слава Богу, это не он. И что получается? Машка, этоВырвизуб. Он в тебя влюблен, он небедный и нежадный. Точно, это он!

– Ты сошла с ума!

При одной только мысли, что Вырвизуб хозяйничал у меня вквартире и, более того, переодевал меня, я передернулась от омерзения.

– Но больше просто некому!

– А откуда у него ключи? Получается, что ему их далаты! – накинулась я на Татьяну.

– Я что, больная? На всю голову?

– Значит, ты ему ключей точно не давала?

– Клянусь богом!

– Нет, поклянись Федором! – потребовала я.

– Да пожалуйста! Клянусь Федором, что не давала никомутвои ключи! Ни одной живой душе!

– А Федор? Он не мог дать их…

– Вырвизубу? Он с ним даже не знаком.

– А Вере?

– Вере? – задумалась Танька. – Нет,во-первых, он не знает, где у меня твои ключи лежат, а во-вторых, Веру онтерпеть не может… Нет, это исключено. Очень странная история, прямо как в кино.

– Мне лично такое кино не нравится. Кто-тобеспрепятственно входит в мою квартиру… Ужас какой-то.

– Да никакого ужаса! Ты что? Это так романтично!

– Ты дура, Танька! Какая романтика? Таинственныйнезнакомец роется в моих вещах, вот даже рубашку достал, которую я сроду неносила, и, значит, он меня переодевал… И еще белье в машине стирал… Хорошаяромантика! Скорее всего, это какой-то маньяк!

– Машка, ты права, это маньяк! Точно, маньяк! Онзапросто мог раздобыть ключи, или подобрать, или ловко взломать замок… Надонемедленно звонить в милицию! Немедленно!

– Погоди, Тань, у меня голова раскалывается, –взмолилась я.

– При чем тут твоя голова? А что, если он опять явится?

– Но вообще-то он мне никакого вреда не причинил,скорее, наоборот!

– А если он не причиняет вреда только когда жертва безсознания? Может, ему нужно сопротивление, тогда он ее и убивает. Может, длянего самый кайф возиться с бесчувственным телом? Тогда как?

– А зачем цветы и конфеты?

– Вот именно, чтобы ты ничего не подумала… Ой, Машка, авдруг он тебя трахнул, пока ты без сознания валялась?

– Танька!

– Что Танька? Что Танька? Я вот в одном романе читала,как маньяк усыплял женщин, потом их трахал, и они оказывались беременными, инекоторые даже считали, что у них непорочное зачатие… Так что надо заявить вмилицию!

– Глупости. Надо просто поменять замки, и чем скорее,тем лучше. Прошу тебя, позвони дяде Грише, пусть купит замки и…

Но тут силы совсем оставили меня. Все-таки я была еще оченьслаба. Татьяна, однако, свое дело знала. И через два часа у меня уже были новыезамки. Благо дядя Гриша, симпатичный пенсионер и мастер на все руки, жил всоседнем доме и всегда был готов прийти на помощь за весьма скромную плату.Пока он возился с замками, я спала крепким сном, а проснувшись, почувствоваласебя куда лучше.

– Машка, ты правда не хочешь в милициюобратиться? – снова завела Танька.

– Да меня же там на смех поднимут. И вообще… Я думаю,не сегодня завтра все прояснится. Уверена, это Ингины штучки…

– Но она же в Праге!

– Ну и что? Поручила кому-нибудь… Она может..

– Раз так, то и замки менять не стоило!

– А если не так?

– Ну все, Мария, мне пора!

– Что это ты вдруг меня Марией зовешь? В предвкушениинепорочного зачатия, что ли?

– Дошутишься, дура! – И с этим подруга удалилась.

Думать обо всем происшедшем не хотелось. Хотелось толькоспать.