Перемежая крики с руганью, я схватила с песка какую-то водоросль и погналась за ним. Он по-прежнему был в хорошей форме и убегал быстро, громко обзываясь в ответ. В конце концов, он вырвал у меня несчастную импровизированную плеть и, потрясая кулаками, начал кричать:

— Никогда, никогда больше так не делай! Терпеть этого не могу!

От возмущения у меня брызнуло несколько слезинок. Я отобрала водоросль обратно. Мы ее порядком изорвали, и для драки она не годилась. На южном пляже было тепло и одиноко. В небе плыли ночные тучи. Иногда из-за них появлялся месяц.

— Что же теперь делать? — тихо спросил Адекв. — Это самый юг.

— Ну, надо придумать, как тебе помочь. Ты случайно не знаешь, как тебе помочь?

Еще не отдышавшийся колдун призадумался.

— Ну, можно поискать толкового мага. Я ни одного, кроме учителя из школы, не знаю. Еще можно выклянчить заклинание у эльфов. У тебя это хорошо получается.

— Это все возможно. И на это все нужно время. — ответила я. — Слушай, а давай вампиров позовем. Они высосут всю кровь, и ядовитая слюна сдохнет от отсутствия дороги к сердцу.

— Тебе… понравилось кормить детей ночи, да? — усмехнулся колдун. — А почему ты не хочешь найти свою ведьму?

— Хочу. Я тебе правда хочу помочь.

— Забавно. Ты всегда силой уносишь то, что тебе нравится? — поинтересовался колдун. — То диадему свистнешь, то колдуна-недоучку.

— Я ее не свистала. Она сама меня запрягла…

— Запрягла? — переспросил Адекв.

Мы снова замолчали.

— Как мне тебя теперь звать? Ведь твое имя…

— Адекв. — не дослушав, ответил он. — Теперь я Адекв. И назад пути нет.

Мы снова замолчали, слушая шум ночного моря. Вокруг шумели волшебные феи. Где-то недалеко рычал черный единорог. Черный единорог? Блин!

Я поднялась, и, визжа, на большой скорости побежала к воде. Адекв непонимающе смотрел на меня.

— Беги! — закричала я ему. — Уходи!

И тут он тоже услышал это страшный звук. Лошади не умеют рычать. Но эта лошадь довела бы до инфаркта и медведя. Колдун немедленно встал, но было поздно. Его снова сбило с ног что-то неясное. За мной бежало несколько человеческих фигур. Я собралась было бежать снова, но одна из фигур, злорадно вскрикнув, вытянула руку. Я врезалась в непонятно откуда взявшуюся светящуюся паутину и прилипла к ней. Раздался многоголосый хохот. Я выхватила оружие и попыталась обороняться от приблизившегося силуэта. Но тут глаза на его лице сверкнули красным светом. Я помотала головой.

— Не смотри им в глаза! — прокричал голос Адеква. Я потрясла головой снова, но взгляд мой опять уперся в его глаза. Какой манящий огненный цвет. Цвет палящего рассвета. Или заказа. Я почувствовала, что у меня подгибаются ноги. Несколько рук подхватили меня.

— Отпустите ее, кретины! — услышала я крик Адеква, а потом он смолк. Все смолкло. Стало так хорошо… Тихо волны бились о берег. По темно-серому небу бежали сизые до черноты тучи. Как прекрасен этот мир, посмотри. Мне показалось, что я качаюсь на волнах. Никуда бежать не надо. Ни в кого клинки втыкать не надо. Никто не исцарапан оборотнем, и никто на меня не обзывался последними словами. Волны почти не переливались. И тут я поняла, что лежу раскинув руки и ноги с дебильной улыбкой на лице. Но поверхность была не водной. Как прекрасен… посмотри… И я посмотрела. Елки, ну зачем?.. Лучше бы я спала дальше.

Я лежала на каменистой возвышенности. Вокруг горели факелы. Мои руки и ноги были привязаны к металлическим кольцам. И еще на мне не было одежды. Я уже так привыкла к этому ощущению, что сразу это поняла. И еще я немедленно поняла, что на меня без одежды опять смотрят все кому не лень. Да что ж за путешествие такое? И где, мать их, моя диадема?

В свету факелов появились люди. Я узнала те фигуры, которые гонялись за нами по пляжу. Собственно, они нас и схватили. Это были мужчины и женщины с более чем экзотической внешностью. На одном из них я разглядела высокие сапоги и из-за этого торчащие как у фашистов в учебников галифе, разрисованную рубашку и многочисленные амулеты. На его соседке был одет кольчуговидный корсет с лифчиком, какой был у Мадонны, и коротенькая юбка, а еще длинный плащ с многочисленными складками. На ее соседке была невероятная сеточка, чудом крепящаяся на бюсте, а юбка была разорванной, как у амазонок в старых книжках. На соседнем молодом человеке был подпоясанный балахон с воротником на египетский манер, доходящий до колен, а ноги были голые, если не считать женских с виду ботинок на высокой танкетке. Общее было у них одно — они все приближались, держа в руках разномастные посохи, все странные и светящиеся.

— Чего надо, и с какой радости вы себе позволяете так со мной обращаться? — попыталась я открыть диалог.

Вместо ответа передо мной появилась еще одна их представительница. Она казалась мне выше всех. У ней был такой вырез на кофте с рукавами в тройной фонарик, что ее не пустили бы ни в одно приличное место. На ней был сильно кружевной жесткий корсет, переходящий в неимоверно клочкастую атласную юбку до пола. Правда, у ней были такие разрезы, появившиеся из-за вырванных клочков, что ноги то и дело мелькали в них. Потому я быстро поняла, что она на самом деле щупленькая и худощавая, с обычными ногами, просто на ней сапоги на невероятной танкетке. А ее вырез так нависает над корсетом, чтобы почти отсутствующий бюст казался больше. Эх, силикона на вас не хватает. Но при чем тут я?

— Мы здесь затем, чтобы предотвратить неисправимую ошибку небес. — проговорила девица на танкетках. — Мы жрецы разных собраний и орденов. И мы проведем ритуал жертвоприношения.

Тут послышалось знакомое агрессивное дыхание и цокот копыт. Блин, ну только не единорог! Но это был он. Его вел за гриву один из магов. На фоне адского существа он казался пожалуй даже миловидным. Какое, нафик, жертвоприношение? Почему диадема не действует? То, что она была на мне, я знала наверняка. Я увидела красные глаза единорога. Он шел такой грустный, что я подумала, не решили ли они уничтожить бедное животное. Но потом я догадалась, что я ему не нравлюсь. Ну, не хочет он меня в жертву. Не хо-чет! И что теперь? Это вместо него сделает кто-нибудь другой? Единорог грустно посмотрел на меня, потом неожиданно фыркнул и вырвался. Ведущий его маг в белых одеждах смачно шлепнулся на песок.