– Я же не нарочно! Хотела, как лучше!

– Думается, ты не имеешь надлежащего опыта, –констатировала я. – Любая домработница знает, что стирать изделия из шерстинадо вручную, а сушить на специальной подставке и что полы из дереванесовместимы с хлоркой.

Феба зябко повела плечами.

– Я не прикидывалась супер-пупер прислугой. Вагентстве мою карточку поставили в ящик, где неопытные. Эмме предлагали других,но она выбрала именно меня. Сказала: «Надоели мне ходячие роботы, хочетсявидеть в доме нормальное живое лицо». Она меня только за дело ругала, да и тоне очень. Хорошая хозяйка была. Рано в домик отпускала, подарки дарила – тосумочку отдаст, то туфли. У нее много вещей без дела стояло! Ботинки, например…Ой, как мне ее жалко!

По круглощекому, детскому личику Фебы потеклислезы.

– Эмма жаловалась на жизнь?

– Мне нет, – всхлипнула Феба.

– А кому?

– Плакала в столовой, иногда говорила: «Большетак не могу, лучше умереть».

– У нее была депрессия?

– Не знаю, – обескураженно ответила Феба. –Это что такое?

– Нежелание вставать с кровати, отказ отработы, потеря интереса к жизни, страх перед выходом из дома, отсутствиеаппетита, – перечислила я некоторые признаки заболевания.

Феба начала крутить угол пододеяльника.

– Ну… просыпалась она в десять, шла на пляж…вот в Сантири не ездила и по Флоридосу не разгуливала. Я ей все привозила, нутам продукты… Только за книгами она сама ходила. Эмма не работала, телевизор восновном смотрела, DVD включала, кино русское, на компьютере играла. И саппетитом у нее был порядок. Я даже удивлялась, сколько она ест. Прямо задвоих! Могла целую пиццу слопать или сковородку с макаронами. На нее по вечерамжор нападал. Просила меня всегда: «Феба, сделай ужин и отваливай». Нравилось ейв одиночестве есть. Ну чтобы рядом никого!

– Это не странность, – сказала я, – сама люблюв кровати конфеты пожевать. Может, еще чего-нибудь припомнишь?

– Не-а, – замотала головой Феба. – Она оченьразволновалась, когда муж позвонил, сотовый на пол уронила, и он разбился. Вот!Телефон!

– А что с ним?

– На следующий день после того, как я к ней наработу устроилась, – оживилась Феба, – Эмма попросила меня купить телефон.«Съезди, – говорит, – в Пелоппонесус, там дешевле»…

Горничная поразилась: ей казалось, что богатаярусская дама, обитающая в шикарной вилле, не станет экономить на сотовом. НоЭмма настаивала:

– Возьми самый скромный вариант, без камеры ипрочего. И симку с простым тарифом.

Очевидно, на личике Фебы отразилосьнеприкрытое недоумение, потому что хозяйка пояснила:

– Иду на день рождения, хочу сделать подарокмаленькой девочке. Зачем баловать ребенка мобильником за большие деньги?

Феба выполнила приказ. Она тогда еще не знала,какой образ жизни ведет Эмма, и приняла заявление про поход в гости за чистуюмонету. Но потом горничная увидела, что хозяйка практически не высовывается издома, и поразилась: ну зачем Поспеловой понадобилась копеечная трубка?

– Интересно… – кивнула я. – Теперь попробуемвспомнить вчерашний вечер. Тебя послали за свечами?

Феба кивнула.

– Эмма предупредила заранее о приезде мужа? –задала я следующий вопрос.

– Нет. После полудня велела мне ужин готовить,заперлась в спальне и приказала ее не беспокоить. Сказала, голова у нее болит,поспать хочет. А затем вышла и за свечами меня послала, – всхлипнула Феба. –Очень нервничала, истерила, как тогда, с книгой. Прямо завизжала: «Катись ипривези!». Я ей по дурости вякнула: «У нас же в кладовой такие свечи есть!»

– Они действительно в доме имелись? –подскочила я.

Феба прижала руки к груди.

– Ну да!

– И как Эмма отреагировала на твое замечание?

– Сначала примолкла. А потом побежала в чуланпод лестницей, поглядела на стаканчики с ароматическими свечами и по новойзавизжала: «Это просто ваниль! А я хочу еще и корицу!» Вот я и поспешилапрямиком в Сантири. Там, у дяди Маркуса, купила нужные.

– Про какую книгу ты сейчас вспомнила?

Феба вытаращила глаза.

Я напомнила:

– Эмма вроде рассердилась на тебя. Ты сказала:«Она истерила, как тогда, с книгой».

– А… Ерунда! В первый день работы я затеялагенеральную уборку. Там очень пыльно было, – зачастила Феба, – будто давно немыли или ее прежняя горничная была слепая…

Пользуясь тем, что Эмма ушла на пляж, Фебапринесла пылесос, тряпки и начала методично приводить виллу в порядок. В концеконцов она добралась до кабинета, которым, похоже, никто никогда непользовался.

Накануне, приведя горничную в дом, хозяйкапредупредила ее: «В кабинет не ходи, там убирать не надо». Но утром в пылурабочего азарта Феба забыла об ее указании.

В комнате витал особый запах нежилогопомещения. Феба открыла окно, затем подошла к одному стеллажу и хотела вынутькниги, чтобы протереть их от пыли.

– Что ты делаешь? – раздался звенящий от гневаголос Эммы.

Феба уронила томик, который держала в руках,увидела на пороге хозяйку и пролепетала:

– Уборочку.

– Я велела не заглядывать сюда.

– Да, но ведь тут грязно, – перепугалась Феба.

– Немедленно уходи! – завизжала Эмма. –Быстро! Прочь! Дура!

Почти теряя сознание от ужаса, бедная девушкаопрометью кинулась через заднюю дверь в сад и затаилась в своем домике. Спустячас в избушку вошла Эмма.

– Слушай меня внимательно! – гаркнула она.

– Да, – пискнула Феба.

– Только я решаю, чем ты занимаешься.

– Да.

– Никакой самодеятельности.

– Да.

– В кабинет не суешься.

– Да, – тупо твердила Феба.

– Поняла?

– Да.

– Еще раз посвоевольничаешь – вылетишь вон!