– Что произошло в башне КоСекюрити, Макс отказался участвовать во взломе? – навис надо мной Вотанин, сверля пристальным взглядом.

– Всё по плану. Макс обещал помочь, – через ком в горле ответила я, отвернувшись от Кости. Моя миссия выполнена, скоро я стану капитану не нужна, но интуиция подсказывала, что домой меня всё равно не отпустят.

– Вероника, я должен знать, почему у тебя резко поднялась температура? – не отставал Вотанин. – Что вызвало всплеск работы мозга?

– Какая разница? – с вызовом бросила я агенту, вырывая иглу с последними миллилитрами раствора из вены. Показавшаяся из крошечной дырочки капелька крови, не встретив препятствий, медленно поползла по предплечью, оставляя за собой кровавый след. Но сейчас мне было всё равно, пусть хоть вся кровь вытечет, теперь это уже неважно.

– Мой долг обеспечить твою защиту, и если в Сети тебе что-то угрожает, я обязан об этом знать, – Костя постарался изобразить на лице заботу, но в его глазах я отчётливо видела холодный расчёт.

– Я передала сообщения Дена и больше выходить в Сеть не буду, тебе беспокоиться не о чем.

Вотанин взял со стола бинт и, перехватив мою руку, начал бинтовать маленькую ранку от небрежно выдернутой иглы. Я заметила, как раздулись крылья его носа от резкого нервного выдоха, однако капитан быстро подавил вырвавшуюся наружу эмоцию и участливо поинтересовался:

– Почему ты не хочешь выходить в Сеть? Плохо себя чувствуешь? Голова болит? Сейчас сделаем успокоительный укол, ты заснёшь и завтра снова сможешь выйти в Эпсилион.

– Хватит меня колоть всякой дрянью! – вырвалась я из рук Вотанина. – Хватит обманывать! Я всё знаю! Ни за что больше не подключусь к виртуальности!

Соскочив с кресла, я прямиком попала в руки Ярового, больно схватившего меня за запястья. И если Вотанин старался скрыть истинные эмоции, то физиономию лейтенанта перекосило от ярости. Он уже занёс руку, но решительный голос капитана прогремел за моей спиной:

– Нет! Я сам разберусь.

С поднятой рукой вверх Яр зарычал, с трудом поборов желание ударить меня по лицу. Со злостью оттолкнув меня к Вотанину, лейтенант вышел из комнаты, громко стуча ботинками по деревянному полу..

– День был тяжёлый, все на нервах, – примирительно развёл руками Костя, провожая подчинённого неодобрительным взглядом. – Вероника, сядь обратно и скажи, что конкретно не так. Почему ты отказываешься выходить в Сеть?

– Костя, всё не так, всё! – меня колотило от негодования, я не могла спокойно сесть обратно в кресло. – Твоя начальница обманула! Она обещала не посылать киллера к Немову, а сегодня в новостях написали, что кто-то убил русского хакера в Америке. И ведь ты знал об этом, признайся!

– Знал, – не стал отпираться капитан, отчего я опешила, не ожидая столь скорого признания. – Ещё я знал, что убили не Диму. И предположил, что, узнав данную новость, ты слишком бурно отреагируешь, а в твоём состоянии волноваться вредно. Как видишь, я оказался прав.

Вотанин обнял меня за плечи, притянул к своей широкой груди и осторожно начал гладить по голове, словно маленького ребёнка.

– Девочка, Немова во Флориде давно нет, в первый же день его увезли в Лэнгли, штат Вирджиния. А подставное убийство ‒ лишь способ запугать Дмитрия и склонить его к сотрудничеству с ЦРУ.

– Если ты говоришь правду, то почему я до сих пор нахожусь в федеральном розыске? И почему вы не отвезёте меня к врачу? – я понимала, что верить словам капитана больше нельзя, но мне так необходимо было услышать ответ.

– Вероника, мы уже обсуждали этот вопрос, – продолжил говорить со мной как с неразумным ребёнком Вотанин. – В ЦРУ продолжают думать, что ты находишься у их агентов, и для твоей безопасности никто не должен знать, где ты находишься. А врач тебя осматривал. Не волнуйся, ничего страшного с тобой не случится, мы полностью контролируем ситуацию.

– Костя, я не должна отвлекать Дена от работы, – сдавшись, я призналась в истинной причине своего отказа выходить в Сеть.

– Вероника, мы обязаны следовать легенде. Завтра я буду присутствовать при взломе и выполнять указания центра, чтобы ЦРУ не заподозрило подмены. Только так я смогу обеспечить безопасность файлов страны. И если понадобится подключиться к виртуальности, ты без промедления это сделаешь. Понятно?

– Угу, – согласно пробурчала я, попытавшись отстраниться от Кости.

– Ты будешь мне доверять? – Вотанин не отпускал, ожидая ответа, но слова застряли у меня в горле. Даже получив ответы на свои вопросы, я не могла вновь безоговорочно верить капитану.

– Я устала и хочу спать, – оттолкнув руками Вотанина, я направилась к лестнице. Костя не остановил меня, лишь проводил задумчивым взглядом.

Поднявшись на второй этаж в свою комнату я не стала включать свет, дабы не нарушать спокойствие ночи. Находиться в темноте не так уж и страшно, в ней можно спрятаться от реальности. Мне хотелось завернуться в ночную мглу и раствориться вместе с ней на рассвете, чтобы больше никто и никогда не смог использовать меня в своих целях. Странные люди – боятся темноты, а ведь поистине кошмарные вещи творятся именно при свете.

Упав лицом в подушку, я старалась не шевелиться, в надежде слиться с ночной мглой. На слёзы сил уже не осталось. Завтра всё решится. Завтра Ден начнёт штурм собственного банка хранения информации. Завтра его изобличат агенты ГОКБ и предъявят обвинение в хакерстве. Завтра Дмитрий Немов из молодого и успешного программиста, директора компании, производящей лучшие антивирусы, преподавателя МГУ превратится в преступника, предавшего свою страну. Сколько времени займёт экстрадиция, сколько будут длиться следствие и суд по его делу? Год, пять лет, десять? Будет ли у меня шанс увидеть его? Захочет ли он встретиться с человеком, разрушившим его жизнь?

Ненужная полоска света скользнула по полу, нарушая призрачную защиту окутавшей меня темноты. Едва слышные шаги утонули в ворсе коврового покрытия, и кровать рядом со мной прогнулась от веса мужчины. Крупная ладонь легла мне на макушку, собирая на затылке упавшие на лицо волосы. По оголившейся щеке скользнули пальцы Кости, призывая оторваться от подушки.

– Вероника, девочка, почему ты перестала доверять мне?

– Я не верю, что вы освободите нас с Димой, даже когда его экстрадируют в Россию, – сквозь подушку мой голос едва можно было расслышать.

– Повернись ко мне, давай поговорим, – мягко предложил Вотанин, но, не дождавшись ответа, громыхнул: – Повернись, я сказал. Я на намерен разговаривать с твоим затылком.

Нехотя я перевернулась на спину, в очередной раз порадовавшись темноте зимней ночи, скрывшей от моих глаз лицо мужчины. Ни говорить, ни видеть Вотанина я не хотела, но спорить, когда Костя переходил на приказной тон, было бессмысленно. Это я уже чётко уяснила.

– Ты забыла, кто отыскал тебя и, трясущуюся от страха, вытащил из плена? Забыла, кто отвёз к врачу, а потом заботился о тебе три дня?