— Так, Зоя, Вы с Сашей меня в гости не зовете. Вот у Сергея Родионова я вчера был, видел ваш дом, он ведь как раз напротив вас живет, но удивительное дело — и он ни разу за 2 года у вас не был, равно как и Федя Черенков.

— Здесь не принято по гостям ходить, — сказала Зоя сердито.

— Но мы же не французы, а русские люди, — недоуменно ответил я.

— Мы не общаемся, у нас нет общих интересов. Саша постарше, он уже тренер. Ну, ладно, оставим эту тему. Какие у нас дела? Что-то есть новенькое?

— Будет, обязательно будет, Зоя. А что касается Ваших замечаний касательно «Совинтерспорта», то это с Вашей стороны нечестно. Вы же знаете, что по первому контракту, подписанному «Совинтерспортом» в 1989 году Сашина зарплата составляла 9000 франков в месяц. Трансфер за Бубнова в сумме 175 тысяч долларов должен был получить «Спартак», а мы свои 4 % комиссионных. Согласен, 9000 франков — не густо, но это ровно в два раза больше чем получает наш Посол во Франции, плюс оплаченная квартира и другие льготы, например, налоговые, да и премиальные неплохие. Я согласен, что Александр был футболистом известным, но все же был. Не забудьте, что в 1989 году, когда его отправляли во Францию, ему было уже 34 года. Вы прекрасно знаете, что президент «Ред Стара» был недоволен игрой Бубнова, и только благодаря Никитину, нашему директору, Александру переподписали контракт с июня 1990 года, на 2 года, уже в качестве тренера. И зарплата у Саши уже стала 14 600 франков, а эта зарплата, простите, гораздо выше, чем у высокооплачиваемых французских служащих. Вы с Сашей сами признавали, что это случилось не ВОПРЕКИ, а БЛАГОДАРЯ «Совинтерспорту». Мы берем свои честные 4 % из контракта Бубнова, если подсчитаете — общая сумма комиссии, заработанная «Совинтерспортом» по Сашиному контракту за 2 года, составила две с половиной тысячи долларов. Если не затруднитесь еще подсчитать, то поймете, что этих денег едва ли хватит на командировку Никитина в прошлом году и мою в этом (а командировки организовывались не в последнюю очередь для решения вашего вопроса). Где же наша выгода? И что, собственно у вас отнял «Совинтерспорт», благодаря которому вы уехали во Францию.

Зоя ничего не ответила. Она встала: «До свидания, Владимир Николаевич, Саша позвонит Вам сегодня вечером, вдруг будут новости». А каких, собственно, он ждет новостей, спрашивал я себя, сидя в одиночестве за столиком, пока Невзоров расплачивался за наш обед. Владимир Михайлович подошел ко мне и, крепко сжав плечо, сказал: «Ладно, успокойся, пойдем попьем кофейку на площадь». Успокоиться я не мог, и все прокручивал в голове ситуацию с Бубновым. Саша Бубнов, любимец Константина Бескова, улетел во Францию ранней весной 1989 года по нашему контракту. Как говорил Николай Петрович Старостин: «Саша Бубнов хороший игрок, но пусть он лучше в этом году во Франции поиграет». А в 34 года даже во втором французском дивизионе играть ой как непросто — ребята там молодые, амбициозные, быстрые и жесткие, я бы даже сказал, жестокие. Неудивительно, что осенью 1989 года, в начале нового сезона, Александр Бубнов перестал попадать в «основу» «Ред Стара», о чем г-н Бра не преминул немедленно известить «Совинтерспорт».

Согласно подписанному контракту «Спартак» должен был получить за два года 175 тысяч долларов в качестве трансфера и фактически в марте 1989 года уже получил половину причитающейся суммы. Когда же г-ну Бра стало окончательно ясно, что делать Бубнову в сезоне 1990/91 в команде «Ред Стар» совершенно нечего, то, как это и было предусмотрено контрактом, французы стали требовать у «Спартака» замены Бубнова на приемлемого для обеих сторон игрока, и только после этого могли платить вторую часть трансфера. В Москве началась работа по согласованию возможной замены Бубнова. Но надо отдать должное его изобретательности — Саша очень не хотел покидать предместье Парижа и возвращаться в Россию в непростой для неё период перестройки, и сумел убедить руководство «Спартака» рассмотреть вариант с продажей Сергея Родионова и Федора Черенкова в «Ред Стар» на три сезона с июня 90-го по июнь 93-го, за общую сумму в 700 тысяч долларов США. К этому времени у «Совинтерспорта» уже было два неплохих предложения из Испании и Германии на 28-летнего Сергея Родионова, причем сумма составляла больше пресловутых 700 тысяч, причем только за одного Сергея. Однако, «Спартак» пока не спешил расставаться с Сергеем, да и сам он все-таки предпочитал Париж, а, самое главное, туда можно было поехать с неразлучным другом Федей. Черенкову шел тогда 31-й год, у «Ред Стара» больше денег не было, а Родионов им был нужен очень (хотя, впрочем, и Федор не помешал бы). Надо признать, что во Франции Сергея знали хорошо — он играл за нашу сборную против французской, и даже забивал, да и «Спартак» тоже часто играл против французов в еврокубках. Федора, к сожалению, по объективным обстоятельствам, из французов практически никто не видел, а знали о его величии только со слов «Спартака»…

Господин Жан-Клод Бра, известный в прошлом футболист сборной Франции и хороший друг главного коммуниста страны Жоржа Марше, был далеко не дурак. Имея хватку предприимчивого капиталиста, Бра быстро смекнул, что купить за 700 тысяч долларов таких футболистов было бы для клуба большой удачей. С помощью Сергея и Феди он рассчитывал вернуть клубу былую славу. Кроме русских Бра купил у «ПСЖ» их стареющего капитана Сушича, а руководил командой бывший тренер знаменитой чемпионской команды «Сент-Этьена» 70-х г-н Робер Урбан.

Перед подписанием контракта с французами в «Совинтерспорт» для последних консультаций с Никитиным приехали Старостин и Родионов. «Ну что, Сережа, ты хочешь поехать во Францию вместе с Федей, или вот у „Совинтерспорта“ есть на тебя предложения в другие страны, в высшую лигу», — задал вопрос Николай Петрович и, видя, что Сергей заметно волнуется, положил на его руки свою стареющую ладонь. «Конечно, Николай Петрович, в Германию или Испанию мне уехать выгоднее. Но я хотел бы в Париж, с Федей, — смущенно сказал Сергей. — Это наша давняя мечта, и я хочу, чтобы она сбылась!» «И правильно», довольно сказал Николай Петрович. Старостин распорядился, чтобы «Совинтерспорт» выплачивал Сергею и Федору по 50 % от суммы контракта, т. е., приблизительно по 5 тысяч долларов в месяц каждому (напомню, что 700 тысяч включали в себя и трансфер, и зарплату игроков — в то время не