— А Изабелла?

— Изабелла отказалась, когда и ей предлагали. Нам же выгоднобыло тогда, когда начинали. Чем денег больше, тем больше зёрна и масла,следовательно и прибыли. Но Белка отказалась. То ли денег не было, то липожадничала. А потом уже, когда прибыль попёрла, на дыбы и она. Все её подальшепослали, а Прокопыч пожалел её и десять процентов своих подарил.

Я удивилась, потому что уже кое-как разбираться начала с этимиобществами.

— Как же подарил, — спросила я, — когда у вас обществозакрытого типа?

— Да, но по закону акции можно дарить, хотя передавать их понаследству нашим уставом разрешается только с согласия других акционеров, впротивном случае родственникам выплачивается компенсация. Это уже Прокопыч такнаписал. Оставлял себе пути отступления с будущими своими бабами, — разумнопредположила Тамарка.

— А как же у Татьяны оказалось пятнадцать процентов? —заинтересовалась я.

Тамарка горестно усмехнулась:

— Танька же вообще его женой была тогда. Вот она иобиделась. Раз Изабелле подарил, значит и мне дари, у меня-то, мол, всегодесять процентов. Вот он и подарил ей пять. Кстати, на этой почве потом у них ик разводу пошло, Танька же баба простая, ей и любовь и деньги подавай. Несмогла она Прокопычу простить, что он ей всего пять процентов подарил, в товремя, как Белке-проститутке отвалил целых десять. Жаловалась все мне, чтомужики порядочных женщин не ценят. И Прокопыч мне жаловался, что Танька из негожизненные соки сосёт, что болеет он много и уже почти умирает. В общем, всекрахом у них, а там уж и Полька появилась.

— А Полька, как я поняла, к этому делу вообще отношения неимеет.

— Никакого, — категорично тряхнула головой Тамарка. — Новскоре тоже бунт подняла, чем я остальных хуже, пришлось Прокопычу и ей пятьпроцентов подарить, в итоге осталось у него всего двадцать. Правда Полька заэти пять процентов какое-то наследство ему отдала, но тут же хитростью его иотобрала. Остался Прокопыч без денег и с двадцатью процентами. Вот тут я ивоспряла. Если честно, я все это и предвидела, зная его мягкотелость иготовилась уже. Я только-только, пользуясь своим превосходством, начала своюместь осуществлять и вот!

Тамарка досадливо ударила себя по ляжкам.

— Фрысика кто-то пришил, — подытожила я. — А в чем же твояместь заключалась бы?

— Всю компанию к своим рукам прибрала бы, Прокопыча в долгивогнала бы и за решётку засадила бы. Я уже и первые шаги к этому предприняла,ловушки ему расставила, позволила за моей спиной выгодное дельце провернуть сподставными фирмами, которые по сути мои. Короче, дельце, конечно же прогорело,а Прокопыч задолжал крупную сумму моей фирме, то есть лично мне, правда он обэтом не знал, ну, что должен только мне. Прокопыч до самой смерти думал, что як этому отношения не имею. Он даже скрывать пытался свои дела, потому и куправлению компанией стремился. В общем, влетел Прокопыч с моей помощью. Я уженачала его щемить, парни мои уже долги с него выколачивать собирались, он ужеполные штаны от страха наделал, я уже руки от удовольствия потирала, а он,сволочь, взял и умер с ножом в груди! Горе-то какое! Мама, хоть ты-то войди вмоё положение!

Я тут же вошла. Горе действительно страшное. Моя Тамарканешуточно на этого Фрысика запала, оскорблений от него нахлебалась, обид, а какдо мести дело дошло, так Фрысика уже и нет.

— Какая же сука пришила его, Мама? — воздев к потолку руки,с чувством вопросила Тамарка. — Хоть ты-то веришь, что это не я?

— Конечно верю, и будь это ты, я бы первая тебя осудила.После всего, что между вами было, умереть с ножом в груди слишком лёгкая кара.Фрысик раскрутился на большее.

— Боюсь, Зинка опередила меня, — задумавшись и вгрызаясь вногти, сказала Тамарка. — Уж очень мне подозрительной кажется эта версия спосторонним. Уж кому-кому, а Зинке-то всех видней, что посторонних Прокопыча мызнаем, как облупленных. Уж мы ему жизни не давали, во все его дела нос совали —откуда же взяться постороннему?

— Слушай, — поддержала её я. — И мне кажется, что Зинкаубийца. Она же и на Польку с Белкой покушалась, ну, не сама, конечно, подослалакиллера. Она на них зуб имеет и не скрывает даже.

— И на Таньку, — добавила Тамарка. — И ещё, забыла сказать —Зинка тайком от всех звонила кому-то в тот день, когда убили Прокопыча. И янаблюдала за ней — уж очень она фальшиво убивалась над трупом. А курила! Тывидела как она курила?

— Нервничала, — согласилась я. — Боялась, что не сможет трупутащить, что не сладится, а когда труп утащили, между прочим, она нервничатьсразу-то и перестала. Сразу стала спокойна и невозмутима, и версию пропостороннего изложила. А до этого очень Зинка нервничала, просто психовала,хотя в такой ситуации люди обычно паникуют.

— Ха, паникуют, со мной истерика едва не приключилась, когдая Прокопычев труп увидела. Нет, но какая сука всю игру мне поломала? Неужели ив самом деле Зинка?

— Зинка, — заверила я. — Зинка, Зинка, только она. Ей ивыгодно больше всех, остальным не очень.

Тамарка вдруг хлопнула себя по лбу и закричала:

— Вот я дура! Как раньше не догадалась! Ведь Зинка жезащищаться вот-вот будет. Докторскую защищать свою. А тема у неё секретная, а«бабки» им на разработки порезали, вот она и убивается. Она уже подкатывала кПрокопычу, чтобы он ей денег на разработки дал. И мне этим же мозги парила,обещала крупные барыши. Вот же стерва!

Я насторожилась:

— А почему ты отказалась?

— Ну ты, Мама, даёшь! — возмутилась Тамарка. — Как же —почему? Секретная разработка. Толкать Зинкины открытия за границу риск слишкомбольшой. Знаешь сколько за это дают?

Я закатила глаза.

— Вот-вот, — подытожила Тамарка. — А здесь её разработкиникому не нужны, здесь на них и копейки не заработаешь, а Зинка-то ужеупёрлась. Ей-то интересно закончить свою тему, она и грохнула Прокопыча. Азатем принялась за остальных.

И тут меня осенило.

— Тома! — закричала я. — Это же она и на тебя покушатьсябудет!

— Пусть попробует, — презрительно повела плечами Тамарка. —Руки у неё коротки до меня дотянуться. Серьёзных людей нанять она не сможет, ас дилетантами мои ребятки совладают легко. И вообще, Мама, что мы все о плохом.Ну его в жопу, этого Прокопыча с его Зинкой! Как знать, может и лучше, что онапришила его. Мне грех на душу брать не пришлось. Пришила и пришила. СпасибоЗинке. Теперь хоть нормально поживу, хоть душу вынимать никто не будет.Отключусь, займусь своими делами. Ведь есть жизнь и у меня, не все же заПрокопычем этим бегать, да за его жёнами притрушенными следить.

— Правильно, — согласилась я, — а то, что умер он, так…