– Я могу просто сказать, что между вами происходит что-то странное. Ты явно следила за тем, что он делает, и, похоже, он точно так же заинтересованно наблюдал за тобой.

– Прости. Мне следовало быть более внимательной к тебе.

Он смеется.

– Все в порядке. Серьезно. Джейк рассказал мне, какая у тебя выдалась неделя. Скажем так: я рад, что у меня маленькая семья.

Мы легко общаемся всю дорогу до приезда на улицу, где живет моя бабушка. Чарли висит у нас на хвосте; на каждом повороте я вижу сзади его машину, а теперь в боковое зеркало – как он ожесточенно машет в сторону дома. Часы показывают, что у меня осталось четыре минуты, чтобы успеть зайти в дом, – или он проиграет.

Уайетт паркует машину перед домом бабули, но я не даю ему выключить двигатель. Он удивляется, но не сопротивляется.

– А Джейк рассказал тебе о заключении пари? – спрашиваю я.

– Хм, нет, об этом он ничего не говорил.

Я быстро ввожу его в курс дела. Он просто немеет от такого безобразия.

– Осталась ровно половина от временно́го промежутка, на который ставил Чарли. Хочешь заставить его понервничать?

Он смеется.

– А то!

Наконец мы подъезжаем к самым воротам и вылезаем из машины.

Чарли нервно расхаживает перед домом.

– Ты сильно рискуешь, Соф, – громко шепчет он.

Мы с Уайеттом переходим на вальяжный шаг и еще не доходим до крыльца, как дверь распахивается, и на пороге появляются дядя Сэл и Грэхем.

– Ты должна зайти в дом, чтобы они объявили победителя? – шепотом спрашивает Уайетт.

Я киваю.

– Еще минута или две, и победителем станет мой дядя Сэл.

Уайетт берет мою руку в свою.

– Чарли, похоже, сейчас лопнет от нетерпения. Давай подниматься по лестнице очень медленно.

Мы пересекаем порог за секунду до окончания времени Чарли, и он победоносно вопит. Дядя Сэл вскидывает руки и возвращается в кухню.

У остальных моих родственников хватает чувства такта оставить нас с Уайеттом наедине для прощания. Они расходятся по разным комнатам, ворча насчет сделанных ставок.

Уайетт наклоняется и быстро по-дружески обнимает меня.

– Удачи с Уэсом.

Я смеюсь и отвечаю:

– Мы просто друзья. Правда.

Он бросает на меня такой взгляд, что я заливаюсь краской от смущения. Потом, махнув рукой на прощание, уходит.

Он уже почти вышел, когда из кухни раздается крик дяди Брюса:

– Соф, как насчет продолжения?

Я иду в кухню и вижу толпу, собравшуюся вокруг доски объявлений. Тетя Мэгги Мэй пишет детали завтрашнего свидания. Я уже решила, что, скорее всего, воспользуюсь карточкой «пропуск свидания».

– Почему? – спрашиваю я. За спинами своих дядей я не могу разглядеть, что написано на доске. Но наконец они пропускают меня.

И на столе рядом с доской стоит маленькая корзинка с шоколадками, крекерами и большими воздушными зефирками.

– Не так уж и много всего для продолжения, – говорю, оглядывая комнату. Ни самой тети Мэгги Мэй, ни ее семьи нигде не видно.

– Да, тебе нужно воспользоваться карточкой сейчас, – говорит Оливия. – И почему свидание начинается в четыре часа? Как-то странно.

Бабушка качает головой.

– Не делай этого, Софи. Хотя бы посмотри, кого она выбрала! Какой смысл все отменять заранее?

Я разворачиваюсь к ней.

Потому что нет ни единого шанса, что я захочу пойти на свидание с тем, кого может выбрать тетя Мэгги Мэй.

Я не упоминаю о том, что, кто бы это ни был, его, скорее всего, выбрала одна из Злодеек Джо, а не сама тетя.

– Ты можешь отменить свидание утром. Не принимай решения на ночь, – говорит она и уплывает в кухню, прежде чем я успеваю ей что-либо возразить.

Дядя Ронни достает лист бумаги в клетку. Он смотрит на доску, потом снова на таблицу ставок.

– Я выбираю 16:00 и 16:15. Мне нравится играть наверняка.

Убегаю наверх и звоню маме. Ни она, ни Марго мне не звонили, но я знаю, что у них там многое происходит.

Она берет трубку после второго гудка.

– Привет, мам. Как Анна?

– Пока все так же. Врачи контролируют содержание кислорода у нее в крови. – У нее уставший голос.

– Это так и должно быть?

– Для недоношенных – да.

– А Марго?

Секунду она медлит:

– Ничего. Все еще очень слабая. Если что-то поделает, начинает кружиться голова. Так что мы стараемся, чтобы она отдыхала.

– Как-то нехорошо это все.

– Она слишком переживает, – уверяет меня мама. – Обещает успокоиться.

Несколько минут мы еще разговариваем, потом мама говорит:

– Нам пора идти к Анне. Я сфотографирую ее и пришлю тебе фотографию.

– Ладно. Если сможешь, поцелуй ее за меня.

– Конечно, – отвечает мама и кладет трубку.

На секунду мне становится не по себе. Не могу отделаться от ощущения, что все не так хорошо, как она хочет, чтобы я думала.

Свидание вслепую № 7: выбор тети Мэгги Мэй

Вы можете подумать, что в теплице для выращивания растений в понедельник после Рождества не должно быть много народа, и будете абсолютно правы. Сколько мы с Оливией ни уговаривали бабушку не открываться, она осталась непреклонной.

На работу вышла только половина сотрудников, и все сидят и ждут, когда им найдется какое-нибудь занятие. Мы с Оливией сидим за прилавком и молимся, чтобы хоть кто-нибудь заглянул в магазин и спас нас от неимоверной скуки.

Бабушка проходит в переднюю комнату.

– Сегодня все садовые статуэтки отдаем за полцены и, бог даст, сможем избавиться от этих кошмарных гномов, которых твой дедушка притащил от какого-то продавца, пока меня не было в городе.

– Они уродские. Не думаю, что даже бесплатно сможем их кому-то отдать, – сомневается Оливия.

Я смотрю на нее.

– Спорим, я смогу продать больше тебя?

Она вскидывает бровь.

– Спорим!

Бабушка потирает указательным пальцем подбородок.

– Что ж, у меня остался подарочный сертификат в «Супериор Гриль». Как насчет двадцати пяти долларов тому, кто продаст больше?