не был в воде, я бы воспарил. Взлетел. Я снова ее поцеловал. Никогда не перестану ее целовать.

– Лу, ты?..

– Все хорошо. Я – это я. – Лу обняла меня за шею и прижалась крепче. Я уткнулся носом ей в плечо. – Я… так хорошо себя никогда еще не чувствовала, честное слово. Как будто могу взлететь, или топор тяжелый поднять, или… или статую воздвигнуть в свою честь. – Она приподняла голову и поцеловала меня. Когда мы оторвались друг от друга, чтобы вдохнуть, Лу сказала: – Разумеется, я бы сделала ее из булочек. Умираю с голоду.

Я улыбался так, что щеки заболели. В висках стучало в такт сердцу. Пускай так всегда и будет.

– У меня есть одна бу…

Коко закричала на берегу. Мы растерянно обернулись, вернувшись к реальности. Она упала на колени, уставившись на воду так, словно увидела призрака.

– Ансель, – прошептала Лу, слегка разжав объятья, чтобы лучше держаться на воде.

– Что? – нахмурился я.

– Он хотел попрощаться. – Она нежно улыбнулась и поцеловала меня. – Я люблю тебя, Рид. Я редко это говорю.

Я моргнул, глядя на нее. От груди к рукам и ногам разлилось тепло.

– Я тоже люблю тебя, Лу. Я всегда тебя любил.

– А вот и нет, – весело усмехнулась она.

– А вот и да.

– Ты не любил меня, когда я врезалась в тебя в кондитерской…

– Еще как любил, – возразил я, вскинув брови. – Мне понравился твой кошмарный наряд, уродливые усы и…

– Так, минуточку. – Лу откинулась назад, притворно возмутившись. – У меня были шикарные усы.

– Согласен. Носи их почаще.

– Ты лучше меня не искушай.

Я наклонился ближе, потираясь носом о ее нос. Шепча ей в губы:

– Почему же?

В глазах Лу загорелся лукавый огонек. Она обхватила меня ногами, едва не потопив нас обоих. Но мне было все равно.

– Ты коварнейше развратил меня, шасс. – Лу поцеловала меня в последний раз, медленно и чувственно, сводя с ума, а затем отстранилась и щелкнула меня по носу. – Приклею для тебя усы позже. Сейчас нужно…

Коко снова закричала.

Но уже по-другому. Я понял это сразу – еще до того, как на песок с глухим стуком упал мужчина, еще до того, как Лу резко отпустила меня. Я снова потянулся к ней и обнял, пытаясь защитить.

Я узнал мужчину.

Константин, бессмертная сущность из воды и тумана, был мертв.

Коко с криком рванулась вперед.

– Константин!

Она беспомощно размахивала над ним руками. Мы с Лу смотрели на Коко в безмолвном ужасе. По спине у меня пробежал холодок, когда я увидел его широко распахнутые глаза, открытый рот, кровавую дыру в груди.

– Константин!

Коко яростно трясла его, не в силах принять случившееся. Она была потрясена, нет, она отрицала происходящее, и я чувствовал то же самое. Константин не мог умереть. Мелузины ведь прокляли его на вечную жизнь.

«Здесь всем грозит опасность, Козетта».

Лу сжала кулак так сильно, что костяшки побелели.

– Как такое возможно?

Я обнял ее крепче за талию.

– Не знаю.

Коко продолжала трясти Константина, все больше впадая в истерику. Лу решительно поплыла к ней.

– Так. Все можно исправить. Воды уже однажды возродили его, а значит…

Я схватил ее сзади за сорочку.

– Подожди.

Высокий, леденящий душу смех эхом разнесся над утесами и пляжем. Моргана ле Блан спустилась по тропинке к пляжу. За ней следовал десяток ведьм. Они встали позади нее полукругом, глядя на нас твердо и решительно. Коко попятилась в воду, волоча за собой тело Константина.

– Какая красота. – Моргана захлопала в ладоши. Ее волосы сияли в лунном свете. Она посмотрела на меня и Лу, потом перевела взгляд на Коко, которая поднесла серебристую чашу к губам Константина в последней надежде воскресить его. Моргана скривила губы. – Наверное, ты очень гордишься, Жозефина. Смотри, как твоя любимая племянница терзается из-за хранителя. Он мертв, mon petit chou[9], – сказала она Коко и вскинула перепачканные пальцы. – Ты же знаешь, что магия не может жить без сердца.

– Как… как ты?.. – дрожащим голосом произнесла Коко, беспомощно глядя на Константина. – Он же хранитель. Как ты убила его?

Моргана вскинула бровь.

– А я и не убивала.

Из тени вышла Ля-Вуазен. Ее руки были перепачканы в какой-то темной жидкости. Той же, что сочилась из груди Константина.

– Его убила я.

Коко медленно поднялась на ноги.

– Глупец. Мы поднесли ему черные жемчужины, но он все равно не желал пропускать нас, – фыркнула Моргана, но без свойственной ей театральности. Под глазами ее залегли темные круги, словно она не спала несколько дней. Моргана выглядела бледнее обычного. На лице и груди ее виднелись ожоги, волосы были подпалены. – К несчастью для Константина, мы две сильнейшие ведьмы в мире. Хотя, признаться, дракон нас несколько задержал. Он похитил мои сломанные игрушки и едва не сровнял с землей мой кукольный домик. Впрочем, неважно. Дракон улетел, а нас теперь врасплох не застанешь. – Она недовольно посмотрела на воду. – Мы наконец здесь.

– Дракон? – прошептала Лу. – Кто?..

– Зенна.

Значит, она спасла остальных и улетела обратно в Цезарин.

Коко выглядела так, словно была высечена из камня.

– Что ты наделала, tante?

Ля-Вуазен бесстрастно встретила жесткий взгляд племянницы. Ее лицо ничего не выражало. Она кивнула, и три кровавые ведьмы вышли вперед. Между ними по воздуху плыли два связанных человека с кляпом во рту. Тараща глаза, они безуспешно пытались вырваться из магических пут.

Бо и Селия.

Лу тихо ругнулась.

– Что должно, – просто ответила Ля-Вуазен.

Они молча смотрели на друг друга.

– Нет, – сказала Коко, сверкнув глазами и сжав кулаки. Она сделала небольшой шаг вперед, и воды… пошли рябью. Ля-Вуазен сощурилась, глядя на Коко. – Это не выход. И Моргана ле Блан – тоже. Сколько раз мы просили ее о помощи? Сколько наших ведьм погибло от холода и болезней? А сколько погибло от голода, пока она сидела сложа руки?

– Так же, как сложа руки сидела ты? – Ля-Вуазен изогнула бровь.

Коко даже не дрогнула.

– Сейчас я не сижу сложа руки.

– Нет. Сейчас ты стоишь у меня на пути.

– Ты предала нас.

– Я теряю терпение, – зловеще сказала Моргана. Ее пальцы дрогнули.

– Глупое дитя, – сказала Ля-Вуазен так, словно не слышала ее. – Хочешь, чтобы мы и дальше хворали и голодали? Почему? – Они посмотрела на нас черными глазами. – Ради них? – Скривив губы, Ля-Вуазен медленно покачала головой, словно кобра, готовая наброситься на жертву. – Ты Алая принцесса. Раньше я поддерживала тебя, с уважением относилась к твоему мнению, но сейчас твое сочувствие ничего не значит. Тебя не волнует наш народ. Ты