– Вам нравится Арина.

– Даже не думай больше о таком! Она мой враг! Даже если не она виновата в аварии, все равно соучастница, раз покрывает. Уйди с глаз моих!

– А с этим, что делать?

Санек бросает на стол файл с документами. Верхний лист – рисунок. Быстро перебираю всю папку. Это модели, которые придумала Арина. Модно, стильно, красиво. Никакой вычурности и деревенщины, в меру деталей, приглушенные краски.

– Переведи завтра Васильеву на склад.

– Но… талант же! Не дайте ему пропасть.

– Пусть изучает ассортимент фабрики, – упрямлюсь я. – Мы в модных показах не участвуем, форменная одежда в дизайнерах не нуждается.

– Вот упрямый осел! – шипит едва слышно помощник.

– Поговори мне!

Рано утром я первым делом тороплюсь на склад.

Сотрудники встречают меня настороженно. За пять лет руководства фабрикой я впервые показываюсь здесь.

Иду вдоль стеллажей, якобы явился с инспекцией, разглядываю ровные ряды тканей, коробки с фурнитурой, готовую продукцию, а сам глазами выискиваю Васильеву, она должна уже прийти на работу.

Но врага нигде не видно. Прячется? Плохой знак, значит, чувствует вину. Или вообще не появилась? От этой мысли становится плохо. И что мне тогда делать? Выбрасывать ее мать на улицу? Кто я после этого буду?

Душевный раздрай и мыслям не дает покоя. Сам не знаю, чего уже добиваюсь.

– Это что? – зло тычу пальцем в безобразную кучу изделий, сваленных на пол.

– Производственный брак. Сейчас уберем, – завскладом машет рукой. – Эй, новенькая! Сюда!

Из-за стеллажа показывается Арина. Волна облегчения накрывает с головой, а сердце пропускает удар. Жадно вглядываюсь в лицо. Ни грамма косметики, а выглядит свежо и мило. Едва сдерживаю порыв, чтобы не подойти и не встряхнуть ее.

Сегодня она выглядит иначе. На ней форменная одежда: брюки и блузка лилового цвета. На голове платок, под которым спрятаны все волосы. Если сотрудников выстроить в ряд, отличить Васильеву от остальных невозможно. Вот только… додумать не успеваю.

– Слушаю вас, – не поднимая глаз, говорит она.

– Разложи товар по видам и убери в коробки, – приказывает завскладом.

– Хорошо.

– И отнеси их в цех переработки.

Его слова вызывают в душе брожение. Иду следом за завскладом и оглядываюсь. Вижу, как Васильева тянет по полу огромную коробку.

– Как она ее поднимет? – вырывается вопрос. – Упаковка вровень с ростом работницы.

– Захочет есть, справится. Все здесь такие коробки носят.

– Но сотрудницы – женщины!

– И что? – завскладом усмехается. – Вас, босс, никогда это не волновало.

Черт! Поймал!

«Держи себя в руках! Дыши!» – приказываю себе, усилием воли подавляя желание подбежать к Васильевой и вырвать коробку из рук.

В мозгах взрыв, не нахожу себе места. Не представляю, как хрупкая Арина потащит такую махину, разве что волоком.

С досады в кабинете завсклада устраиваю мужику показательный разнос, хотя и понимаю, что неправ, мужчин на фабрике мало, вся черновая работа ложится на плечи женщин.

– А где автопогрузчики? – первое, что спрашиваю у него.

– Они старые, сломались, а вы отказались выделить средства на новые.

– Я?

Лихорадочно вспоминаю, но в голове пусто. Хоть тресни, не помню, чтобы я подписывал отказ. Набираю номер главного бухгалтера.

– Немедленно выделите средства для приобретения двух, – завскладом ловит момент и показывает мне четыре пальца, – нет, четырех погрузчиков для склада.

– Но… – мнется бухгалтер. – В бюджет такая трата не заложена. Надо посоветоваться с хозяином.

– Я хозяин! Выполняйте приказ!

Пяти минут не проходит, я только погружаюсь в другие проблемы склада, которые ловко подсовывает мне заведующий, как звонит отец.

– Ты что там придумал?

– Работаю, развиваю производство.

– Какого рожна активничаешь? Пять лет сидел, сопли жевал, довел фабрику до банкротства, а теперь вдруг решил ею заняться? Не дам денег! Сворачивай! Я фабрику на продажу выставил.

– Батя, какого хрена? – вскипаю я от шока. – И когда ты собирался мне об этом сказать?

– А надо было?

Делаю глубокий вдох, завскладом округляет глаза, кажется, он слышал слова отца и тоже напуган. Я его понимаю: сидел тихонько мужик на месте, подворовывал, бабами командовал, и все его устраивало, а тут нежданные перемены.

– Батя, – собрав волю в кулак, начинаю я. – Давай поговорим об этом спокойно. Я приеду домой через час.

– Эрик Борисович, как же погрузчики? – шепчет завскладом.

– Не паникуйте раньше времени. Я решу вопрос с продажей фабрики с отцом. Занимайтесь своими делами.

Завскладом облегченно кивает и таращит глаза, он не понимает, какая вожжа попала под хвост босса, который вдруг стал душой болеть за производство.

Телефонный звонок по внутренней связи приводит его в чувство.

– Да, слушаю! – рявкает завскладом, хмурит брови, косится на меня, но продолжает: – Пусть выстроятся цепочкой и принимают товар.

– Что случилось? – встреваю в разговор я.

– Привезли новые ткани, надо разгружать.

– Так, в чем дело?

Кажется, дело было именно во мне. Мое присутствие сбивало с толку мужика, а странные приказы вообще ставили в тупик. Он не мог действовать по прежней схеме, а по-другому просто не умел.

Я кивком прощаюсь и выхожу за дверь. В голове скачет табун мыслей, которые нужно обмозговать, но непослушные ноги несут меня к выходу из склада. Работницы действительно выстроились в цепочку возле огромной фуры, а рядом с ними стоят допотопные тележки. И в этой толпе Арина кажется самой хрупкой и слабой.

Вот водитель открывает задние дверь. Двое женщин забираются в кузов и начинают подавать рулоны тем, кто стоит ниже. Я вижу, как они приседают от тяжести, а богатое воображение тут же рисует картину: эти рулоны нужно сложить на тележки, отвезти в глубину склада и разложить по полкам. Титанический труд!

Гнев закипает в душе и напрочь отключает сознание. Подлетаю к водителю, который курит в сторонке и подгоняет женщин.

– Шевелитесь, бабы! Мне еще одну ходку сделать надо!

– Что ты глотку дерешь? – сквозь зубы цежу я. – Помочь не хочешь?

– Это