Легкий стук в двери и вошла Айрин.

— Ты мое сокровище, — прошептал Рионар, разглядывая нежную и такую доверчивую улыбку на ее губах, — время, мой ангел.

Она кивнула, продолжая смотреть на него с какой-то детской восторженностью, и это ее полное и безграничное доверие вызвало в нем новую волну нежности — в карету он нес Айрин на руках, не прерывая ни на мгновение ласковый поцелуй. Усадив девушку, Рионар осмотрел семерых охранников, тихо, чтобы Айрин не услышала, приказал быть наготове, и лишь после этого отдал приказ выезжать за ворота.

— Рионар, что происходит? — удивлено спросила Айрин, которая подозревала, что он не спроста изменил свои планы, но увидев в окно кареты, как конюхи выгуливают его взмыленного жеребца, утвердилась в своих подозрениях.

— Наивно было предполагать, что я смогу провести без тебя несколько дней, — с искренней улыбкой ответил ее темноволосый бог.

— Ммм, твоя наивность, дорого обошлась твоему коню, — заметила Айрин.

— Мне искренне жаль… — с улыбкой отверженного ангела произнес Рионар, и эта полная грусти улыбка, тут же сменилась усмешкой обольстительного демона. — Мне так жаль, что после моих поцелуев ты еще сохранила способность мыслить логически, но мы это исправим.

Резко нагнувшись вперед, он подхватил Айрин, устроил у себя на коленях, и самым безжалостным образом заставил все мысли покинуть ее прелестную головку. Дархарз превратил поцелуй в сладкую пытку наслаждением, вынужденный останавливаться каждый раз, когда у него самого вспыхивало непреодолимое желание разорвать это платье и завершить то, о чем он так долго мечтал. Айрин приняла чувственную игру соблазна, неумело пытаясь отвечать на поцелуй, нежно обнимая его шею, запуская тонкие пальчики в длинные черные волосы, струящиеся как шелк. Никогда еще путешествие не доставляло обоим столько удовольствия, и никогда еще дорога от города к реке, за которой начинался лес, не казалась столь короткой.

Рионар ощутил тревогу первым. Мягко пересадил удивленную и раздосадованную Айрин на другое сидение, остановил кучера и вышел из кареты.

— Хозяин, — кучер спрыгнул с козел, — что-то случилось?

Темный король и сам не мог сказать, что его встревожило. Повсюду весна вступала в свои права, зеленели деревья, сквозь снег пробивались первые цветы, но… не слышно было пения птиц! Он понял, что его насторожило, понял и то, что его письмо отец, скорее всего не получил! Видимо у императора Артиана был повод требовать, чтобы он приехал еще накануне! И теперь повод стал очевидным и для Дархарза.

— Минар, — обратился Рионар к кучеру, — разворачивай лошадей, и возвращайся в город.

Голос темного короля был полон спокойствия, но его люди слишком хорошо знали, что едва с губ исса Дархарза сходит презрительная усмешка, нужно готовиться к неприятностям. Кучер его приказу подчинился немедленно, а охранники подъехали ближе, к стоящему господину, и тут же из леса на них помчалась группа всадников в черных плащах. Их было больше двадцати и Рионар понял что проиграл — кронпринц начал действовать открыто.

— Аклест, — Дархарз презрительно усмехнулся, — так способны вести себя лишь юнцы!

Передний всадник мчался на него, но сумел остановить коня в нескольких метрах и спрыгнув на землю рядом с темноволосым богом, откинул капюшон:

— Дархзарз! — Аклест произнес это слово, словно выплюнул, — щенок, как же ты меня бесишь!

Рионар смотрел на него столь холодно, его взгляд был совершенно лишен эмоций, кронпринц вдруг увидел свое отражение в этих черных глазах, и невольно сделал шаг назад. В эту секунду Аклест осознал, кем на самом деле является Рионар Дархарз, потому что подобный взгляд он видел лишь у императора Артиана. Истина поразила его!

— Судя по выражению вашего царственного лица, — холодно произнес Рионар, — вы уже постигли тайну моего рождения.

— Ублюдок! — прошипел Аклест.

— Можно сказать и так! — ледяным тоном ответил Рионар.

Темноволосый король не отрываясь взирал на кронпринца, но слышал, как остановили карету, понимал, что у его людей в этой ситуации нет и шанса противостоять.

— Папочка расстроится, если я уберу его незаконнорожденного отпрыска, — медленно произнес кронпринц, — но с другой стороны, — улыбка аристократа стала жестокой, — мне не в первой его расстраивать!

Это была неприкрытая угроза, Дархарз лишь улыбнулся в ответ:

— Император не прощает предателей… никогда не прощает…

Намек был кристально ясен — Артиан казнил кузена, когда выяснилось, что принц Самион получал деньги от правительства Лиотиссии.

— Я неприкосновенен, Дархарз, — жестко произнес кронпринц.

— Так ли это? — вот теперь Рионар позволил себе презрительную усмешку, — оставив двух наследников… вы свой долг исполнили сполна!

Аклест оценил всю тонкость игры Дархарза. Оценил и понял что перед ним опасный противник. Таких следовало убивать не откладывая, потому что уже сейчас Рионар был той силой, которая была способна уничтожить самого кронпринца. Но одно дело убить щенка Дархарзов и другое дело сына императора.

— Я рискну, — охрипшим голосом произнес Аклест, — ты стал слишком опасен!

— Риск… это путь глупцов, — медленно, делая выразительные паузы, произнес Рионар, — стоит ли так рисковать… из-за женщины? Как несдержанный юнец, готовый на все лишь бы вкусить запретный сладкий плод…

Его слова достигли цели — Аклест уже готовый вынуть шпагу, остановил руку на полпути к ножнам. Если бы в карете за его спиной не сидело очаровательное синеглазое создание, Рионар одержал бы победу… Но история не терпит сослагательного наклонения, а глаза Аклеста при упоминании о женщине сверкнули, и в эту секунду победа обернулась проигрышем.

— Вы правы, исс Дархарз, — кронпринц чуть склонил голову в знак согласия, — вы совершенно правы… Не буду вас задерживать, на пути к вершинам власти…

Лицо кронпринца исказила гримаса абсолютной ненависти, и он поднял правую руку вверх. По его сигналу из леса выехали еще пять всадников… С отрешенным выражением Рионар проследил, как они подъехали к карете, как вытащили несопротивляющуюся Айрин, и пересадили к всаднику с весьма широкими телосложением, в котором не сложно было узнать начальника личной стражи кронпринца. Девушка смотрела на подчеркнуто спокойного Рионара, испуганными синими глазами, но ему нечего было ей сказать.

------------------

Айрин и сама понимала все, вот только… ей показалось, или он от нее отказался? Она не вскрикнула, когда ее грубо усадили впереди всадника, который тут же стянул ее запястья черной лентой. В ее глазах не было слез, был только немой вопрос, и сердце темного короля не вынесло этого:

— Лартане эгисе ликеа, — произнес он на онтарийском, зная, что Аклест значительно больше внимания уделял лиотисскому.

— Последние слова влюбленных, — кронпринц усмехнулся, — ты не увидишь ее больше!