– Должно быть, ты отличаешься каким-то высшим пониманием людей,– тихо промолвила Кэролайн.

– Да нет же, – задумчиво возразила девушка. – Я теряюсамообладание и обижаюсь так же легко, как все. И лишь потом я вспоминаю, чтоследует постараться понять, почему человек отнесся ко мне так или эдак.

– И ты не боишься лорда Филдинга даже тогда, когда онрассержен?

– Немного, – призналась Виктория. – Но я не видела его содня приезда в Лондон, так что, возможно, храбрюсь только потому, что мы нерядом.

– Нет, вы совсем рядом, – заметила Кэролайн, многозначительнокивнув головой на элегантную, покрытую черным лаком карету с золоченым гербомна дверце, ожидавшую у дома номер шесть на Аппер-Брук-стрит. – На этой чернойкарете – герб лорда Филдинга, – пояснила она Виктории. – А вторая карета,позади нее, – наша. Это означает, что муж рано закончил свои дела и сам решилзабрать меня.

Сердце у Виктории почему-то екнуло; видимо, от чувства виныза то, что решилась обсуждать с подругой характер Джейсона.

Оба джентльмена находились в гостиной, где вежливо слушалимисс Флосси, которая произносила длинный, бессвязный монолог об успехахВиктории, достигнутых за последние две недели, иногда прерываемыйэкзальтированными ремарками о ее собственном дебюте в обществе почти запятьдесят лет до того. Виктории было достаточно одного взгляда на напряженноелицо Джейсона, чтобы понять, что он уже готов задушить многословную ивосторженную матрону.

– Виктория! – воскликнула мисс Флосси, просияв и захлопав владоши. – Наконец-то! А я как раз говорила джентльменам о вашем музыкальномталанте, и они больше всего на свете жаждут послушать вашу игру на фортепьяно.

Не замечая скептического выражения лица Джейсона по поводутого, чего он «жаждет больше всего на свете», мисс Флосси бодро повела Викториюк пианино и настояла, чтобы она немедленно сыграла что-нибудь.

Виктория, вынужденная сесть за инструмент, жалобно взглянулана Джейсона, сосредоточенно снимавшего ворсинку с брюк. У него был настолькоскучающий вид, что ему оставалось только зевнуть. В то же время он выгляделневероятно красивым. Ее охватила нервная дрожь, которая еще больше усилилась,когда на его губах появилась ленивая, насмешливая ухмылка.

– Я еще не встречал ни одной женщины, которая умела быплавать, стрелять, укрощать диких зверей да к тому же играть на фортепьяно.Послушаем, как это у вас получается.

По его тону Виктория поняла: он уверен, что она играетскверно, и подумала, как бы избежать выступления.

– Мистер Вильхайм давал нам с Дороти уроки, когда отецвылечил его от легочного заболевания, но Дороти играет значительно лучше меня.Кроме того, я так давно не играла, – поспешно сказала она. – Бетховена яисполняю просто посредственно и…

Ее смутная надежда на то, что ей разрешат не позориться,рухнула, когда Джейсон вызывающе поднял бровь и многозначительно кивнул всторону инструмента.

Виктория вздохнула и сдалась.

– Возможно, вы хотите послушать что-то конкретное?

– Бетховена, – сухо сказал он.

Виктория бросила на него последний удрученный взгляд, отчегоон еще шире усмехнулся. Тогда она опустила голову и приготовилась исполнить егопросьбу. Для начала она пробежалась по клавишам, затем ее пальцы застыли. Когдаони вновь коснулись инструмента, комната наполнилась звуками бетховенскойСонаты фа минор, вырвавшимися со всей мощью и силой.

В зале по соседству с гостиной Нортроп перестал полироватьсеребряную чашу и блаженно закрыл глаза. В вестибюле О'Мэлли, ругавшийподчиненного, повернул голову в сторону гостиной, и на его лице появиласьширокая улыбка.

Когда Виктория закончила, все присутствующие наградилиисполнительницу громкими аплодисментами, если не считать Джейсона, вольготнорасположившегося в кресле все с той же усмешкой на устах.

– Какими еще «посредственными» способностями вы можетепохвастать? – поддразнил он ее, но Виктория видела в его глазах восхищение, иэто доставило ей, как ни странно, невыразимое удовольствие.

Кэролайн и ее супруг вскоре после этого распрощались,пообещав быть на балу Виктории на следующий день, и мисс Флосси проводила их докрыльца. Оставшись вдвоем с Джейсоном, Виктория отчего-то почувствоваланеловкость и поспешила начать разговор, чтобы скрыть это.

– Я.., я удивилась, когда увидела вас здесь.

– Но не могли же вы подумать, что я пропущу ваш первый выходв свет? – поддразнил он с улыбкой, от которой у нее закружилась голова. – Уменя еще сохранились какие-то остатки хороших манер. Ведь, кажется, мы должныобручиться. И что бы подумали в свете, если бы я не появился?

– Милорд… – начала было она.

– А вот и славное колечко к нашей помолвке, – заметил онусмехаясь. – Очень уважительно с вашей стороны. Вы еще никогда не называли менятак.

Виктория наградила его нарочито суровым взглядом.

– Я и сейчас не назвала бы вас так, если бы мисс Флосси невбивала в мою голову столько дней подряд названия титулов и разнообразные формыобращения. Однако я хотела сказать другое: я не очень привычна к обману, имысль о том, что мы должны говорить людям о состоявшейся помолвке, приводитменя в ужасное смущение. Дядя Чарльз не слушает моих возражений, но мнекажется, что это притворство отнюдь не является удачной идеей.

– Согласен, – без обиняков подтвердил Джейсон. – Причина, покоторой вас выводят в свет, – представить вас возможным женихам…

Виктория еще только открыла рот, чтобы твердо заявить, чтоее мужем будет Эндрю, как Джейсон жестом остановил ее и закончил свою мысль:

– Целью является представление вас возможным женихам на тотслучай, если Эмброуз не поспешит вас спасти.

– Эндрю, – поправила она. – Эндрю Бэйнбридж.

Джейсон пожал плечами:

– Когда всплывет вопрос о нашей помолвке, я хочу, чтобы выговорили то же самое, что я говорю всем.

– Что именно?

– Что вопрос окончательно не решен или что вы ещенедостаточно меня знаете, чтобы быть уверенной в своей привязанности ко мне;этим мы добьемся того, что не захлопнем дверь перед носом возможных соискателейвашей руки, и даже у Чарльза не будет оснований возражать.

– Я бы скорее предпочла говорить правду, состоящую в том,что мы не обручены.

Джейсон раздраженно пожал плечами:

– Этого нельзя делать. Если один из нас объявит об отказе отпомолвки – так поспешно после вашего прибытия в Англию, – то это вызовет массусплетен и вопросов, кто именно инициатор отказа и почему.