— Нет, сестра. Тоже характер сложный, — вздохнул Артем. — Но не до такой степени.

И кивнул на лежащего у него под ногами Марата. Тот что-то мычал сквозь кляп, но понять было нельзя. Охранники сели в другую машину, и оба авто тронулись в путь.

Остановились где-то в глухом месте — еще более глухом, чем то, куда привозили Артема. Марата вывели из машины, поставили на колени. Кляп изо рта вынули, зато надели на голову мешок — так же, как накануне Артему.

Как только рот у него освободился, Марат стал кричать:

— Ты этого не сделаешь! Так нельзя! Так никто не делает!

— Никто не хочет так делать, это правда, — отвечал Игорь Александрович. — И я не хочу.

Он обернулся к Артему:

— За что мне это, не знаете?

— Я психолог, а не священник, — ответил тот.

— Хреновый вы психолог, — заметил бизнесмен, доставая пистолет. Через плечо скомандовал охранникам: — Идите все в машину.

Все молча потянулись к дороге. Артем сказал:

— Я посмотрю, с вашего позволения.

У Марата началась паника. Он вертел головой, стараясь хоть что-то рассмотреть сквозь мешок.

— Папа! — кричал. — Папа! Папа!

— Я честно пытался сделать из тебя человека, — с грустью в голосе произнес Игорь Александрович. Кажется, это была прощальная речь. — Все тебе дал…

— Это не моя идея! — кричал Марат. — Это Ромыч! Психолог этот подтвердит! Он сам сказал! Скажите ему!

— Это уже не важно, — ответил бизнесмен. Спросил у Артема: — Ну что, вы все еще готовы?

Психолог отозвался неожиданным образом. Сказал так:

— Один мой знакомый заметил, что жизнь — это такая штука, в которой бывает всякое. По-моему, очень точно. Я разные вещи видел. Но как убивают своих детей за собственные грехи — еще нет. И с большим интересом посмотрю.

Ключевым здесь было слово «собственные» — клиент должен был на него среагировать. И он среагировал.

— Мои грехи? — спросил. — Это я, что ли, скрысил у своих?

— Вы воспитали такого сына, — отвечал Артем. — Это ваша вина в первую очередь. И наказываете вы сейчас себя.

Игорь Александрович внимательно посмотрел на стоящего перед ним сына.

— Знаете, как бывает, — сказал. — Встречаешься с сыном и чувствуешь, что это твое. Глаза твои, волосы… привычки… А тут — ничего. Абсолютно чужой человек.

Артем пожал плечами:

— Тогда стреляйте. Чего тянуть?

Момент был опасный. Но он был уверен, что теперь, начав разговор о сыне, клиент уже не выстрелит. И правда — тот продолжал держать пистолет, направленный в голову сына, но не стрелял. А Марат кричал:

— Не надо! Пожалуйста, не надо! Ты, психолог! Я же тебя не убил! Я же тебя пожалел! А ты… Зачем ты…

— Это закономерный итог ваших отношений с отцом, — ответил ему Артем. — У него не хватило ума тебя воспитать, а у тебя — не совершать идиотских поступков.

Он вновь рисковал! Бизнесмен мог обидеться на слова о нехватке ума. И он обиделся. Сказал:

— Поосторожнее, Артем Саныч. У меня все-таки оружие в руках.

— Я вас понимаю, — заверил Артем. — Я тоже не участвую в воспитании собственного сына. Вы пытались заменить заботу деньгами, и видите, к чему это привело.

— Не знаю, что у вас за ситуация, а я просто не знал о его существовании, — сказал бизнесмен. — Так что моей вины тут нет.

— Конечно, нет, — успокоил его Артем. — Когда вы его нашли, он еще подростком был?

— Да, ему четырнадцать было, — сказал Игорь Александрович.

— Пятнадцать! — поправил Марат. — Пятнадцать было.

— Как это было, помните? — спросил Артем.

— Помню, конечно. Бабка его мне позвонила. Не знаю, где телефон взяла. Сказала, что дочь умерла, а у нее сын остался. Мой. Честно говоря, я не поверил. Мы еще генетическую экспертизу делали. Знаете, что показала? 99 процентов совпадения. 99 процентов, понимаете? У меня — с этим придурком. Думал, может, если к себе заберу, что-то путное из него сделаю. Кровь-то не водица…

— Вы сами в неполной семье выросли?

— Я вообще детдомовский. У тетки жил несколько лет, пока она не померла, потом — казенная койка. А откуда знаете?

— Это распространенная проблема, — объяснил Артем. — У вас просто нет опыта общения «отец — сын». Вы не знаете, что с ним делать. Чувствуете, что потеряли время, и злитесь на себя.

— Да за что злиться?! — воскликнул Игорь Александрович. — Я же вообще не знал, что он есть! Я все сделал, чтобы его человеком вырастить!

Артем покачал головой:

— Поздно. Пятнадцать лет — это уже сформировавшаяся личность. И ее нельзя перевоспитать, просто дав все, чего у вас самого не было в его возрасте. Деньги, машины… Вы пытались увидеть в нем подобие себя. До сих пор пытаетесь. И подарить все, чего не было в вашем детстве. Вы представляли, как бы вы сами вели себя по отношению к благодетелю, который дал бы вам все это. А потом смотрели на него и понимали, что он не ценит этого. Он не понимает. И вы не верили, что превратились бы в такого же придурка, если бы вас так воспитывали.

— Конечно, не превратился бы! — убежденно сказал Игорь Александрович. — У меня в свое время по неделям крошки во рту не было! А эта тварь жрет, пьет и еще у меня же крысит!

— И теперь вы пытаетесь вычеркнуть его из своей жизни, так же, как вычеркивали другие свои недостатки. Иначе вы бы не выжили. Но наши дети не обязаны становиться нами. У них своя жизнь и своя судьба. Вы думали, что в нем проснется ваша кровь. Но одной крови мало. Можете выстрелить, но проблему это не решит. Вы все равно воспитали придурка, и это уже не изменится. Не важно, почему так случилось, но это ваша ошибка, не его. И вам с ней жить.

Все нужные слова были сказаны. И после этих слов, после этого неспешного обсуждения бизнесмен Игорь Александрович уже не мог выстрелить. Артем был готов за это ручаться. Вот сейчас, сейчас…

— И что вы предлагаете? — спросил Игорь Александрович после некоторого молчания.

И услышал совершенно неожиданный ответ:

— Женить.

Ответ прозвучал как родившийся только что. На самом деле Артем пришел к этой мысли еще вчера, сразу после того как узнал имя «крысы».

— Что? — опешил отец.

— Чего? — опешил сын.

— Жените его, — повторил Артем. — К счастью, люди имеют тенденцию размножаться. И у вас будет второй шанс. С внуком или внучкой.

— Что за бред… — пробормотал клиент. Но задумался.

Марат оценил предложение первым.

— Пап, я готов! Я могу! Я, если надо…

— Рот закрой! — рявкнул клиент. Еще подумал. Потом медленно выговорил: — Это… это может быть…