– Я денег не видела, – испуганно зачастила Светлана, – Сафар и Турал сидели в одном кабинете, друг напротив друга. Деньги приносили им, мне говорили – какую сумму, и я выписывала приходный кассовый ордер. Когда меня не было на работе, я отсутствовала по делам компании, то ордер могла выписать Наталья, наш секретарь.

В зале поднялся гул, даже я не ожидала подобной глупости с ее стороны.

– Значит, иногда вы и иногда Наталья, но никак не Турал. Я вас правильно понял? – повторил слова свидетельницы адвокат.

Светлана растерялась и покраснела, она сама себя запутала и не знала, что дальше сказать.

На выручку пришел прокурор.

– Светлана, вы ранее давали показания, я могу их зачитать с позволения судьи, – тем самым он хотел напомнить Светлане о письменных показаниях, которые она давала ранее.

– Протестую, ваша честь! – отреагировал адвокат. – Я допрашиваю свидетеля, и сейчас это неуместно. Господин прокурор может зачитать показания свидетеля, когда я закончу.

– Принимаю! Зачитаете после, господин прокурор. Продолжайте, господин Аскеров!

– Ради бога извините, – сделала попытку оправдаться бухгалтер, – я очень нервничаю, и мне нездоровится.

– Светлана, от ваших показаний зависит судьба моего подзащитного, пожалуйста, соберитесь! – призвал ее адвокат.

– В мое отсутствие ставить подпись вместо меня в графе «главный бухгалтер» имел право только Турал, поскольку он директор компании, роль кассира выполняла Наталья, – сказала свидетельница.

– Как вы объясните, что в кассовой книге, которая проходит в материалах дела как главное вещественное доказательство, стоит подпись учредителя? Известно ли вам, что учредитель не может подписывать документы, договоры, ордера ООО, поскольку право подписи без доверенности от имени юридического лица имеет только директор? Кроме того, мой подзащитный утверждает, что кассовая книга также подделана. В предъявленных кассовых чеках, ордерах и договорах подпись моего подзащитного подделана, – акцентировал адвокат внимание судьи на данном факте. И продолжил:

– Учредитель заказал новые приходные ордера и подписывал их своей рукой лично. Хотя не имел на это никакого права, поскольку в тот период Турал все еще исполнял обязанности директора. Что подтверждалось трудовым договором, дополнительным соглашением и приказом. Директор не уполномочивал учредителя подписывать документы за главного бухгалтера и кассира. Учредитель уничтожил все приходные ордера за спорный период и обвиняет моего подзащитного в том, что деньги от покупателей принял и присвоил себе мой подзащитный. Ваша честь, прошу принять ходатайство о почерковедческой экспертизе кассовой книги, кассовых чеков и ордеров! – обратился адвокат к судье.

Адвокат предъявил суду бумаги, и суд удалился на совещание. Прошло несколько минут. В ходатайстве о назначении почерковедческой экспертизы было отказано.

Я хотела после заседания суда встретиться с Айнур и выяснить, почему она так упрямо свидетельствовала против Турала, хотела уговорить ее забрать заявление. Я не могла поверить, что человек вот так запросто может топить своего ближнего!..

Айнур работала в лаборатории в больнице Азизбекова. И на следующий день я поехала к ней на работу. Где Айнур встретила меня как родную и любимейшую подругу.

Как ни в чем не бывало, она первая заговорила со мной:

– Дорогая моя Гюнель, моя красавица, как давно мы не виделись?! Как детки? Они такие сладушки у тебя!

Я опешила. Да, это была ее манера разговора – «сюси-пуси, ля-ля-ля» и все такое. Но я не знала, до какой степени человек может быть лицемерным. Впрочем, её благодушная настроенность меня даже обрадовала, я думала об одном – чтобы она забрала свое заявление.

– Айнур, мы все тебя любим, ты же знаешь это. Чем мы тебя обидели? – обратилась я к ней в ее же духе.

– Дорогая, ты тут совсем ни при чем, это все твой кузен – он мне изменил. Если бы ты видела эту женщину! Она годится ему в матери, а он ездил с ней на курорт. – Надо было её слышать при этом! О своей беде она рассказывала с каким-то упоением, за которым не могла и не хотела услышать о моей беде. – Я много раз прощала и хотела простить и сейчас, но он ушел к ней. Назад я его больше не приму! – твёрдо заявила она.

– Айнур, он тебя любит, ты же это знаешь. И знаешь, как наша семья к тебе относится, как мы тебя любим, – снова повторила я. – Я со своими проблемами кручусь как белка в колесе, поверь мне, я не знала об этом. Чем я могу тебе помочь?

– Мы уже подали на развод, я больше его выходки терпеть не стану. И поэтому нам квартира больше не нужна. А когда мы хотели ее продать, чтобы поделить деньги пополам, мне пришлось выбирать между Туралом и Сафаром. Их разборки меня не интересуют, но мне нужны деньги.

Пока она рассказывала, я с горечью подумала о том, сколь же важны эти бумажки в нынешнем мире! Сколько зла и несчастий происходит вокруг них!

А Айнур тем временем продолжала:

– Турал попросил подождать, так как документ для продажи ещё не подписывали, а Сафар пообещал, что вернет все деньги сразу. И не будет ждать продажи квартиры, если я подпишу бумаги. Но я не знала, что Турала посадят – думала, что просто попугают и отпустят. – В голосе Айнур не прозвучало ни нотки сожаления. Она была озабочена только своей проблемой.

– Ты хотя бы прочитала то, что подписываешь?.. – я пыталась достучаться до её сознания. – Хорошо, ты подписала бумаги. Он вернул тебе деньги? – спросила я, хотя и так догадывалась об ответе.

– Нет, не вернул, но он обещал, – сказала Айнур. И в её голосе прозвучала какая-то механическая уверенность. Создавалось впечатление, что она читает написанный текст.

– Ты понимаешь, что из-за того, что ты подписала, Турала могут посадить надолго? – обратилась я к Айнур прямо в надежде договориться. – Забери заявление, и я тебе обещаю: я сама верну ваши деньги за квартиру. А Сафар тебя обманул, никаких денег он тебе не вернет, он весь в долгах, Сафар это все затеял, чтобы прибрать к рукам долю Турала и все наше имущество, и поверь мне, даже если у него получиться это сделать, то Сафар все равно ни копейки никому не отдаст.

– Ой, дорогая, я очень тороплюсь. Потом поговорим! – сразу поспешила закончить разговор бывшая родственница.

– Я тебя прошу, Айнур, подумай! – сказала я ей вслед.

Впоследствии Айнур не отвечала на мои телефонные звонки, и это меня настораживало. Не теряя надежды, я ей оставила сообщение с просьбой забрать заявление.

Как-то в задумчивости я поднималась по лестнице подъезда своего дома и смотрела на ступеньки, чтобы не споткнуться. Как внезапно передо мной возникла Незрин.

– Привет, Гюнель! Как дела? – начала она разговор.

– Да все так же, нехорошо… – отозвалась я, будучи еще мыслями далеко от Незрин.

– Мужики этого не стоят! Не убивайся, за собой смотри, – по-своему утешила меня Незрин.