Боюсь, ответ был очевиден. Самое безобидное, что с ней могло произойти — это то, что красавчик-Жан перестал бы находить невест, чтоб поживиться за их счет. И Клотильда была б лишена средств к существованию. И ей пришлось бы идти работать, чтоб добывать себе пропитание.

Самое плохое — Жан мог убить Клотильду в безумной жажде крови.

Нет, не так.

Он мог обратить и ее тоже. Вот что самое плохое!

Об обращении упырей я не знала совсем ничего.

Информацию об этом я решила найти в бестиариях аптекаря. Благо, они всегда под рукой. Нужно найти подтверждение своим догадкам, и рассказать о них Господарю! Обязательно!

На празднике он как-то быстро уехал. И слуг своих отозвал быстро и даже резко, как мне показалось. Поэтому я, потрясенная и смущенная поцелуем, не успела красавчику сказать о своих подозрениях.

Да и что у меня было? Какие доказательства?

К тому же, это выглядело бы как желание любыми путями избавиться от надоевшего мужа. Оговор. Нет, такие вещи надо говорить, предоставляя хоть какие-то факты.

Интересно, как Жан умудрился влипнуть в такую передрягу?!

Где он нашел упыря, чтоб тот его искусал? Версия о том, что упырь пробрался с господаревыми войсками, отпала сама собой. По всему выходило, что Жан заразился намного раньше приезда Господаря.

Значит, упыря он отыскал где-то тут.

Выискивал себе новую невесту, а нашел упыря… как интересно.

— Но если он упырь, то отчего мне не открылся? Просто сказал бы — вылечи! Неужто не вылечила бы? Неужто оставила бы его разгуливать в виде монстра? Конечно, нет! Да и никто не отказал бы ему! Боялся, что выдам Господарю?

Наверное, неделю мы жили спокойно. Припасов, круп и сладостей у нас было довольно, чтоб не ходить на рынок в поселок еще долго. Так что мы заперлись в доме и открывали только редким посетителям, пришедшим за лекарствами. Но и их было немного.

Я ощущала себя в крепости, охраняемая Мраком и соляной дорожкой. Серебряная вода тоже помогала; ручей начал разливаться, затапливая подтаявшие берега. Вряд ли Жан сунется!

Курицы наши исправно неслись, двуцветники росли все дружнее. Рей поливал их водой из ручья. На ночь ведро с этой водой заносилось в дом, чтоб отогрелось и отстоялось. А с утра мальчишка шел к теплице и осторожно лил под купол.

В этот краткий миг острый аромат цветов разливался по всей округе.

И казалось, что жизнь теперь была неторопливой, простой и легкой.

Но ночам шумели буйные теплые ветры. Но черному небу неслись светлые серые облака, деревья скрипели. Земля старалась скорее сбросить снеговую шубу.

Поутру птицы распевали все громче, встречая каждый новый день, балующий их теплом.

А я сидела в кабинете аптекаря, то рисовала план будущего пристроя к флигелю, то искала новые сведения об упырях.

Ах, я готова была заниматься чем угодно, только б не думать ни о Господаре, ни о его слуге, что осмелился меня поцеловать при нем!

Рисуя окна разной величины, я прикидывала, какие именно мастерам будет легче изготовить и застеклить. Лучше предложить им несколько вариантов, чтобы они уж точно справились с поставленной задачей! В пристрое можно будет и аптеку устроить. Тут же растить лекарственные растения, и тут же продавать их.

Значит, там и дверь должна быть, и печь, чтоб отапливать нашу оранжерею.

Ну, и про упырей я собирала по крупицам сведения и записывала в свою книгу.

Из всего выходило, что Жан обращенный упырь. Бывают прирожденные, бывают обращенные. Это когда кусают человек, и он постепенно сам становится кровососом.

А еще — но это маловероятно, уж совсем сказочно, — бывают упыри плененные. Это когда человек находит или получает в дар упырский талисман, присваивает его. И тот долго притворяется колечком или колье, а может, красивой табакеркой. Отогревается теплом человеческого тела.

А потом, однажды ночью, кольцо вдруг выпускает лохматые черные паучьи лапы, вцепляется хозяину в руку и нещадно кусает его.

И снова и снова. Растет, питаясь кровью новообращенного. Пока не вырастает в обычного ребенка. Ну, как — в обычного… в упыренка.

А покусанный тоже становится упырем. Постепенно, кормя упыренка.

Его можно вылечить, конечно.

Но стоить это лечение будет безумно дорого. Каждый день вливать по порции лекарства на протяжении долгого времени.

Упырю.

Давать лекарства.

Так можно и без рук остаться!

Интересно, как, все-таки, Жана угораздило заразиться?.. И где теперь скрывается? Господарев слуга сказал, что весь дом Клотильды они перевернули, но Жана там не нашли. Так где ж он мог спрятаться?..

Я этого не знала. И в поисках господаревым слугам помочь никак не могла.

— Вообще, с амулетом упыриным очень хорошая версия, — пробормотала я, закрывая очередную книгу. — Жан мог напялить подозрительную блескучую побрякушку. Страшный перстень с паучьими лапами и черным камнем, например. Он ведь такой тщеславный и глупый!.. Ну, паук и паук. Блестит же? Блестит! Значит, красиво.

В помощь по хозяйству я наняла расторопную и чистоплотную девушку из поселка.

Мы с Лиззи все чаще уходили работать во флигель. Варили все больше румян, помады, и взялись делать мази и кремы от морщин для местных модниц. Теперь и спирт мы сами выпаривали, перегоняя его из браги из забродивших яблок, ягод и зерна.

А надо было еще убирать в доме, варить обеды, шить нам новую одежду, стирать белье.

Всего этого я не успевала. А ходить оборванками было что-то совсем неохота. Тем более, что деньги есть. Значит, надо одеться поприличнее.

Вечерами, закончив с работой во флигеле, мы усаживались в доме у огня отдохнуть и немного повышивать. Дети с елки стаскивали пряники и конфеты, а мы с помощницей шили новые рубашки и юбки.

Наша помощница оказалась мастерицей хоть куда. Из самых неприметных тканей она пошила нам с Лиззи простые, но такие замечательные платья, что я диву давалась.

Надо же, такой тонкий вкус! Так умело сочетать неброский оливковый лен и светлое тонкое полотно! Так красиво украсить лиф шнурками, так к месту пристроить и ленту, и немудреное, самое простое кружево!

Да, я работала.

Но все равно была похожа скорее на небогатую, но приличную барышню, чем на замученную неумытую крестьянку.

Мои передники и косынки были все сплошь чистыми, кипенно-белыми. А юбки Лиззи пестрели разноцветными вышитыми цветами.

Волосы наши, которые мы регулярно мыли и вычесывали были светлыми, золотистыми и очень мягкими. Сплетенные в косы, они лежали на голове венком. И это было очень красиво и опрятно.

Даже Рей немного