Морской торговлей занимались в основном купеческие компании, оборот которых по сравнению с голландскими оставался низким. Попытка бранденбургского курфюрста Фридриха Вильгельма основать заокеанские фактории осталась эпизодом. Созданная в 1682 г. в Пиллау Бранденбургско-Африканская торговая компания построила на западноафриканском побережье форт Гросфридрихсбург, но уже в 1720 г. была вынуждена продать его голландцам. Потерпели крах и попытки основать фактории в устье Ганга, в Мадрасе и Кантоне. Без сильного военного флота германские государства не могли рассчитывать на колониальные захваты и остались экономически континентальными.

Для внутренней торговли большое значение имели транспорт и пути сообщения, самыми дешевыми из которых были речные. На рубеже веков началось усиленное строительство каналов в Бранденбурге, связавших между собой Эльбу, Одер и Вислу и открывших путь из Богемии и Силезии к Балтике. Но строительству мощеных дорог внимания почти не уделялось. Плохое состояние дорожной сети препятствовало складыванию единого внутреннего рынка. Его формирование затрудняли также хождение различных монет и многочисленные таможенные границы. На Рейне от Страсбурга до голландской границы располагалось свыше 30 таможенных застав, и торговые суда были вынуждены чуть ли не ежечасно приставать к берегу.

Важнейшими торговыми партнерами Германии являлись итальянские государства, Франция и Нидерланды. Империя вывозила в основном сырье — зерно, древесину, пряжу, а импортировала готовые изделия. Из Франции доставляли парчу, ювелирные украшения, шелковые ленты, туалетную воду, гобелены, мебель, посуду, из Нидерландов — колониальные товары, ткани, оружие, металлоизделия. В XVIII в. немецкая торговля развивалась довольно интенсивно. Ее внешнеторговый оборот к 1800 г. достиг 809 млн. марок, или 34 марки на душу населения, хотя многие специалисты по экономической истории считают эти данные заниженными[67]. С другой стороны, немецкая внешняя торговля по-прежнему сохраняла пассивный характер.

Меркантилизм

В экономическом развитии Германии 2-й пол. XVII–XVIII вв. большую роль играла политика правителей. В фискальных интересах власть устанавливала правила и осуществляла контроль в хозяйственной сфере. В связи с этим возникает вопрос — затрудняло ли вмешательство государства развитие частной инициативы? Ответ следует искать в самих фактах. Во всяком случае, заметный слой предпринимателей раньше сложился в тех районах, где меркантилистская политика почти не проводилась — в герцогстве Берг, отчасти в Саксонии, а прежде всего — в крупных торговых и портовых городах с их фактическим самоуправлением.

Меркантилизм был не только практической политикой, но и учением о способах накопления богатств в стране. Его главным принципом было продавать за границу больше и дороже, а покупать оттуда меньше и дешевле. Но в рамках раздробленной империи было невозможно проводить единую экономическую политику. Попытка рейхстага устранить внутригерманские таможенные барьеры и ограничить ввоз товаров, прежде всего из Франции, успеха не имели. Меркантилистская политика была возможна только в рамках отдельных территориальных государств.

Что касается учения меркантилизма, то его немецкий вариант развивался в рамках камералистики. Последняя возникла еще в средневековых университетах и представляла собой комплекс административных и экономических дисциплин с упором на теорию и практику управления государством и государственным (камеральным) имуществом. В 1727 г. прусский король Фридрих Вильгельм I приказал учредить в университетах Галле и Франкфурта-на-Одере первые в Германии кафедры камералистики для подготовки высших государственных чиновников.

Самым крупным представителем камералистики являлся Иоганн Генрих Юсти (1720–1771). Этот сын тюрингского пастора прошел довольно извилистый жизненный путь. С 1750 г. он преподавал риторику и камералистику в венской рыцарской академии «Терезианум», с 1755 г. — политэкономию в Гёттингенском университете. Затем Юсти несколько лет работал колониальным инспектором в Копенгагене, а в 1762 г. был приглашен в Пруссию на должность главного смотрителя горнорудной промышленности. В его произведениях дано систематическое изложение принципов общего внутригосударственного управления.

Во взглядах Юсти соединялись лютеранские и просветительские представления. Он считал, что целью государства является всеобщее благоденствие, во имя достижения которого должны трудиться как государи, так и все их подданные. Государственная администрация путем проведения активной хозяйственной политики должна стремиться к установлению гармонии между благосостоянием отдельного человека и всего общества. Необходимо всячески поощрять рост населения и создание мануфактур, однако торговля по мере возможности должна оставаться вне сферы государственного контроля. В 1761 г. Юсти опубликовал получившее широкую известность сочинение «О крепостничестве и барщине», где ратовал за отмену того и другого в интересах успешного развития сельского хозяйства.

Немецкая камералистика в гораздо большей степени, чем западноевропейский меркантилизм, придавала значение увеличению населения. Это являлось следствием осмысления факта ужасающих людских потерь в Тридцатилетней войне, а также выражением фискальной ориентации экономического учения, в соответствии с которой рост благосостояния признается возможным лишь на основе усердного труда отдельных людей и расширения деятельности государства, в то время как значение внешней торговли отходит на второй план.

Поскольку немецкие государства оставались аграрными, основной интерес камералистов вызывало сельское хозяйство и положение крестьянства. Но как раз в этом вопросе их предложения не выходили за пределы государственных доменов. Более существенных результатов достигли камералисты в отношении промыслового сектора. Так, в некоторых регионах были отменены цеховые ограничения на количество производимой продукции, расширилась система надомничества, создавались новые мануфактуры. В своем политическом завещании 1722 г. прусский король Фридрих Вильгельм I, обращаясь к «любимому преемнику», писал, что «мануфактуры приносят стране благосостояние и процветание», а без них государство будет «мертвой и нищей страной»[68]. Поэтому следует беречь и умножать мануфактуры, а населению дозволять носить одежду только из тканей отечественного производства.

Цели и успехи, издержки и достижения меркантилистской политики зачастую вступали в острое противоречие друг с другом. Единого всеобъемлющего государственного хозяйства не существовало ни в одном немецком государстве. Но эта политика явилась одним из импульсов к модернизации экономики. Наибольшего размаха меркантилистская политика достигла в Бранденбург-Пруссии, где экономический подъем способствовал не только усилению государственной машины, подготовке к войне и социальному дисциплинированию масс, но и созданию предпосылок для перехода к индустриализации XIX в.

Общество и сословия

Немецкое дворянство эпохи абсолютизма, оставаясь все еще феодальным сословием, организованным в ленный союз, не было однородным. Правовые отношения в обществе были довольно сложными: так, например, курфюрст Бранденбурга был ленником императора, а как герцог и позднее — король Пруссии являлся суверенным правителем, поскольку Пруссия не входила в состав империи. Правовые различия между дворянами не зависели от их богатства или силы. Имперское рыцарство чаще всего было беднее, чем многие дворянские роды — ленники территориальных князей. Оно оставалось замкнутой корпорацией, приверженной особому духу своей независимости, обусловленной благородным происхождением.

В самом общем плане немецкое дворянство делилось на старое и новое, и это был вопрос не только престижа, но и привилегий. К рыцарству, имевшему право