— А тебе какая разница? Будет пакет у меня или у какого-то Васи Пупкина, что изменится?

— А если ты тоже захочешь меня разорить? Откуда я знаю, что ты задумал на самом деле?

— Настя, если бы я этого хотел, то просто стоял бы в стороне и смотрел, как этим занимается «Вымпел» вместе с Петровым. Зачем тратить силы и деньги там, где их за тебя готовы потратить другие? Тем более, бизнес твой приносит прибыль. Меня вполне устроят дивиденды, а в управление лезть я точно не собираюсь.

— А чем ты, вообще, занимаешься Глеб?

— Тебе официальную версию или настоящую?

— Правду мне скажи.

— Я добываю информацию и продаю ее заинтересованным людям.

— То есть ты — хакер, да? Взламываешь сервера и крадешь оттуда данные?

— Нет.

— А кто, в таком случае?

— Я программист, Настя. Разрабатываю софт, которым пользуются очень многие компании. Благодаря этому, у меня есть доступ к базам данных, даже не нужно ничего ломать.

— Но… Это же… Незаконно! Разве так можно делать?

— Нельзя. Но это стоит очень хороших денег.

— Тебе мало того, что зарабатываешь по-честному?

— Достаточно. Но иногда хочется драйва. Тогда я начинаю ввязываться в разные аферы…

— Афера с моей компанией — одна из таких?

— Ну, можно и так выразиться… Но я бы так не говорил. Это просто мое желание помочь и защитить, а не афера.

— Ну, и как я могу тебе верить, после всего, что услышала? — ворох информации, которую он на меня вывалил, никак не укладывался в голове. Казалось, что она вот-вот треснет.

— Не знаю. — Он легко пожал плечами. — Вера — штука однозначная. Она либо есть, либо ее нет. Решай сама, Настя, что верно в твоем случае.

— И даже не станешь меня уговаривать?

— Сомневаюсь, что это поможет. — Смотрел исподлобья. Похоже, не такой реакции ждал. Не обрадовала я его своими расспросами.

— Сколько у меня времени, чтобы принять решение?

— Думаю, пары дней будет достаточно… А больше тянуть нельзя — иначе не успеем все оформить до того, как Петров отнесет акции «Вымпелу». Обратно потом не откатишь…

Я закрыла лицо руками. Слабость врагам показывать нельзя, но сил уже не оставалось на то, чтобы притворяться дальше.

— Почему же все так сложно-то, а?

— Ну, так мы теперь взрослые, Насть. Чем дальше, тем сложнее будет… — чем-то он мне напомнил того, еще любимого и такого родного Глеба. Наверное, сочувствием, что в прозвучало в голосе.

— Ладно. Разберемся. — Встряхнулась, усилием воли заставляя себя улыбнуться. Вышло так себе, но уж — как есть. — Ты уже уходишь?

Глеб с явным сожалением отдал мне пустую чашку.

— Ну, если ты не задерживаешь, то ухожу, конечно.

Словно в старом советском кино, он всячески оттягивал свой уход: попросил разрешения навестить уборную, потом чересчур неспешно обувался и натягивал свою дорогую стильную куртку. С виду, пацан пацаном, не слишком заметный в толпе себе подобных. Это если внимательно не всматриваться.

Все в этом пацане говорило о том, что деньги у него есть, и немалые. И он тратит их на свой имидж, не жадничая и не экономя. Правда, понять это смог бы только тот, кто уже видел вещи, купленные в крутых бутиках, и знал, чем они отличаются от обычных, просто добротных вещей. В отличие от Глеба, я себе такую роскошь не позволяла никогда. Не потому, что не хватало денег, а потому, что не видела смысла в подобных тратах. У меня был Макс, бабушка и мама, за которых нужно отвечать. А еще компания — единственный источник дохода, который вот-вот я могла бы потерять…

Не сразу поняла, что увлеклась рассматриванием Глеба. Лишь когда подняла глаза от его кроссовок (наверняка, у них есть какое-то специальное название, только я не в курсе, какое), еще раз прошлась по тертым джинсам, куртке и дошла до лица… Увидела, что и Глеб меня тоже разглядывает. Внимательно, остро, напряженно. Так, что кровь отхлынула от лица, пронеслась по венам и вернулась обратно, так, что щеки запылали, а телу в одежде стало жарко и неуютно.

Он не мог придумать причину, чтобы остаться, а я не могла найти причину, чтобы его остановить… Так, кажется, было в классике? Или очень похоже?

— Я никуда не спешу, Настя. И, если ты пригласишь, могу остаться… — Это звучало почти как просьба, но больше похоже на предложение. Или мне снова показалось?

— Ты уже полностью оделся и обулся. Зачем лишние телодвижения? — вот почему я не могла сказать ему простое и веское «нет»?!

— Я с радостью их произведу…

— Я думаю, оно того не стоит. — Снова не получилось «нет», но уже ближе к этому.

— Мы не виделись с тобой столько времени. Разве не хочется обсудить, что происходило в наших жизнях?

— Ты однажды сказал, что больше не хочешь быть со мной. — Напомнила, неизвестно кому больше — ему или себе.

— Я объяснил причины. Старался тебя уберечь.

— Потом причины пропали. Сам же говорил.

— Появились другие.

— Какие, например?

— Я ненавидел тебя вместе с отцом. Потом прошло, когда немного поразмыслил и понял, насколько хитрый жук был Денис Александрович…

— И? — я не выдержала его длинную паузу. Подтолкнула к дальнейшему рассказу.

— А потом ты вышла замуж, Настя. Родила ребенка. Какой был смысл ворошить прошлое?

— Чего ты боялся? Мог бы точно так же позвонить и пообщаться…

— Узнать, что ты все так же прекрасна и счастлива замужем, а я…

— Ты ведь жениться планировал? Почему же не был счастлив?

— Ты поверила в этот фарс, серьезно? — в его голосе засквозило разочарование.

— Еще одна твоя афера, что ли? Не много ли их в твоей жизни, Глеб? Я даже не хочу слышать, зачем ты связался с той девушкой. Это нечестно было, по отношению к ней.

— Зато честно по отношению к тебе. Я продолжал отводить от тебя внимание всех неприятных личностей, которые могли покуситься… Оказать на меня давление через тебя.

— Хм… А за нее ты не боялся?

— Я расстался с ней почти сразу после того, как ты вышла замуж. Вернее, ей самой надоело ждать, когда уже я превращусь в крутого бизнесмена и осыплю ее деньгами…

— Не хотел превращаться? — попыталась съязвить. Слишком уж откровенно и доверительно звучали его слова.

— Нет. Я не хотел осыпать. Вообще не хотел. Ее.

Эта беседа у входной двери уже чересчур затягивалась. Увлеченная ею, даже не заметила, когда и как Глеб придвинулся ко мне. Теперь он стоял почти вплотную и притрагивался к моим локтям. Поняла это, когда вскинула глаза на фразе про «хотел» и увидела его лицо, склоненное над моим.