а Юлиан, наоборот, спросил нарочито громко:

– Ну как, господин маршал, что думаете на сей счет?

Хмурый Харт какое-то время раздумывал, или делал вид, что раздумывает. Затем покачал головой и изрек:

– Не нравится мне все это, но я поддержу – похоже, лучшего варианта у нас просто нет. Что думают генералы?

На удивление протестующих не нашлось. Даже раскрасневшийся от переживаний, словно вареный рак, Хендерсон одобрительно высказался о плане советника. И даже внес весьма толковое, по разумению Арчи, предложение:

– И пусть кавалерия Монка перестанет щипать обозы еретиков. Так мы убьем сразу двух зайцев: и покажем Саре, что очень торопимся, чем подтолкнем её к тому же, и уберем поводы их фуражирам рьяно трясти округу.

Советник одобрил, маршал Харт поддержал, император поблагодарил генерала за проявленную инициативу. На этом собрание можно было заканчивать. Арчи просто валился с ног от усталости, но штаб продолжал и продолжал обсуждать детали предстоящего отступления. По просьбе возрастного Фабрицио гвардейцы даже принесли раскладные стулья. Когда у Монка уже сами собой начали закрываться глаза, Юлиан, наконец, соизволил их отпустить.

– И помните, господа, – уточнил напоследок монарх. – Официально наше отступление в Кальвию – попытка разобраться с ордой, или же мое трусливое бегство – это кому как больше нравится. Слухи уже пошли. Мы покидали Гайдору не прячась. Противнику, или известно, или скоро будет известно, что Император с семьей сбежал из столицы. Игра началась. Всем удачи, и да поможет нам Ярос!

* * *

Девятью днями позже Арчи, спешившись, стоял на краю сбросившей большую половину пожелтевшей листвы липовой рощи и ждал возвращения дозорных. Межозерье, пройденное армией накануне осталось двадцатью милями севернее. Позади же лежал и Кросбург – крупный торговый город, стоявший на перекрестке дорог, от которого начинался Гайдорский тракт. Вчера этот город без боя был сдан неприятелю. Монк, как и весь остальной штаб, очень надеялся, что проделано это было не зря. Еще одна жертва, упавшая на алтарь этой страшной войны. Не последняя жертва, но вот не напрасная ли?

Показались! Четверо всадников во весь опор гнали взмыленных коней с севера. Сейчас. Сейчас все решится. Арчи вскочил в седло и, не в силах ждать, помчал к ним навстречу.

– Ну? – едва не налетел Арчи на своих же разведчиков.

– Да, господин генерал! – не скрывая радости, выпалил сержант Гибсон. – Они повернули на юг! Всей силой. За нами пошли! За нами!

Арчи выдохнул. Это была победа. Не в войне, но в борьбе умов. Эта партия в шашки осталась за ними. Теперь бы им только довести весь турнир до конца.

Глава восьмая. Безумный заплыв

Полет. Удар. Вода мочит ноги, но лишь до колен – дальше дно. То есть нижняя часть пузыря, который тут же начинает вертеться. Что-то тяжелое заставляет низ с верхом стремительно поменяться местами. Вынырнув из неглубокой лужи, куда они с Троем рухнули во время вращения пузыря, Лис тут же увидел над головой светящуюся красным тройку на застывшем в воздухе Летуне. Рядом же из воды торчала голова Райха с глазами на пол лица.

– Спасибо, что подождали, – откашливаясь, пробулькал Гайрах. – Только ноги достаньте. Они у меня с той стороны остались.

– Быстрый, зараза! – зло буркнул Трой. – Догнал-таки… Ну, греби тогда, раз в нашу лодку незваным залез.

– Чем грести-то? – удивленно завертел головой Райх, видно высматривая весла. – И как?

– А вот ногами и греби. Пока их тебе никто не отгрыз.

Гайрах вздрогнул, затем напрягся лицом и весь задергался, словно и правда принялся там внизу загребать ногами. Стараниями Райха, остаточной инерцией прыжка, или же просто течение в этом месте тянуло в нужную сторону, но пузырь начало относить от берега. А на круче уже появились преследователи. Длиннохвосты шипели и скалили пасти, но лезть в воду пока не спешили – там и без них хватало зубастых ловцов.

Арил осмотрелся. На полет стрелы выше их по течению река бурлила телами: людскими – там к берегу прижали недобитые остатки одрегова войска, и народ выбрал бегство – и звериными. Пара гигантов здоровенными бревнами плавали среди барахтающихся охотников, одного за одним хватая их огромными челюстями. Рядом вились юркими водяными змейками бессчетные длиннохвосты. Изрядный кусок Великой уже покрылся красными пятнами, и хотя «котел» продолжал кипеть, было предельно понятно – у проигравших нет ни единого шанса спастись.

Удирающих в шаре заметили. Несколько «змеек» отделилось от пирующей стаи и устремилось в сторону беглецов. Но зря – на берег напротив них уже выехал первый чернюк, и, повинуясь команде, с кручи посыпались длиннохвостые твари. Плавали они быстро. Уже через пару десятков ударов сердца пузырь облепили шипящие ящерки-переростки. Зубы и когти заклацали о незримые стенки. Шар ощутимо задергался. Видя добычу, разъяренные звери раз за разом кидались в атаку, но их встречал чудесным образом затвердевший воздух.

Арил с Троем валились с ног и снова вскакивали. Стоя встречать налетающие со всех сторон зубастые пасти было не так страшно. Гайрах вопил, не переставая. Лису все время казалось, что Райху вцепились в ноги, но нет – ни одна из тварей, в своем бессильном безумии, так и не додумалась поднырнуть под пузырь. Они бились и бились с боков в надводную часть прозрачного шара, манимые такой близкой и одновременно такой недоступной добычей. Нелюди на берегу, ни на миг не складывая капюшоны, что-то орали-рычали. Арил на мгновение представил себе, как они выглядят со стороны – торчащая из воды голова, и пара, скачущих по какому-то притопленному плоту чудиков. А течение все несло и несло маленький островок жизни, облепленный ярящейся смертью.

Наконец, поляна, принявшая последнюю битву людей, осталась позади. По правую руку от плывущих потянулись заросли из молодых побегов орешника, вербы и облепихи – в такой густоте особо не разбежишься. Сопровождавшие их прежде по берегу чернюки начали отставать. Какое-то время в лесу еще слышался треск и шуршание, потом все стихло.

Пузырь пронесло, по прикидкам Арила, уже больше мили, а упрямые длиннохвосты все продолжали биться в стенки мордами. Охотники даже успели привыкнуть к происходящему и перестали валиться в лужу после каждого тычка. Пошире расставив ноги, встали напротив друг друга и, покачиваясь, ловили равновесие. Гайрах, на чью голову парни периодически опирались, давно перестал орать, но глаза то и дело зажмуривал.

Постепенно наскоки чудищ стали слабеть. Ярость в глазах тварей таяла, движения замедлялись.

– Похоже, устали, – с облегчением в голосе заметил Арил.

– Или замерзли, – выдвинул Трой свою версию.

– И то и другое, – пробухтел снизу Райх. – Водичка, скажу я