– Вам удалось что-то выяснить у нее?

– Надеюсь, да. Имею пагубную привычку доводить до конца любое дело. В свете моего расследования это выглядело пустышкой, но после того, что я услышала от вас, – сведения могут заинтересовать. Какое-то время к Павлинскому ходила женщина…

– Долговязая, светло-русые волосы, близко посаженные глаза? – перебил Лавров.

– Так вы ее знаете, – расстроилась Алина.

– Только то, что сказал, продолжайте.

– Они и не прятались. Очевидно, у женщины были планы на совместное проживание, но все расстроилось. Она не очень хороша собой, но фигура – что надо, мужчины это ценят… – Девушка смущенно кашлянула. – Я щепетильно допросила подвыпившую Софью Никитичну, а та, натура любознательная, любит подслушивать и подглядывать. Любовницу зовут Анастасией, из того, что слышала соседка, – работает секретаршей руководителя небольшого промышленного предприятия, а ее строгого руководителя, не терпящего опозданий, зовут Василий Поликарпович. Они часто говорили на крыльце, да и окно порой бывало открыто… Могу с уверенностью сказать, Анастасия – не сообщница Павлинского, кем бы он ни был.

– Откуда такая уверенность?

– Тем же вечером я попросила водителя отвезти меня на улицу Промышленную и побеседовала с Анастасией. Несложно сотруднику органов найти предприятие по имени-отчеству директора. Это фабрика металлоизделий на улице Кустарной в Бугаевке. Предприятие так себе, но уже начинает выпуск продукции. Приемная директора была пуста, но еще работали люди в бухгалтерии, и я получила нужный адрес.

– Но водку вы уже истратили, – пошутил Лавров.

– Анастасия Игоревна оказалась непьющей. Одинокая несчастная женщина, разговорилась, даже всплакнула. Были планы на мужика, все пошло прахом. Когда узнала, что он погиб, совсем расклеилась. Она не играла, уж поверьте моей наблюдательности. Много говорила. В ее интерпретации гражданин Павлинский был не так уж плох. Непьющий, некурящий, внимательный. Немногословность она тоже сочла за достоинство. Угрюмость – за серьезность. Сдержанность – за скромность. И так далее. Не буду вас мучить, вопрос коснулся периода оккупации. Несколько раз Павлинский разговорился, упоминал места, куда водил партизан, называл топонимы, вспоминал те или иные случаи своего военного бытия. Однажды упомянул поселок Большой Фонтан. Насте стало интересно – у ее родной тетушки там была дача, и по молодости лет она часто туда ездила. Она попросила уточнить, где это. Реакция Павлинского оказалась странной, он словно бы сообразил, что сболтнул лишнее, перевел разговор на другую тему.

– Большой Фонтан – большой, – задумчиво изрек Лавров.

– А я не спорю. Он так смутился, занервничал. Анастасия не стала дальше расспрашивать. А теперь самое интересное, товарищ майор. В доме убитого в столе лежали бумаги – нужные и ненужные. Я нашла документы на дачу, которая расположена не где-нибудь, а именно в Большом Фонтане. То есть у Павлинского там дача, понимаете? Причем с 1928 года, принадлежала еще его родителям. Видимо, он долгое время ею не пользовался, забросил. Но домик тем не менее есть. Улица Голубые Пруды, 39. Наличие дачи и факт, что он знает тамошние катакомбы, – возможно, совпадение, не знаю. И еще интересный факт. Большой Фонтан – удаленный пригород, но говорят, под ним есть катакомбы и по ним при желании можно добраться до центра Одессы.

– Да, я слышал, что катакомбы оплетают чуть не всю область… – пробормотал Алексей. – Ну что ж, Алина, вы молодец, заткнули за пояс контрразведку. Не уверен, что эти сведения пригодятся, но отработать их стоит. Вы своим об этом говорили?

– Только подполковнику Рыжкову, когда отчитывалась о выполненной работе. Он начал раздражаться, дескать, занимаюсь какой-то чепухой…

– Больше никому не говорите, пусть эта «чепуха» останется при вас. До которого часа вы работаете?

– До семи… если ничего не случится.

– Сегодня ничего не случится. По крайней мере, для вас. Не забывайте, на кого вы работаете. Досидите до конца. На вопрос, что здесь делала контрразведка, ссылайтесь на гражданина Павлинского. В этом нет секрета, его убийцы мертвы. О том, чем занимался убитый в период оккупации, вы не знаете. Вечером идите домой… Где вы живете?

– Это бывшее общежитие камвольной фабрики. Со мной в комнате живет еще одна женщина.

– В восемь вечера будьте на пересечении улицы Солнечной и Приморского бульвара. Форма одежды – штатская, желательно удобная. Возьмите оружие. Убедитесь, что за вами не наблюдают. Последнее – обязательно. Заметите «хвост» – путайте следы. Я подожду. Номер моего «газика» – 154. Вы неглупая женщина, Алина, не стоит пренебрегать добрыми советами.

– Прямо шпионский роман какой-то… – Девушка зябко повела плечами.

Она села к нему в машину в начале девятого вечера. До темноты оставалось совсем немного. Сгустились тучи, накрапывал дождик. Пришлось раскатать у машины брезентовый навес и закрепить в специальной раме.

С моря дул прохладный ветер, шелестел в ветках выстроившихся вдоль бульвара каштанов. Народ еще гулял, покачивались зонты. Из прибрежного кафе тянулся манящий запах – там жарили шашлыки за умопомрачительные деньги. Поскрипывал патефон – Клавдия Шульженко пела мексиканскую «Челиту».

Девушка выскользнула из аллеи, ведущей к морю, быстро зашагала, помахивая сумочкой. Алексей невольно загляделся. Куда исчезла деловитая сотрудница милиции? На Алине был плотный жакет, зауженный в талии, шерстяная юбка, на ногах ботинки без раздражающих каблуков. Она ускорила шаг и через минуту уже забиралась на водительское сиденье.

– Вас не узнать, – хмыкнул Алексей.

– Вы тоже в штатском не такой. – Она окинула своего «нечаянного» напарника быстрым взглядом.

– Все хорошо, Алина? Что это у вас на голове?

– О, это французский берет… – Девушка быстро сняла мягкую клетчатую шапочку, которая ей на удивление шла. – Считаю, что эта штука может кардинально изменить внешность…

– Романтика парижских окраин? – улыбнулся Лавров. – Вы почувствовали необходимость сменить внешность?

– Мне кажется, за мной следили, Алексей, вы были правы… – девушка понизила голос. – Я не трусиха, но было не по себе… Неприятное тянущее чувство в спине, когда я входила в общежитие. Потом зашла в булочную, встала в очередь, понаблюдала, кто стоит за мной, кто трется у входа… На вид это обычные люди, пенсионеры. Но снова это жжение, когда я шла по бульвару. Свернула к дорожкам, немного посидела на лавочке. Потом пошла и озиралась…

– Ладно, поехали. – Алексей завел мотор.

Он свернул с бульвара в ближайший переулок. Пришлось включить фары – стена растительности создавала сплошной мрак.

– Куда мы едем, Алексей?

– На Большой Фонтан.

– Но он в другой стороне.

– Я знаю.

Он вывернул из переулка на соседнюю улицу, проехал двадцать метров и встал у края тротуара. Стал наблюдать, кто едет за ним. «Хвоста», похоже, не было. Через полминуты из переулка выбралась груженная древесиной полуторка, с рокотом проехала мимо и исчезла за поворотом. Девушка выжидающе смотрела на спутника.