Васнецов прижал к себе встревоженную девушку, уткнулся подбородком в её макушку.

— Сейчас поговорим с Дмитрием Андреевичем, а потом будем действовать по обстановке, — твёрдо сказал он. — Возможно, там и беспокоиться не о чем.

Ника аккуратно, но твёрдо высвободилась из объятий Алексея, отступила от него на пару шагов. Не хотела показывать мужчине, насколько ей приятна его ласка. Казалось, они вернулись в те времена, когда Ника была богиней и принцессой для своего влюблённого рыцаря. Вот и сейчас в глазах Васнецова сквозила любовь, каждый его жест был наполнен нежностью.

И Ника с трудом боролась с искушением — прижаться к мужчине, обвить руками шею, всецело отдаться его заботам и силе. Собственный запах Алексея смешивался с ароматом мужского парфюма и кружил ей голову. Однако Ника пыталась быть непреклонной. Разве можно забыть, сколько горя причинил ей Васнецов, как несправедливо он с ней поступил?

А сердце сжималось, когда она видела разодранные кулаки Алексея и синяк на виске…

Он не захотел рассказать о драке, но Вероника сложила два плюс два и сделала вывод, что побоище было связано с их прошлым. Скорее всего, в драке участвовал Игорь Жуков.

Во-первых, его жена — хитренькая и разбитная Ольга — заманила Нику в загородный клуб. Во-вторых, Васнецов буквально взвился при упоминании Жукова, а ведь раньше они вполне ладили, а когда-то и вовсе играли в одной хоккейной команде. В-третьих, именно после поездки в Краснодар мужа словно подменили. Из обвинителя он превратился в обвиняемого — это очень чувствовалось. Значит, именно в поездке он узнал, что Вероника ни в чём перед ним не виновата, её оговорили.

Таким образом, девушка пришла к заключению, что Жуковы участвовали в провокации, подстроенной пять лет назад. И именно сейчас всё всплыло наружу.

…В восемь вечера Егорка старательно убаюкивал сестричку после купания и кормления, а его родители уселись на диван перед ноутбуком.

Нику трясло.

— Так, ну-ка, быстро успокоилась! — приказал Васнецов. — Что же это такое?

— Я стараюсь не психовать, но у меня не получается… — прерывистым шёпотом призналась несчастная девушка. — Врач ведь ничего ужасного нам не скажет, правда?

Вместе ответа Алексей сжал её руки в своих ладонях.

***

— Мам, я хорошо убаюкал Даху? — сквозь сон пробормотал Егорка.

— Очень! Ей повезло, что у неё есть старший брат.

— И мне повезло… Так классно, когда есть маленькая сестричка. Она смешная…

Ника прилегла рядом с сыном, облокотившись на руку и перебирала волосы малыша, гладила его по щеке. Даша спала в кроватке, на комоде горел изумрудный ночник-бабочка.

— Мам, а когда бабуля вернётся из больницы?

— Сначала пусть её хорошенько подлечат.

— Мам, а почему папа ушёл? Он мог лечь здесь, кровать большая. Ладно, я бы даже уступил ему место, так и быть. Ушёл бы спать в свою комнату, раз такое дело.

— Папе ещё надо поработать. А потом он поедет в гостиницу, там ему удобнее.

— Я бы хотел, чтобы папа жил с нами. Зачем ему эта гостиница! Там, конечно, круто. Но ведь дома лучше, правда?

— Наверное. Спи, милый.

Ника спокойно разговаривала с сыном, но на сердце у неё было тяжело. Врач сказал, что Елене Вадимовне необходима операция. Он даже показывал снимки и рисовал на бумаге схемы, объясняя, в чём дело. Услышав об операции, Ника едва не потеряла сознание от ужаса, в глазах у неё потемнело.

— Не надо так расстраиваться, — сказал с экрана врач. Стёкла очков блестели, крепкая шея виднелась в треугольном вырезе медицинской формы, обтягивающей широкие плечи. — Ничего такого, чтобы падать в обморок. Это обычная операция, не уникальная. Зато потом вы вашу матушку не узнаете. Надо решать вопрос радикально. Консервативное лечение только время у вас отнимает. Давайте, поговорите с мамой, повлияйте на неё. Ей всего пятьдесят четыре, ещё могла бы бегать и прыгать, как шустрая белочка. А она у вас чахнет.

— То есть, вы хотите сказать, что до этого нам назначили неверное лечение? Мы столько денег потратили на препараты! Почему же раньше никто не сказал, что нужна операция?! — обиженно выпалила Ника.

— Не могу сказать, что лечение было неверным. Но на данном этапе оно перестало приносить результат. Дальше будет только хуже…

— Думаешь, мы можем доверять этому врачу? — спросила Ника, когда они выключили скайп. Так и сидели рядышком на диване, соприкасаясь боками.

— Да, можем, — твёрдо ответил Алексей. — У него отличная статистика, блестящие показатели, и его для нас нашёл Богдан. А уж Богдан в медицинских делах ориентируется. Я же тебе рассказывал, какая у него ситуация с отцом.

Ника опустила голову. Несмотря на все усилия, она всё же не удержалась и расплакалась.

— Ну же, милая… — расстроился Алексей. Он обнял несчастную девушку, крепко прижал к себе, потёрся щекой о её висок. — Не сомневайся, этот врач сделает всё, как надо. Он сумеет вылечить твою маму. И ты же слышала — операция не какая-то из ряда вон, а вполне даже заурядная. Наверное, Дмитрий Андреевич за свою жизнь их провёл миллион.

— Вот во время таких операций что-нибудь и случается! — с отчаянием прошептала Ника прямо в шею Васнецову. Её лицо было совсем мокрым, плечи вздрагивали.

— Это должно очень сильно не повезти. А с какой стати? Всё пройдёт нормально, малыш, всё будет хорошо.

В этот момент из спальни высунулся Егорка. Ника спрятала лицо на груди у Васнецова, чтобы сын не увидел её слёз.

— Мам, пап, готово! Дело сделано, наша красотка уснула, — доложил мальчуган. — О, да у вас тут обнимашечки. Класс! Не буду вам мешать.

Ребёнок испарился.

— Так, Вероник, уже девять часов. Пока не поздно, нам надо позвонить маме и обсудить с ней этот вопрос. Вытирай слёзы, а то Елена Вадимовна увидит, что ты рыдаешь, и расстроится. А мне по голове настучит, что я тебя не успокаиваю.

— Ты успокаиваешь… — всхлипнула Ника. — Ты очень помогаешь… Спасибо тебе, Лёша.

…К удивлению дочери, мама была настроена решительно и, вроде бы, совсем не умирала от страха:

— Дмитрий Андреевич мне всё объяснил. Обещает, что после операции я стану прежней, такой, какой была до болезни. Конечно, трудно в это поверить, но… Почему-то Дмитрий Андреевич мне внушает доверие.

— Хороший дядька, — вставил Васнецов.

…Когда бывший муж ушёл — отправился в аэропорт встречать важного делового партнёра — Ника сначала умылась холодной водой, а потом направилась в спальню и улеглась рядом с сыном. Егорка всё ещё не спал, дожидался мамы.

— Спи, милый.

Нике пришлось признаться самой себе, что только присутствие Васнецова её сейчас и спасало. Если бы не он, она бы уже билась в истерике. Напугала бы Егорку… Уверенность Алексея поддерживала её на плаву. Голос мужчины звучал безапелляционно, можно подумать, он ни капли не сомневался в успехе. Именно это и вытягивало Нику из пропасти отчаяния.