ожёг его таким пронзительным взглядом, что был красноречивее всяких слов. «Связать бы тебя да не пускать никуда», – без труда читалось на выразительном лице.

Наставница поднялась, решительная и прямая:

– Здесь нет ни одного согласного с тобой, Синеглазый! Но что мы можем возразить? Мы скованы цепью прочнее любого заклятия, звенья которой – честь, долг и взаимоуважение. По сути, ни у тебя, ни у нас нет и не будет выбора. Мне больно от несправедливости судьбы! Но разве могу я потребовать, чтобы мой король, Правитель Саора, поступил противно его долгу, чести и совести?!

– Поверь, Синеглазый, – тихо сказала Гэсса, – если бы у нас была хоть одна вероятность из тысячи переубедить тебя, мы бы ей воспользовались. Но нрав твой нам известен. Даже ребёнком ты умел настоять на том, что считал правильным. Я лишь надеюсь, что и сейчас, как во всём остальном, ты не ошибаешься… Да, я, как и все мы, не желаю иного Правителя. Но мы не станем удерживать тебя силой или властью Круга. Делай то, что считаешь правильным. Мы твёрдо знаем: ты никогда не позволишь распоряжаться Саором человеку, того недостойному!

– Спасибо, принцесса, – очень серьёзно и искренне ответил Дэйкен. – Мне было бы нелегко уходить против вашей воли.

Он оглядел их по очереди, словно призывая к вниманию:

– Даю вам слово: если это будет зависеть только от меня, ожерелье королей никогда не перейдёт к тому, кто может причинить Саору хоть малейший вред. Но не отвергайте заранее того, кто и так был обделён. Посмотрите на принца Соледжа: не так давно вы не желали признавать и его – и кто сейчас скажет, что не ошибся? Первенец Аргена может оказаться куда лучше того, что вы о нём думаете. В нём кровь двадцати шести королей – разве этого мало, чтобы оказаться достойным Правителем?

– Ты – наш король, Синеглазый! – пылко возразил Орнг. – И не знаю, как другие, а я никогда не приму иного!

– И окажешь мне дурную услугу! – нахмурился Джэд. – Саором править непросто: для новичка в нём это почти непосильная задача. Если все, подобно тебе, отвернутся от него, что ему останется – замкнуться и ожесточиться? Совершать промах за промахом, приводя Саор в упадок? Этого ты хочешь добиться? Нет, Орнг! Если ты настроен так непримиримо – отступи в сторону, освободи место тем, кто поможет новому королю освоиться в его королевстве. Я сам когда-то нуждался в советах и поддержке тех, что были опытнее и мудрее, потому могу представить себе, каково придётся другому, если вы встретите его словно врага.

– Ты?! – натянуто рассмеялся Орнг. – Да ты отроду ни в ком не нуждался! Что мы могли дать тебе – великому магу, ученику Хранителя! Для тебя всегда любые чувства были помехой! Подобно Тору, ты безжалостно отметаешь всё, что мешает вашим понятиям о высшем долге и предназначении! Он нас бросил ради чего-то, недоступного нам, простым смертным, а теперь и ты – и тоже из-за того, что кажется тебе дороже нашей дружбы и верности!

Голос тонха вибрировал и срывался. Дэрэк изумлённо посмотрел на него. Он знал, что Орнг предан королю, но впервые осознал – насколько.

– Орнг, остынь, – негромко произнёс Синеглазый, – ты же не к звёздам меня провожаешь. От того, что я расстанусь с парой безделушек, которые и так меня всегда раздражали, ничто в Саоре не изменится.

– Ты не покинешь нас?

Джэд улыбнулся:

– Какие громкие слова. Покину! Да куда я денусь? Так, погуляем с Дэрэком пару дней и вернёмся.

– Когда вы намерены отправиться? – осторожно поинтересовался Дэш.

– Завтра с восходом. Дэрэк, ты не против? Не думаю, что буду отсутствовать долго, но на всякий случай оставляю полномочия Принцессе Тери. До моего возвращения решающее слово будет за ней.

– Хорошо, – безрадостно кивнула Гэсса. – Это всё? – спросила она чуть погодя.

– Да.

– Ты ничего не скажешь на прощание? – тихо вымолвила принцесса.

– Я же не прощаюсь, – засмеялся Дэйкен.

– И всё же, – почему-то настаивала та.

Синеглазый пристально и, как показалось Дэрэку, тревожно взглянул на неё, затем коротко указал вверх.

– Только это.

Высоко в открытых сводах потолка красовались золотые луны Саора, Сард и Тэор. Миг – и они совпали, слились в единое целое, и имена их соединились, составив вместе самое дорогое для каждого из них.

***

Гэсса простилась с Эдрой и осталась в одиночестве. Огни, зажжённые членами Круга, меркли один за другим. В зале воцарилась чуткая, настороженная тишина. Лунный свет вливался в окна, просачивался сквозь стены, стекая на пол потоками золота. Слияние. Принцесса уже и не помнит, когда они засиживались столь долго. Ей тоже пора, но Гэсса медлит.

Орж притих до утра. Поднявшийся ночной ветер колышет последний волшебный огонёк. Конечно, он его не задует, но она, словно маленькая девочка, шепчет заклятие, и свет разгорается сильнее. В нём искрящимися брызгами расцвечиваются переливы мозаик на полу и украшенные блестящими камнями подлокотники кресел. В изголовьях чётко выделяются эмблемы пяти владений Саора.

Лорби – символ Осха, края величественных равнинных озёр.

Эленир, песчаный тростник – символ дюн Корха.

Резная ветка кенчи – густые привольные леса Пенша.

Соледж выбрал приземистый шекр, растущий только на вершинах гор, и не ошибся: горы окружают его со всех сторон. Хребты Эриэжа, Риэнара, Олерьи и Сиайя превращают его в чашу с мерцающими голубыми краями.

Взгляд Гэссы с любовью задержался на цветке сошта – эмблеме Тери. Там, где скалы защищают от холодных северных ветров хоть пядь земли, сошт пускает глубокие корни между камнями и прорастает назло ветрам. Сошт – сильный и бесстрашный. Цветы его сравнительно мелки и бледны – и всё же прекрасны. Недаром сошт издревле сажают вблизи всех домов и дворцов, предпочитая другим цветам, более пышным и ярким. Аромат сошта плывёт над Саором из края в край, но родина его – Тери, её Тери. Венки из цветущего сошта по традиции, заведённой королевой Аскаль, украшают невест. Совсем недавно принцесса надела такие венки на льняные волосы Дейзи и медные – Эльгер …

Гэрэх, что зовут деревом вдов, тоже растёт лишь в Тери – по странной случайности или прихоти Создателя? Гладкие, лишённые листьев, всегда как бы поникшие, совершенно чёрные ветки сплетены в колючее кружево и только раз в году покрываются редкими чёрными же цветами. Гэрэх – дерево скорби: по легенде оно появилось там, где Элахир, первая из матерей Саора, навсегда простилась с королём Лагиром, своим супругом. Тем самым Лагиром, что видел рождение и становление мира, что первым надел королевское ожерелье и разделил Саор на пять владений, передав их первым Правителям, чьи имена теперь известны всем: Сания, Оинт, Верн, Лани, Исида. По просьбе Лагира Тор выковал Цепи и наложил на них заклятия. Во время его правления Хранитель ходил среди