нависавших над ним позади воздвигнутого недавно дворца, я успела изучить до мелочей. Всего несколько дней прошло, а Крит уже казался ненастоящим, не то что Наксос. Дом моего детства сделался покрытым пылью воспоминанием, остался в другом мире. В глубине острова рос густой лес, он смыкался у подножия громадной вершины, устремившейся ввысь, будто бы к самим олимпийцам-небожителям. Деревья взбирались на гору, но вскоре начинали редеть, и вот уже на земле среди камней торчали лишь редкие кустики. Туда пойти я так и не отважилась.

Сначала нерешительно бродила по краю леса, опасаясь дремучих, непролазных дебрей, но постепенно осмелела и стала заходить подальше. Все время была настороже – вот сейчас выломится из чащи дикий вепрь или неслышно скользнет по ветке змея, но вокруг лишь стрекотали цикады да покрикивали птицы, кружившие вверху, над кронами. Мне очень хотелось добраться до горы, подняться совсем чуть-чуть и, может, увидеть границы острова, но осторожность не позволяла зайти слишком далеко – заплутаю еще среди деревьев. И я поворачивала назад.

Шли дни, и глодавшая нутро тревога усиливалась. Из всех существ решила богу довериться, до чего простодушная! Я была лишь мимолетным развлечением, забавой, только и всего, свидетельницей этой его ловкой проделки с превращением пиратов в дельфинов – пришедшей в восторг, конечно, которым он насладился и исчез. Одиночество и тишина угнетали меня.

– Будь ты проклят, Дионис! – сказала я вслух. Собственный голос, отразившийся от холодных мраморных колонн, разнесшийся в пустоте, показался вдруг слишком громким и чужим.

И тут же услышала в ответ:

– Это кто же так с богом разговаривает?

Я резко обернулась, кровь застыла в жилах.

Сегодня утром корабль Диониса я не высматривала, уже окончательно уверившись, что он не вернется. А он стоял передо мной и казался еще ослепительней, чем прежде, будто память моя не способна была вместить его величие. И улыбался насмешливей, а огонек в его глазах горел какой-то проказливый. Сердце мое сжалось – вот глупая, поосторожней надо со словами! – но я заставила себя сохранять невозмутимость.

– Прости меня. Не думала, что…

Он подошел поближе. Рассмотрел мое лицо, пылающие щеки.

– Не думала, что я вернусь. А почему?

– Думала, ты забудешь. Думала…

Я не договорила.

– Что же? Что я как Тесей? – Он изумленно фыркнул. – Я не притворщик, Ариадна, и обещания даю не для того, чтобы тут же от них отречься, словно это пустяк какой. Ты о сестре разузнать просила, ведь так?

Я вскинула голову. Неужели ему и правда известно о происходившем на Крите после моего побега? Ах, услышать бы хоть что-то о Федре!

Мой вопрос Дионис, очевидно, прочел у меня на лице, поскольку заговорил первым.

– Расскажу, что мне известно. Не все, ведь спрашивал я у оракула, а они, сама знаешь, любят отвечать загадками. Но одно несомненно: гнев Миноса Федре сносить не пришлось. Здесь Тесей оказался прав: никто не заподозрил ее в причастности к вызволению афинских пленников и убийству Минотавра. В самом деле, обвинили только старшую дочь. Федра убереглась от разразившейся огненной ярости Миноса, свои гневные вопли он обращал прежде всего к небесам и морю, взывая ко всем известным ему богам и проклиная Тесея. Отец твой привык быть любимчиком богов и забыл, как те порой непостоянны. – Тут Дионис улыбнулся. – Дерзкий молодой герой им теперь куда больше нравится. И куда больше, чем гневные речи Миноса, их радуют алтари, заваленные приношениями в благодарность за победу над Минотавром. Посрамленный и униженный царь, может, тоже слегка развлек богов, но они уже обратили свои взоры к делам поинтересней. Так что молитвы Миноса не были услышаны. И он отправился с горя разыскивать своего сбежавшего изобретателя, Дедала.

– Дедал сбежал? – перебила я, изумившись.

– По-видимому, хоть я и не знаю как. Пока Минос его разыскивает, Критом правит твой брат Девкалион. Он благоразумный царь – первым делом успокоил волнения, чуть было не охватившие Крит в первоначальной неразберихе. Минос где-то далеко, за морями, Лабиринт открыт, а Минотавр превратился в кровавое месиво – мятежа никак нельзя было допустить. Девкалиону нужны союзники. Он сосватал Федру за одного славного царевича, правителя великого города, – и на следующий же день она взошла на корабль. Живет теперь в другом дворце с целой армией прислуги, ни в чем не нуждается – и так будет, пока Федра не достигнет совершеннолетия, а тогда уж выйдет замуж. О подробностях сейчас, прошу, не допытывайся – большего сказать не могу. И вернуть тебе Федру не могу, потому что у мойр относительно твоей сестры свои замыслы, и не мне менять ее судьбу. Да и потом, признайся себе честно: этот тихий остров не место для Федры, хоть ты и очень хочешь ее увидеть.

Тут не поспоришь: роскошный дворец в чужеземном городе для Федры, конечно, гораздо привлекательней, чем уединенная жизнь изгнанницы. К тому же мое собственное положение так шатко, смутно и неопределенно, что тянуть за собой еще и Федру было бы несправедливо. Если Дионис не лжет и она правда счастлива со своим суженым, для сестры моей, надо признать, все в конце концов сложилось наилучшим образом. Я скучала, конечно, по ее открытому круглому личику, пытливому уму и болтовне, скучала непередаваемо. Но больше всего на свете желала Федре добра и вовсе не хотела замарать и сестру тоже своей дурной славой изменницы. Вряд ли ее будущий муж, кем бы он ни был, обрадуется родству с царевной, которая предала свое царство всецело, позволив в одну ночь разграбить, похитить, уничтожить драгоценнейшие его сокровища.

– С Федрой ты еще встретишься, – пообещал Дионис, – когда ее положение упрочится окончательно и можно будет уже ничего не опасаться. – Он видел, что сестра моя однажды прибудет сюда на огромном, богато украшенном корабле.

Я задумалась, не отправиться ли обратно на Крит, раз Минос его покинул, но отец ведь всегда может вернуться, и мысль об этом, уж конечно, не даст мне там и минуты прожить спокойно. Да и потом я совершила ужасное преступление. Сможет ли Девкалион, едва взошедший на престол, принять назад женщину, предавшую целый город, пусть все его граждане и радуются втайне избавлению от Минотавра? Вряд ли. До поры до времени гораздо безопасней оставаться на Наксосе, и, по правде говоря, где-то в глубине души мне и не хотелось покидать его теперь, когда Дионис был здесь.

Глава 18

Федра

Иногда