Вагон остановился мгновенно и бесшумно, прямо у нас над головой, в десяти метрах над платформой. Налетевший ветер заколыхал меховой ореол вокруг морды Мары и взвил песчаные вихри, улизнувшие в темноту.

Гул перешел в низкую ровную вибрацию.

Винневры я не видел – должно быть, нашла в себе силы отбежать. Остальные стояли под вагоном.

От него отделился диск и опустился к платформе. Я снова вздрогнул, но это оказалась просто часть корпуса вагона, слегка выгнутая. По ее периметру выдвинулись столбики поменьше, оставив промежуток, явно для того, чтобы мы могли взобраться.

Я хрипло позвал Винневру. Наконец она вышла из темноты и встала рядом со мной.

– Что думаешь? – спросил я.

Заберемся мы в вагон или останемся здесь, не имеет значения. Нас сюда заманили. Да и в любом случае у нас осталось мало времени.

Она взяла меня за руку:

– Я пойду туда, куда и ты.

Мара вскарабкалась на диск, протиснувшись между столбиками. Мы поднялись следом. Диск двинулся вверх, накренился – я испугался, что мы упадем, но этого не случилось – и подплыл к отверстию в боку вагона.

Вроде бы я заметил три отверстия. В какое из них мы пройдем? Однако люк оказался один, и вот мы внутри. Диск запечатал вход. Ни трещин, ни швов – все в стиле Предтеч. Воздух был прохладным. Маре пришлось согнуться, чтобы не удариться о потолок, приятно светившийся серебристо-желтым.

Возникла синяя девушка – анцилла, догадался я, – с человеческой внешностью, но ростом с Райзера. Она висела в воздухе в конце вагона, наклонив ступни книзу. Грациозно водя руками, проводница сказала:

– Вас вызвали. Мы отвезем вас туда, где вы нужны.

Стены стали прозрачными, из пола выдвинулись сиденья, подходящие всем нам, – даже своеобразная низкая кушетка для Мары, которая предпочла лечь на бок.

– Мы можем предоставить закуски и напитки, – предложила синяя проводница. – Поездка не займет много времени, но вы явно голодны и хотите пить.

Никто не возразил. К нам подплыли несколько малых дисков – подносы с мисками, в которых была вода и аппетитная на вид паста, – и мы принялись за еду. Мои губы снова стали влажными, а глаза, из которых успел выйти песок, видели почти нормально. Желудок бурно запротестовал, но потом взялся за дело. Ногами и ягодицами я чувствовал вибрацию вагона.

Синяя анцилла забрала посуду прежде, чем мы наелись до отвала. Мы стали ждать, все еще предполагая плохой поворот событий.

– Сегодня у нас три пассажирских салона, – объявила анцилла.

Я видел лишь один, в котором мы и находились, и выглядел он чуть меньше, чем вагон. Где два других?

– Наше путешествие скоро начнется.

Не верь ничему, посоветовал лорд-адмирал.

Меня и не нужно было предостерегать. Нас вызвали. Значит, кто-то знает, где мы, и ждет нас. А это, скорее всего, не сулит ничего хорошего, особенно если нами заинтересовался кто-нибудь из Предтеч.

Винневра смотрела на мелькающую снаружи темную местность. Я сидел рядом с ней. Наклонившись, коснулся ее плеча. Она повернула голову и сонно взглянула на меня.

– Я ни в чем тебя не виню, – произнес я. – Надеюсь, и ты не держишь на меня зла.

Девушка отвела взгляд, кивнула и вскоре уснула.

Я тоже проспал бóльшую часть путешествия, которое было очень долгим. Когда я проснулся, царил день, а вагон мчался над серым изрезанным каменистым ландшафтом. Мимо проносились тучи. Мне стало интересно, а не летим ли мы сами, но, не видя рельса, нельзя было сказать наверняка.

В нескольких метрах от путей промелькнуло нечто крупное и темное. При нашей скорости даже этот миг дал понять, насколько велика ограда, или здание, или что бы это ни было.

Внутри вагона замерцали лампы.

В передней части кабины появилась синяя женщина с неподвижными глазами, ее тело медленно менялось от фигуры Предтечи – творца жизни – к человеческой. Губы шевелились, но я не слышал, что она говорила.

Вагон слегка вздрогнул, а затем едва ощутимо остановился. Дверной диск отошел, но в этот раз слишком быстро, приземлившись с громким лязгом где-то внизу.

Нехороший звук.

Вдруг я почувствовал, а затем и увидел шаркающие вокруг нас фигуры; они медленно приходили и уходили. Казалось, я стою одновременно в трех помещениях, с разными освещением, цветами интерьера и обитателями.

Райзер взвизгнул и вскочил, вцепившись в мою руку. Мара выпрямилась и высоко подняла лапы, чтобы не подпустить к себе движущиеся в жутком мерцающем полумраке силуэты. Винневра обняла обезьяну сбоку, ее взгляд был диким.

Внезапно все стало осязаемым. Вокруг вздымались клубы пыли. Нас окружали и толкали. Пытаясь добраться до выхода, существа тыкались в нас розовыми и серыми выпуклостями. Возможно, когда-то это были Предтечи разных видов, даже такие крупные, как Дидакт, но сейчас их было трудно распознать. Один, повернувшись, посмотрел на меня белыми глазами; его лицо было обезображено наростами. Под руками болтались похожие на усики придатки, а когда он снова повернулся к выходу, я увидел, что у него из плеча растет вторая голова.

Существа были частично одеты в то, что на первый взгляд походило на доспехи Предтеч. Казалось, оно ползало по собственной воле вокруг деформированных разлагающихся тел, будто стараясь удержать их вместе и одновременно разделяя. В этих пластичных оболочках кишели миниатюрные устройства, поднимаясь к поверхности и опускаясь, как в воде. Все это функционировало с предельной нагрузкой: сдерживало, организовывало, сохраняло.

Вот же бедняги! Это Искажающая болезнь.

– Знаю, – буркнул я под нос.

Ее течение заторможено, но это лишь продлевает их страдания. Должно быть, они все еще полезны, продолжают служить Архитектору.

Я вовсе не был в этом уверен. Возможно, нечто, контролирующее чуму, управляет и этими существами. Они могли стать рабами Изначального – властителя над совращенной механикой этого колеса.

– Они были с нами все это время! – надрывно прошептала Винневра. – Почему мы их не видели?

Сразу за люком замаячили огоньки – зеленые глаза смотрителей. Висящие под ними металлические руки и захваты, контролируемые дистанционно, занимались преображенными пассажирами. Одного за другим манипуляторы вылавливали их и помещали в клетки, которые затем уплывали прочь. Той частью ума, что осталась не помрачена кошмаром, я насчитал двадцать… двадцать пять… тридцать пораженных чумой существ.

К салону вернулся прежний облик. Синяя проводница, вновь в человеческом обличье, объявила:

– Мы прибыли в пункт назначения. Сейчас вы на центральной станции творцов жизни. Пожалуйста, выйдите побыстрее, чтобы мы успели привести салон в порядок.

Еще один смотритель, также с зеленым глазом, встретил нас, когда мы спрыгнули с диска: ни ступенек, ни других удобств. Диск качался и лязгал под ногами. Мара спускалась со всей осторожностью, но диск все же ударился о землю и затрясся, когда она слезла.