Но нельзя забывать, что именно Юприн подготовила наши войска к войне с гораздо более развитыми Предтечами. Именно она вдохновила наших ученых и роботизированные интеллекты. Они применили все, что мы узнали в наших ранних конфликтах с Предтечами, чтобы спрогнозировать развитие их технологий, и благодаря этому достигли большого технологического преимущества.

Ее усилия дали нам несколько десятилетий триумфа и надежды.

По иронии судьбы первой из наших планет пала Эрде-Тайрин, что стало огромной стратегической потерей и нравственной катастрофой, поскольку именно на этом мире, вероятнее всего, зародилось человечество. Записи об этом мы утратили в темные века, еще до контакта с Предтечами, но наши ученые – антропологи и археологи – проанализировав анатомию и физиологию людей, рассеянных по всему рукаву Галактики, установили, что Эрда была местом происхождения всех наших рас.

Завершение этого исследования убедило Юприн в том, что она полностью поняла человеческую психологию и культуру. Она стала политическим и моральным начальником всех человеческих войск.

Я не соглашался с ее выводами, не был доволен ее растущей властью. На роль нашей прародины годились планеты в других звездных системах. Я сам посещал многие из них и осматривал древние руины.

И еще я видел следы того, что эти же миры посещали Предтечи, также интересовавшиеся происхождением человечества. Не только Библиотекарь с творцами жизни, но даже сам Дидакт.

Мы защищали Чарум-Хаккор от нападений Предтеч, которые шли непрерывной чередой в течение трех лет.

Мои корабли сотни раз метались из одной части звездной системы в другую, отражая точечные орбитальные атаки, не позволяя противнику с минимальной затратой сил пробивать коридоры.

Во всех подобных битвах в просторной звездной системе гиперпространственные технологии дают лишь небольшое преимущество. Любые тактические приемы в столь тесных условиях зависят от фиксированных позиций, занимаемых вблизи планетарных целей, где перекрестный огонь может быть сфокусирован на порталах для массированных перебросок, превращая их в заторы из обломков.

Занимать огромные объемы космоса совершенно бесполезно. Победа или поражение диктуются контролем над населенными центрами и важными ресурсами.

Однако с каждым месяцем количество наших кораблей уменьшалось, боевые позиции слабели. Корабли Предтеч, варьирующиеся в размерах от исполинов – передвижных крепостей – до быстрых и мощных дредноутов, открывали кратковременные точки входа и атаковали с неожиданных углов, двигаясь хаотично по широким дугам. Это напоминало рисунки безумца – но безумца гениального.

За этими безрассудными и смелыми маневрами ощущалась рука Дидакта.

Преимущество Предтеч в технологии синхронизации, позволявшей исправлять причинно-следственные парадоксы сверхсветовых прыжков, необходимых для путешествий между звездами, замедляло и даже блокировало наши собственные гиперпространственные каналы, препятствуя прибытию подкреплений.

Срок сокрушительного удара, давно ожидаемого и неизбежного, приближался крайне медленно. Последний штурм Предтечи начали из семи порталов, открывавшихся с интервалом в один час. Это был гигантский флот самого Дидакта и его лучших адмиралов, многие из которых закалились в боях, бушевавших вдоль внешнего края Галактики, от наших колониальных миров до самого Эрде-Тайрина.

Юприкушме и группе войск особого назначения, состоявшей из семисот воинов и семнадцати кораблей, было поручено защищать капсулу с Изначальным.

Ирония в том, что из последних выживших, собравшихся в Цитадели Чарума, на самых больших руинах Предвозвестников из оставшихся на планете, она оказалась ко мне ближе всех. Мы стояли, окруженные древними постройками, вместе с немногими уцелевшими членами Адмиралтейства, вслушиваясь в жуткий шум флотилий Предтеч, которые, прорвавшись сверху, крушили нашу последнюю оборону.

Предтечам удалось захватить капсулу и Изначального. Юприн была отозвана из боя вопреки ее пылким возражениям. Она надеялась попасть в плен к Предтечам, чтобы предупредить их о судьбе, какой не пожелаешь даже заклятому врагу.

Предупредить о том, что ей открыл Изначальный.

Стоя в паре сотен метров друг от друга, мы следили за массированным штурмом. Противник разрушил последние орбитальные поля, уничтожил планетарную оборону и обрушился на Цитадель.

Я слышал звуки смерти. Я видел, как испаряются мои воины. Я все еще был жив…

Обреченный, я ждал неизбежного.

И неизбежное наступило.

Я умер.

Композитор и творцы жизни сделали свое дело…

…и теперь я здесь, в теле этого юнца.

Я здесь!

Все еще здесь!

Ну вот. Не правда ли, это умиротворяет? Мне так понравилось быть побежденным изнутри. Если я могу поддерживать больше одного потока памяти, это значит, что я не так уж сильно поврежден. Спятил, но не поврежден!

Однако прошу прощения, если наш предок, или наш предшественник (определить происхождение и родословную любой человеческой расы так трудно), доставил вам проблемы. Лорд-адмирал и Юприн были самыми могущественными людьми своего времени, и когда мы с Райзером наконец вернулись к нашим собственным жизням и мыслям, мы были вымотаны до крайности…

Райзер свернулся калачиком, от него разило потом. Я выглядел и пахнул не лучше. Мара спала поодаль в своей обычной позе, на боку. Винневра свернулась в клубок под защитой вытянутых лап обезьяны, имевшей достаточно мирный вид.

Райзер с усилием потянулся. Моего друга смутило плачевное состояние его тела.

– Не нравится мне быть заезженным, как лошадь, даже если меня заездила женщина. – Его лицо сморщилось в гримаску, всегда умилявшую меня. – Не люблю вонять, как старикашка. – Он понюхал под мышкой. – Я ведь не так уж и стар. А ты! – Райзер посмотрел на меня, шмыгнув носом. – Видок у тебя не ахти.

Я был страшно голоден. Находиться под властью духов не просто утомительно: это отнимает все силы. Я взобрался, спотыкаясь, на холм и обошел тройку расколотых валунов в поисках плодоносного дерева, или гнезда диких пчел, или любого другого источника пищи.

Райзер шел следом, растирая плечи.

– Никакой еды, – подметил он.

Я чмокнул губами в его сторону:

– Не гляди на меня так, юный хамануш!

Разумеется, мы шутили. Или нет?

– Может, внизу удастся найти воду, – предположил он. – Но дождя не было уже давно.

Я присел на корточки на вершине холма.

– Обезьяна что-нибудь найдет. Раньше находила.