— Мы решили поделить документ на несколько статей, — начал Кошон. — Каждая из них очень важна, каждая — вершит историю, ваше величество…

— Прочтите, мессир Кошон, ваш документ, — нетерпеливо перебила его королева. — Мое любопытство уже распалено.

— Да, ваше величество, — поклонился ученый муж.

Он обстоятельно развернул свиток, улыбнулся королеве и обратил взгляд к написанному:

— «Король Англии милостью Божией Генрих Пятый Ланкастер женится на принцессе Екатерине Валуа, не требуя приданого…»

Ожидая поощрительной реплики, Кошон взглянул на Изабеллу Баварскую.

— Дальше, — сказала та.

— «Он оставляет Карлу Шестому его корону…» — Кошон прервался из-за смешка Изабеллы, сказал: «Гм-гм», — и продолжал: «…оставляет ему корону, так-так, и… пожизненное право пользования доходами с королевства…»

— Какое благородство! — воскликнула Изабелла. — Я и не ожидала…

— Далее: «После смерти короля французская корона навечно переходит к Генриху Пятому и его наследникам…»

— А если, не приведи Господи, с моей дочерью что-то случится? — мрачно улыбнулась Изабелла. — И Генрих женится на другой женщине, как же тогда?

— Ваша дочь молода и прекрасна, ваше величество, будем надеяться, что она родит его величеству много прекрасных и благородных детей.

— Вы не ответили на мой вопрос.

Он улыбнулся ей и погладил щепотью пальцев подбородок.

— Будем во всем уповать на Господа, ваше величество. Он как никто другой рассудит наши земные дела.

— Куда же нам теперь деваться? — усмехнулась Изабелла Баварская. — Будем уповать на Господа…

И впрямь — деваться ей было некуда. Политики уже все решили за нее. Новые господа Европы, в число которых она больше не входила. Им нужна была только ее подпись на историческом документе.

— «По причине неспособности Карла Шестого заниматься государственными делами Генрих Пятый становится регентом королевства…»

Кошон осторожно взглянул на королеву и уловил еще одну ее усмешку. Он точно покорно просил ее одобрения. Королева теребила край манжета, тесно обхватившего ее полное запястье, — какая учтивость!..

— В этом я не сомневалась, мэтр Кошон, — кивнула Изабелла Баварская. — В том, что именно мой зять станет регентом, — пояснила она.

— «Высокородные принцы Франции, вельможи, коммуны и простые граждане принимают присягу Генриху Пятому как регенту и клянутся после смерти Карла Шестого признать его законным королем Франции». — Кошон выдохнул: — Мы думаем, что это справедливо?

— Прекрасное завершение трактата, мэтр Кошон.

Правовед и богослов откашлялся.

— Это еще не все, ваше величество…

Брови королевы насмешливо нахмурились:

— Не все?

— Нет. Есть последняя статья. Она касается вас лично, — в его голосе было все больше учтивости, — вас и… дофина Карла.

— И что же это за статья, мэтр Кошон?

— Она была необходима для данного документа…

— Вы никак не можете насытить мое любопытство — говорите же!

— Гм-гм, — прочистил горло правовед. — Итак… «Карл Валуа, именуемый дофином, объявляется незаконнорожденным, мятежником и убийцей и лишается всех прав и владений…»

— Что?! — тучная королева даже привстала в кресле. — Что вы сказали, Кошон?!

— «Лишается всех прав и владений…»

— Незаконнорожденным? Да как вы смете?!

— Ваше величество, прошу вас, поймите, — осторожные руки Кошона вырвались вперед, точно он хотел немедленно спасти королеву, падающую в обморок. — Поймите…

— Вы — жалкий человек! — Ее побелевшие губы дрожали. — Да вы знаете, с кем вы говорите?!

— Да, знаю, — неожиданно твердо сказал Кошон. — Я говорю с королевой Франции, оказавшейся в великой беде. Вы увязли в паутине, в сетке, точно птица, и теперь вам выбирать: погибнуть или выжить. Гражданской войне нет конца, она раздирает землю Франции, и только так можно поставить точку в этом кошмаре. Тем более что ваш муж, Карл Шестой, не раз говорил о том, что не признает дофина Карла своим сыном.

— Мой муж болен, тяжело болен! А вы — собиратель сплетен! Равно как и те, кто прислал вас сюда…

Последнюю фразу Пьер Кошон решил пропустить мимо ушей. Пусть королевские особы сами разбираются друг с другом. Но за себя он готов был постоять.

— Я — юрист, ваше величество. Я должен знать все и обо всех. Иначе грош мне будет цена. Если последнего вашего признания не будет, все труды по устройству мира пойдут прахом. Карл Валуа на всех правах дофина и наследника престола будет воевать с Генрихом Пятым. Подумайте о своей дочери — Екатерине Валуа. Она должна быть единственной наследницей вашего брака с Карлом Шестым. Войне не будет конца…

— Выходит, я должна принести себя в жертву, назвав себя блудницей?

Пьер Кошон развел руками:

— Такова воля Бога.

— Не говорите мне о Боге, Пьер Кошон де Соммьевр! — Никогда она не была еще так язвительна, как теперь. — Скажите как есть: такова воля Генриха Пятого!

— Если хотите, то да, ваше величество. — Он покачал головой. — Никто не осудит вас. Все знают, каково вам пришлось с вашим мужем. Вы могли сто раз погибнуть от руки безумца. Но остались живы. Может быть, вам нужно просто вернуть долг? Я ознакомил вас с этим документом только для того, чтобы, когда настанет день и час его подписи, вы не бросили вызов Англии и Бургундии. Последняя спасла вам жизнь…

Королева подняла на него глаза — ее взгляд был тяжелым.

— Не брошу — я подпишу этот документ. А теперь убирайтесь прочь, Кошон, — усмехнулась она. — Я больше не хочу вас видеть.

— Вы напрасно обижаете меня, ваше величество, — вздохнул он. — Я — только слуга куда более могущественных мира сего.

— И я вижу, хороший слуга. Уходите.

Когда он вышел, королева закрыла лицо руками. Господи, какой позор! Признаться в том, что Карл — ублюдок? Перед всеми! Это было невыносимо, страшно… Королева медленно опустила руки на колени. Запоздалые слезы текли по ее полным щекам. Что ж, истина, как река, перегороженная плотиной, все-таки нашла выход и выбрала старое русло. Но она не думала, что будет все вот так — открыто, публично. Нелепость. Гнусность…

Кошон вышел от королевы, утирая лицо платком. Столько переживаний — так и сердце могло не выдержать! Лорд Бедфорд его должник — это уж точно. Стоило подойти к зеркалу и посмотреть — не поседел ли он. Такие признания королевским особам должны делать равные по рангу. Но разве лорд Бедфорд взял бы на себя подобный груз? Тем более — король Англии. Куда им! При встрече с королевой они будут строить благожелательную мину, точно ничего не случилось!