Его глаза загорелись.

– Очень. И ребята аккуратные, слава Богу, совсем нетакие, как Грег.

Фэй рассмеялась вместе с сыном, вспомнив обычный хаос вкомнате Грега.

– А ты заезжал домой с тех пор, как переехал?

– Пару раз. Забрал кое-что из вещей. Видел отца, онсказал, что у тебя все в порядке.

– Да, все нормально.

– Здорово получилось! – Он кивнул в сторонуплощадки, с которой она только что ушла. Ей стало приятно. Фэй всегда была так поглощенадеталями, что с трудом воспринимала целое. А Лай, как и Вард, умел смотретьпо-другому. – Сильная сцена.

Она улыбнулась.

– Мы бьемся над ней неделю.

Пока она говорила, к ним приблизился актер, занятый в толькочто отснятом эпизоде. Он бросил взгляд на Лайонела и серьезно посмотрел на Фэй.Так же, как и она, Пол Стил, один из самых известных молодых актеров Голливуда,старался все доводить до совершенства, и Фэй любила работать с ним. Это была ихвторая совместная картина.

– Ну, что ты думаешь? – спросила она Пола.

– Я считаю, в последний раз вышло.

– Я тоже.

Он был рад, что их мнения совпали.

– Я уже вчера забеспокоился, думал, что мы никогда недобьем ее. Всю ночь не спал, размышлял, как получше сыграть. – Слова Пола,как всегда, произвели на нее впечатление.

– Это заметно. Спасибо, Пол. Такая преданность делупомогает работать. – Чертовски жаль, что мало кто из актеров это понимал.

Пол с улыбкой посмотрел на Лайонела.

– Ты, должно быть, сын Фэй. – Ошибиться былосложно, и поэтому оба – и Фэй и Лайонел – рассмеялись.

– А как ты догадался? Стил сощурился, улыбнулся.

– Ну-ка, давай посмотрим. Волосы… нос… глаза… Слушай,парень, все, что тебе надо – сделать прическу, как у мамы, надеть платье, и выблизнецы.

– Я не уверена, что мне это понравится.

– Ладно, не будем, – рассмеялся Пол.

– На меня произвела большое впечатление ваша последняясцена, мистер Стил, – с глубоким уважением произнес Лайонел, и Полатронули его слова. Фэй представила их друг другу, и молодые люди обменялисьрукопожатием.

– Твоя мать – самый строгий режиссер в городе, но исамый хороший и потому стоит всей нашей крови, пота и слез.

– Ого-го, какие комплименты!

Все трое рассмеялись, а Фэй поглядела на часы.

– У нас есть почти час, джентльмены. Могу ли япригласить вас на ланч в хозчасть?

Пол скорчил гримасу.

– Боже, что за мучение. Не можем ли мы придумать что-тополучше? Я угощаю. Машина прямо у студии. – Но они понимали, чтопоблизости тоже ничего приличного нет, да и времени маловато. – Ну хорошо,хорошо, сдаюсь. Бедные наши желудки.

– Не так уж там плохо, – защищалась Фэй. Пол иЛайонел хором высказали свое несогласие, но все же отправились в хозчасть. Полспросил, ходит ли еще Лайонел в школу, и тот объяснил, что только что началзаниматься в университете, где основным предметом выбрал кинематографию.

– Я тоже там учился. Ты уже понял, нравится ли тебенаше дело?

– Похоже, это здорово. – Лайонел счастливоулыбнулся, и Пол был очарован. Лайонел так юн, и пока они шли на ланч, онубедился, что мальчик умен, интеллигентен, эмоционален, много знает о кино; онс удовольствием болтал с Полом, пока Фэй не сказала, что пора возвращаться.Лайонелу не хотелось уходить, он жаждал пропитаться этой атмосферой. Полпригласил его к себе в уборную, и тот сидел, как завороженный, пока актерупоправляли грим и прическу. В следующей сцене он должен играть пленного, иЛайонел до смерти хотел побыть еще, но надо было спешить на занятия. – Мнепора, сегодня еще три лекции.

– Жаль, мне так интересно с тобой. – Пол искреннеулыбнулся. Мальчик ему понравился… Может, даже слишком… Но он не собиралсяэтого показывать и из уважения к Фэй, и потому, что тот очень юн. У Пола небыло привычки кого-либо совращать, особенно девственников. Но, похоже, Лайонелухотелось встретиться с ним снова, что несколько удивило Пола.

– Я бы еще приехал посмотреть. У меня будет три «окна»в конце недели. – Лай с надеждой смотрел на Пола Стила, как ребенок наСанта Клауса, и Пол был не совсем уверен, что его так разволновало – съемки иличто-то еще. Лайонел осторожно спросил: – Можно мне прийти? – Он пытливозаглянул Полу в глаза, и тот засомневался, кто же на него смотрит – мальчик илимужчина.

– Это зависит от твоей мамы. Она хозяйка фильма и мойбосс на площадке.

Они рассмеялись. И Лайонел согласился.

– Хорошо. Я спрошу у нее.

В какой-то миг Пол забеспокоился – не подумает ли Фэй, чтоон ее сына склоняет к встрече, поскольку не делал секрета из своих сексуальныхпредпочтений.

– Ну что ж, тогда до пятницы.

Взгляд Лайонела светился надеждой, и Пол отвернулся. Он нехотел ничего начинать… но начинал… и это неправильно… Это сын Фэй Тэйер.Господи, как иногда сложна жизнь. Мальчик ушел, и он закурил сигарету смарихуаной в надежде успокоиться, но еще больше затосковал по нему.

Когда Пол вернулся на площадку, страсть и тоска по Лайонелувызвали в нем такую сильную боль, что он с трудом смог продолжить работу. Сценусняли с первой попытки; почти неслыханная победа. Фэй поздравила его, но он былна удивление холоден. С чего бы это? Фэй не придала значения его знакомству сЛайонелом, хорошо зная Пола и понимая, что бояться нечего. Он порядочныйчеловек, чем бы ни занимался в свободное время, и не сможет воспользоваться еесыном. Она была в этом уверена и ее не насторожило появление Лайонела наплощадке в пятницу. Еще мальчиком он часто забегал посмотреть, как онаработает. Позднее у него было много других дел, но он не скрывал, что емунравится кино. К тому же Лай решил посвятить этому свою карьеру. Ей былоприятно видеть Лайонела. Полу Стилу тоже, хотя он не подал вида.

– Привет, Пол, – нерешительно сказал Лайонел и тутже подумал, а может ли он называть так Пола Стила. Ему все-таки уже двадцатьвосемь лет, он уважаемый человек в мире кино, а Лайонелу восемнадцать; рядом сПолом он чувствовал себя мальчишкой, сосунком.

– Привет, – небрежно бросил тот, проходя мимо вчью-то уборную и моля Бога, чтобы их дороги не пересеклись вновь. Но в этот жедень, чуть позже, Фэй заказала им по стакану вина в перерыв. Лайонел с такимблагоговением смотрел на Пола, что не улыбнуться в ответ было невозможно.

– Рад снова видеть тебя, Лайонел. Как учеба? Можетбыть, если все время напоминать себе, что перед ним ребенок, будет легче? Ностало еще труднее, едва он заглянул в эти глаза. Сопротивляться не было сил.Глаза Лая похожи на глаза Фэй, но глубже и неотразимее, такие печальные,мудрые, как если бы он хранил какую-то ужасную тайну, и инстинктивно Пол понял,что это за тайна. В его возрасте у него тоже была такая. Одиночество. Покакто-то не протянет руку помощи, ты ощущаешь себя уродцем, живущим в одинокой келье,в вакууме, страшась своих мыслей и того, что подумают другие, узнав…