— Я нужен там, где решается судьба моего народа. Если мне больше некого послать вперёд, значит, я пойду сам, ты со мной? — Мужчина посмотрел на Артёма так, словно не верил в то, что он способен принять этот вызов.

— С тобой… я изначально был с тобой, — парень вынул свою саблю, и она озарилась сочно-бордовым цветом, словно требуя крови.

Артём двигался к гуще сражения вслед за командующим, вся земля была устлана ранеными и умершими воинами. У кого-то отсутствовала рука, кто-то держал свои внутренности, чтобы они окончательно не выпали на землю, эти воины доживали последние часы, если не минуты. Ноги скользили и хлюпали по жиже из крови и грязи, стоны умирающих повергали его в шок. Одно дело наблюдать за битвой со стороны, а другое — находиться в строю. Один только вид происходящего вызывал приступы тошноты, и ком подкатывал к горлу. Противный запах бил в ноздри, много нелицеприятных вещей происходит с телом, когда разум его уже не контролирует, а за несколько часов погибли уже тысячи с обеих сторон.

"Это места, куда оттаскивают раненых, что же творится в гуще сражения?" — Артём пытался отгонять подобные мысли, но они вновь и вновь занимали его голову.

Одного только пути к месту боя хватило, чтобы понять, что, кроме смерти, его ничего там не ждёт. Но и отступать уже некуда, есть, конечно, возможность добраться верхом до входа в тоннель и спастись, но что-то внутри не позволяло Артёму даже думать об этом. Он просто не мог так поступить, словно он был в ответе за жизни этих людей. Но что он один мог изменить? Даже со своим технологичным оружием он лишь один человек из тысяч. Но ноги сами вели его вперёд.

Багат оглянулся, и убедившись, что Артём следует за ним, ухмыльнулся и крикнул:

— Не отходи далеко, твоё оружие привлекает внимание, прикрою тебя, если что. Да и щит себе присмотри.

— Благодарю тебя, — Артём нагнулся и поднял один из щитов, лежащих на земле.

— Командующий здесь! Багат с нами! — с разных сторон раздавались воодушевлённые крики воинов. — Давайте, братья, мы выстоим!

Обычные воины даже и не подозревали, какая опасность к ним движется с тыла. А появление командующего в рядах воинов — это не жест великодушия или желание вдохновить их на подвиг, а просто отчаяние и бегство от самого себя.

— Отстоим наш народ, мои воины!!! — Багат с криком бросился в гущу боя, и воспрянувшие духом бойцы бросились следом.

Артём занёс свою саблю над головой и последовал примеру Багата.

— С нами сам древний! Теперь победа за нами! — кто-то узнал Артёма и оповестил окружающих о том, что это именно он.

"Я и не думал, что моё появление вызовет такой подъём", — промелькнула мысль у него в голове, и это придало ему уверенности. Особенно она была важна для него после всего увиденного.

Артём, поддерживаемый соратниками, разил своей саблей южан, укрытых щитами, она проходила сквозь них без особых усилий. Это повергало в шок сражающихся рядом врагов, и они попросту теряли уверенность в победе и в себе. Эффект усиливался появлением командующего всей армией. Центр, который постепенно отступал по его же приказу, невольно начинал продвигаться вперёд, отвоёвывая обратно свои прежние позиции. Весть об этом, о появлении Багата и Артёма на поле боя по цепочке разносилась к флангам, воодушевляя всех бойцов, которые уже теряли веру, зная, что подкреплений больше нет.

Постепенно ситуация из патовой начинала переходить в стабильную, но о каком-то серьёзном переломе говорить было пока рано. К Багату пробирался гонец, посланный из командного пункта.

— Командующий! Пропустите меня к командующему! — кричал он во всё горло, протискиваясь между воинами. Добравшись до него, он отрапортовал: — Фарокл в долине, его войско уже на подходе… — окружающие воины не могли понять, что конкретно имеет в виду гонец, и приняли эту весть за доклад о прибывшем подкреплении.

— Подмога, братья!!! Подмога на подходе! — начали кричать стоящие рядом бойцы. Эта весть быстро начала расползаться по всему войску.

— Артём, тебе надо спасаться, пока есть возможность! Эта битва уже проиграна, а ты ещё нужен нашему народу в его новом доме, — Багат смотрел на парня, и его взгляд не принимал возражений.

— Всё, чем я мог помочь им, уже сделано… Меня с вами в принципе быть не должно, но раз уж я здесь, то останусь до конца, — преследовавшее Артёма чувство вины просто не позволяло ему трусливо бежать, кем бы он стал после этого? Но, с другой стороны, почему он должен погибнуть в этой чужой для него войне?

— Я приказываю тебе уходить!!! — Багат перешёл на крик. — Я тут принимаю решения, а не ты!

Артём посмотрел на сражающихся вокруг него и встретился взглядом с некоторыми из них. Те, кто слышал слова Багата, с завистью смотрели на него, понимая, что им такого шанса не выпадет. Хотя в их умах к ним спешили союзники, которые спасли бы положение. Однако каждый, кто был в состоянии сражаться, понимал, что сегодня ещё многие расстанутся со своими жизнями.

— Подумай лучше о том, что нам делать! Фарокл уже рядом! — Артём со злостью и отчаянием выпалил в ответ.

— Тогда ты умрёшь, как настоящий воин, — видя, что древний не собирается уходить, Багат понял, что спорить бессмысленно, — посыльных ко мне!!!

Спустя несколько минут командующие отдали приказы на отход флангов к центру для занятия круговой обороны. Также все подразделения должны были быть оповещены о том, что с тыла приближается враг и войско окружено. Багат до последнего скрывал эту информацию от тысячников и сотников, чтобы раньше времени не поколебать боевой дух всей армии. Командиры, знавшие об этом, тоже понимали важность сокрытия этой информации для реализации общей стратегии битвы. Но так как она уже была провалена и расчёт на бегство южан из-за рейда по их тылам Авара не оправдался, скрывать это больше не имело смысла. Более того, необходимо было готовиться к продолжению боя на два фронта.

Артём практически смирился с тем, что сегодня всё для него закончится, и решил продать свою жизнь подороже. У него словно открылось второе дыхание, и воин врубался в ряды врага с новыми силами. А верно служившая ему сабля отлично в этом помогала.

Тылы южан полностью заволокло дымом от догорающего лагеря, даже с наблюдательных пунктов на высоте невозможно было узнать судьбу Авара и его всадников. Однако, судя по донесениям, конницы южан также нигде не наблюдалось.

Когда информация об окружении дошла до воинов, а фланги начали постепенный отход к центру, моральный дух воинов начал падать. Каждый осознавал, чем это грозит, но для кого-то это возымело обратный эффект: если отступать некуда, значит, будем биться до конца!

Печальная участь постигла раненых, ведь при отступлении не было ни единой возможности забрать их с собой, так как строй отходил с боем.

— Не оставляйте меня этим скотам! — кричал лежащий на земле молодой воин, лишившийся части ноги. Он не мог спастись и судорожно сжимал конечность, из которой обильно текла кровь.