– Где ты это нашел? – холодно спросил он Йоиля.

– В кабинете доктора Брауна. – Йоиль, потупившись от стыда, натянул трусы и штаны.

– Грязный воришка! – встряла Бетси, опять схватила его за волосы и толкнула на стул. – Ты – полено для печки!

– Фройляйн! – гаркнул Гуго, словно бичом ударил. – Эта ваша подвеска?

– Что? – Бетси отпустила волосы Йоиля и выпучила зенки. – Нет, не моя… Разумеется, не моя.

– В таком случае вы свободны. Уверен, врачам требуется ваша помощь – на первом этаже, я видел, что-то случилось.

– Но…

– Ребенком я займусь сам.

Ведьма раззявила рот, однако не выдавила ни слова. Рожа у нее побагровела, и Йоиль едва не рассмеялся. Трясясь от злобы, она выскочила из спальни и захлопнула за собой дверь. Йоиль с немцем остались вдвоем.

– А теперь рассказывай. – Немец вздохнул, взял стул и сел напротив.

Йоиль по серым, стальным глазам видел: тот очень сердит. Рот сжался в тугую линию, лоб перерезала морщина.

– Когда ты это нашел?

– Когда умер доктор Браун, – сознался Йоиль. – Она под елкой лежала. Я уронил карандаш, он туда укатился, и я нашел.

– Почему сразу не сказал?

– Подумал, что могу оставить себе. Что, когда нас с мамой и папой выпустят из лагеря, это пригодится. Немцы все отобрали… – Йоиль понуро опустил голову.

Ему самому было стыдно за воровство и ложь. Прежде он никогда ничего не крал. Врать случалось, но не воровать. Йоиль не осмеливался поднять глаза на Фишера. Конечно, теперь тот будет смотреть на него как на преступника и негодяя. Немец положил ладонь ему на плечо, и Йоиль затаил дыхание. Получить взбучку от сестры – одно. Но если тумаков надает такой здоровенный дядька, мало точно не покажется. Вместо того чтобы ударить, Гуго его обнял. В Аушвице Йоиля еще ни разу никто не обнимал. И Йоиль разревелся, как маленький. Он все-таки не ошибся в Фишере!

– Вы на меня не сердитесь? – тихонько спросил он.

Гуго отстранился. Они глядели друг другу в глаза. Глаза немца блестели, словно он тоже собирался плакать.

– Немножко, – вздохнул он. – Ведь ты ни за что не рассказал бы мне о своей находке, если бы не медсестра. Впрочем, спасибо, что сохранил ее. Эта штуковина может оказаться очень полезной.

– Почему?

– Давайте воспользуемся дедуктивным методом, коллега.

Йоиль просиял. Они снова играли в сыщиков!

– Если подвеска не принадлежала Брауну, значит ее потерял убийца… – Мальчик вопросительно посмотрел на Гуго.

– В точку! Кабинет убирают каждый вечер в пять часов. Следовательно, подвеска могла принадлежать либо Брауну, либо убийце.

– И что вы сделаете теперь?

– Покажу вещицу фрау Браун. К сожалению, я не могу снять отпечатки пальцев, подвеску трогал и ты, и эта Бетси. Но если выяснится, что подвеска не доктора, тогда она точно пригодится.

Йоиль довольно кивнул, потом спросил:

– А вы еще не нашли моих родителей?

Он был уверен, что этот немец не из тех, кто забывает свои обещания. И раз Йоиль поставляет ему такие ценные сведения, Фишер просто обязан чем-нибудь отблагодарить.

– Пока нет. – Гуго помрачнел. – Сегодня иду лично искать твоего папу.

– Спасибо! – Йоиль вскочил и бросился ему на шею.

Сердце часто-часто застучало. Кому нужна какая-то подвеска, если взамен он вновь обретет свою семью!

28

Гуго смотрел сквозь ветровое стекло фургона. Впереди в снегах чернел силуэт Биркенау. На вышке видны были охранники, готовые в любой момент открыть огонь.

Шофер направил машину по главной дороге. Здесь царило непонятное оживление: туда-сюда мотались эсэсовцы на мотоциклах, кое-кто даже на лошадях. «Лоханка» догнала чадящий грузовик. Гуго заметил нечто белое, свисавшее из кузова наружу. Он с ужасом опознал человеческую руку. Грузовик остановился, Гуго различил чью-то голову и понял, что в кузове полно трупов. Ему невыносимо было видеть их в таком количестве. Обнаженные, скелетообразные, с вытаращенными глазами и распяленными ртами, словно поломанные куклы. Шофер дал по газам и объехал грузовик.

Они остановились у склада личных вещей. Выйдя, Гуго сразу погрузился в знакомый сладковато-вяжущий дым. На сей раз рвоту он сдержал. Подставил ладонь под снег. Снежинки таяли, превращаясь в пепельную кашицу.

– Кто-то жарит мясо. Да, папочка? – прозвенел детский голосок.

Гуго оглянулся и увидел белобрысую девочку с тугими косичками, в красном шерстяном пальтишке и черных лаковых ботиночках. Она держала на поводке крупную овчарку, обнюхивавшую чемодан. Другая ладошка пряталась в ладони отца, одетого в форму СС. На шее у нее висела табличка с немецкими именем и фамилией. Во избежание случайного попадания в газовую камеру, сообразил Гуго. Девочка бесхитростно улыбнулась и потерла ладошкой живот.

– Кушать хочу, папа. Сосисочку…

Мужчина засмеялся, потрепал дочь по голове. Девочка дернула поводок, овчарка побежала дальше, вдоль бесконечного рядя «канадских» бараков. Гуго долго смотрел ей вслед. Стоял, словно впав в странную клейкую летаргию, пока отец, дочь и собака не превратились в темные пятнышки, растворяясь в снегопаде. В груди опять образовалась пустота.

– Герр Фишер!

Голос фрау Браун выдернул его из ступора. Она шла, почти печатая шаг, однако на губах играла улыбка.

– Есть новости?

– А, это вы, фрау Браун.

Вместе вошли в барак, где она работала, и двинулись вперед, рассекая море заключенных. Женщины вокруг напоминали неутомимых муравьев в серых платках на низко опущенных головах. Они никогда не разговаривали.

– Итак, что нового?

Гуго вытащил из кармана подвеску, показал:

– Узнаете?

– А должна? – нахмурилась фрау Браун.

– Это лежало на полу в кабинете вашего мужа в вечер убийства. Ручаетесь, что подвеска не его?

– Не его и не моя, за это ручаюсь.

Гуго внимательно смотрел ей в лицо. Черты были спокойными, глаза ясными. Похоже, не врала. Выходит, подвеску потерял убийца. Оставалось найти владельца.

– И больше ничего? – Фрау Браун вздохнула.

– Доверьтесь мне, я обязательно доберусь до сути. Сегодня во второй половине дня еще раз допрошу Осмунда Беккера.

Фрау Браун выпрямилась, точно кол проглотила. Руки судорожно стиснули плетку. Гуго физически почувствовал ее напряжение: она испугалась, что их с Беккером выведут на чистую воду.

– Кстати, вы хорошо знаете Беккера?

– Не особенно, – ощетинилась она.

Гуго сжал подвеску в кулаке. Вспомнил объятия двух любовников, их нежное воркование под медленно падающим снегом.

– Все в порядке? – спросил кто-то сзади.

К ним приближалась Анита Куниг, подозрительно глядя на Гуго. От тусклого света, пробивавшегося в окна, родимое пятно выделялось резче, а морщины казались глубже. Она выглядела как волчица, спешащая на защиту детеныша.

– Да-да, все хорошо, – успокоила ее фрау Браун.

– Я приехал, чтобы показать вот это. – Гуго раскрыл ладонь с подвеской. – Ее нашли в