— У меня есть отличные туфли, — взвизгнула Минди, роясь всвоих коробках, и вытащила босоножки на ремешках с высокими каблуками — слишкомскромные для нее, но идеально подходящие к платью. — Они будут отличносмотреться.

— Тебе совсем-совсем не жалко?

— Ни чуточки, — ответила Минди, и в её голосе прозвучалалишь тень сожаления и зависти. — Я никуда особенно не хожу. Нужно же найти имприменение.

— Мин, спасибо. Ты лучшая, — сказала я, крепко обнимаяподругу.

— Смотри не прослезись, — предупредила она. — Тебе ещеприческу делать, а уже почти семь.

— Слушай, подними мне волосы наверх? — попросила я. — Я хочувыглядеть идеально. Лучше, чем на Хеллоуин.

— Джессика Пэквуд, я изучила все номера «Космо» и «Вог» —Минди потянулась за моей щеткой. — Ты в хороших руках.

Я задумалась и поглядела на стол, где стояла серебрянаярамка с фотографией моей кровной матери.

— А можешь сделать меня похожей... на нее?

Минди удивленно воззрилась на снимок:

— Джесс, это же... — Она с изумлением посмотрела на меня: —Твоя мать — принцесса?

— Долго рассказывать. — Я пожала плечами, рассматриваяМикаэлу Драгомир. — Она была особенной.

— Ты от меня что-то скрываешь, — с любопытством и отчасти сбеспокойством заявила Минди. — Что происходит?

— Эту фотографию мне прислали недавно, — уклончиво ответилая. — Раньше я ее не видела...

— Джесс, ты так похожа на свою родную мать, что духзахватывает! — Я вспыхнула от удовольствия. Разве она не прекрасна... Разве онане властна... как ты?

— Давай попозже об этом поговорим, а? Мне срочно требуетсяпомощь с прической.

Минди вернулась к действительности и увлеченно взялась задело:

— Не волнуйся, Джессика. Все девчонки из школы умрут отзависти.

Через пятнадцать минут, потратив целую бутылку лака дляволос, Минди протянула мне зеркало. Мои кудряшки были красиво, хотя ибеспорядочно уложены в прекрасную сияющую корону. Одну прядь Минди обернулавокруг головы, как серебряный обод на фотографии моей матери. Отлично!

— Больше никогда не буду смеяться над твоими журналами, —пообещала я.

В дверь позвонили.

— Джесс! — Минди в последний раз меня оглядела.

— Что? — Я все еще любовалась собой в зеркало.

— Это ради Джейка? Или из-за того, что Люциус пригласилФейт? Я знаю, тебе на него плевать и все такое... Всегда тяжело смириться стем, что тот, кто был влюблен в тебя, ухаживает за другой...

— Я оделась так ради себя самой, — перебила я и гордовыпрямилась.

Платье, туфли, прическа...

Я гордилась собой. Я поверила, что красива. Поверила, чтодостойна восхищения.

Надо забыть о Фейт и Люциусе. Я хотела ощутить своеприсутствие в этом мире.

— Давай порази всех. — Минди обняла меня — осторожно, чтобыне помять прическу. — Ты потрясающе выглядишь!

Я в последний раз взглянула в зеркало. Потрясающе — именнотак я и выглядела. Мне могло подойти еще одно определение: я выглядела по-королевски.

Несмотря на грусть, боль и растерянность, молодая женщина взеркале улыбнулась.

— Джесс, отлично выглядишь,— сказал Джейк, отдавая мнестакан пунша.

— Ты тоже выглядишь мило, Джейк.

Мило. Опять это слово.

— Жалко, что ты от книг не отрываешься, — добавил он. — Явроде как скучал.

— Сам понимаешь, выпускной класс... — Я пожала плечами иотпила пунш.

— Ну да, — согласился Джейк. — Долбаные экзамены. — Япоморщилась от его грубости. Пожалуй, так мог выразиться... крестьянин. — Еслия не получу спортивную стипендию, то на два года застряну в местном колледже, —продолжил он. — Отстой. А ты уже решила, куда поступать?

— Я буду учиться в Грантли, — сказала я. — Там, гдепреподает моя мама. Для меня обучение бесплатно.

— Круто.

Я снова сделала глоток, желая, чтобы у нас с Джейком былобольше тем для разговора. Может, и не стоило с ним идти. Может, было лучшеостаться дома.

— Ух ты, смотри-ка. — Джейк удивленно раскрыл глаза ипоказал на что-то за моей спиной.

Вошел Люциус, ведя под руку Фейт. Она была в серебристомплатье с тонкими бретельками и в перчатках по локоть. Светлые волосы удерживаласияющая тиара, как у ледяной принцессы... нет, как у ослепительно блестящейСнежной королевы. А Люциус... Идеально сидящий смокинг оттенял мерцающуюкрасоту платья Фейт. Даже издалека видно было, что смокинг не взят напрокат, асшит на заказ и прекрасно облегает стройный торс владельца. Туфли Люциусаотличались тем же блеском, что и его манеры.

Смокинг Джейка был неплох: черный, вполне приличный, ничемособым не выделяющийся — в общем, как у всех. Жаль только, что ткань слишкомплотно облегала широкие плечи, а бабочка немножко перекосилась.

Было совершенно несправедливо сравнивать Люциуса и Джейка(мой кавалер не мог себе позволить смокинг, сшитый на заказ), но я невольнопродолжала их сравнивать. Мой нареченный выглядел изумительно. Фейт свисала сего руки, словно длинная сверкающая сосулька. Девушка наклонилась, притянулаЛюциуса к себе и что-то прошептала. Он засмеялся — сверкнули белые, каккрахмальный воротничок его рубашки, зубы.

— Этану это не понравится, — усмехнулся Джейк.

Я отыскала глазами Этана Штрауссера, рядом с которым стоялего толстый тупой дружок Фрэнк Дорманд. Этан бросал на Фейт убийственныевзгляды и, тяжело дыша от злобы, смял в кулаке бумажный стаканчик. Пуншпролился на рубашку, что еще больше разозлило Штрауссера. Он выругался и началвытирать пятно.

— Совсем с катушек съехал,— заметил Джейк. — Надопредупредить Люка быть поосторожней на парковке. Говорят, Этан собирается егоизбить до полусмерти за Фейт.

Люциус вывел свою даму на танцпол и положил руку ей наталию. Фейт повисла на кавалере, обвив руками в перчатках его шею.

С меня довольно!

— Пойдем потанцуем, — сказала я, схватив Джейка за руку.

— Ну, раз ты не боишься, что я оттопчу тебе ноги... —пошутил Джейк. — Я не слишком хороший танцор.

— Не трусь!

Внезапно меня охватила нежность к парню, который вел меня позалу, сжав мою руку в мозолистой ладони работяги. Да, Джейк не умел танцевать, унего не было смокинга, и он не мастер говорить комплименты. Он вырос на ферме,а не в румынском замке. Я обняла его, и мы сделали круг по танцполу.