Алмаз, позаимствованный из ведьминской шкатулки, не нанес никакого вреда.

Последнее средство – растворить стойкую заразу в царской водке. Золото точно растворится в смеси соляной и азотной кислот. А поврежденное кольцо уничтожить гораздо проще.

Решив при случае поинтересоваться у ведьмы, как и чем можно уничтожить древний артефакт, я разыскала в прабабкиных закромах бутыль с кислотой, отлила в колбу и, бросив внутрь кольцо, закупорила пробкой. Еще и сургучом запечатала сверху.

Пробный сон после ужина обрадовал: кольцо на руке не появилось. С легким сердцем я отмыла подоконник, улестила разобиженную сороку и ее товарок остатками пирога и отправилась в кровать.

С прабабкой побеседовать не получилось, хотя меня распирало любопытство: что репти знал о нас такого, о чем я никогда в семье не слышала? Почему назвал драконидов нашими создателями? Но все разговоры Даромила отложила на завтра, мол, на семейном совете все равно те же темы обсуждать, так нечего и время дважды тратить. Выглядела она жутко деловой, озабоченной, весь вечер листала толстенные древние гримуары и что-то шептала себе под нос.

На ночь я еще и левый безымянный палец обмотала бинтом и завязала крепко-накрепко. На всякий случай.

Взболтав жидкость в бутыли, я порадовалась: она стала мутной, кольцо не просматривалось, хотя при взбалтывании еще слышался скрежет металла по стеклу.

Вот так тебе, Габриэль Горух. Ежели Василиса Пасная чего не хочет, то не заставишь.

А сон мне приснился дивный…

– Чистое золото! – услышала я завистливый шепоток за спиной.

– Коса-то? Да-а… коса богатая!

– Какая коса, дурень! Ты глаза-то разунь! Одежка у княжны аж сверкает, столько злата нашито! А серьги, бусы, перстни – смарагды да яхонты! И не жаль им богатства-то этакого? И ради чего вырядили еду как невесту? Чтоб чудище подавилось, когда жрать будет?

Не все перстни мои с драгоценными каменьями. Затерялся среди этого богатства простой золотой ободок со змеиным рисунком и рунами по гладкой внутренней стороне.

Я тронула пальцами золотую вышивку по краю широкого рукава. Лебединые кресты я вышивала сама, готовясь к самому важному для девушки дню своей свадьбы. Улыбнулась, подняла, звякнув висящими у висков кольцами, голову к ясному синему небу с золотым солнцем.

В сердце росло предвкушение чуда и небывалого, долгожданного счастья. Сегодня мое ожидание кончится и начертанное звездами на Рунном полотне сбудется.

В глаза брызнули ослепительные лучи, отраженные от огромных крыльев, как от гигантского зеркала…

И я проснулась.

Бинт на ладони выглядел нетронутым, такой же целой и невредимой стояла колба с кислотой и осевшим на дне плотным слоем осадка. И сургуч на пробке целехонький, и сама пробка.

А кольцо – вот оно, под бинтами на пальце. И золотая полоска стала такой же широкой, как была вчера.

Придется мне идти с повинной. И уже не только к прабабке, – перед всей родней позориться.

Чтоб тебя перевернуло и стукнуло, Габриэль Горух!

В дверь легонько постучали:

– Золотко, ты там еще долго? – послышался голос прабабки. – Скоро гости прибывать начнут. На стол пора накрывать, а ты еще не умылась. С косой помочь?

– Помоги, ба!

Дверь открылась, впустив Даромилу, одетую как на праздник: в льняную вышитую рубаху, в яркий желтый сарафан такой древности, что его, наверное, при царе Горохе сшили и орнаментом золотой и черной нитью по всему подолу украсили. Белый, черный, золотой – праздничная традиция нашей семьи, как будто мы какие-нибудь короли с геральдическими цветами домов. А на самом деле корни наши ближе к земле, все Пасные последнюю тысячу лет были либо вольными охотниками, либо свободными землепашцами, насколько я знаю историю рода. Над собой никого не терпели, вассальных клятв никому не давали, потому и держались от людей подальше.

Я воспользовалась свободной минуткой наедине с мудрой родственницей, пока ее твердые, сухие, но ласковые пальцы перебирали пряди моих спутавшихся за ночь волос и водили по ним гребнем.

– Ба, ты же все знаешь, а что не знаешь, у зерцала спросишь. Скажи, какие бывают металлы, которые в царской водке не растворяются? И вообще, бывают ли самовосстанавливающиеся артефакты?

Умная ведьма сразу всё поняла.

– Бывают. И во что ты вляпалась, дорогая моя?

– Да так. Пока ничего такого, с чем я не справилась бы. А не противоречит ли их существование всем физическим законам, какими мы их знаем на сегодняшний день?

– Закону сохранения энергии это точно не противоречит, внученька. Есть у меня один такой древний артефакт, – Даромила потянула из ворота витой шнурок и показала футляр из тисненой кожи. – Тут ключ из драконьего железа. Его невозможно потерять и уничтожить. Можно только передать в дар так же, как я его получила от предыдущей хранительницы.

В дар. Кому, интересно, я могу передать в дар змеиное обручальное кольцо? Сороке не получилось всучить. Может, с птицами не действует? Или сорока была «он», а не «она», и не могла стать официальной невестой Габриэля Горуха? А если с кошкой попробовать? Собакой? Лошадью?

– А что у тебя с пальцем, Василисушка? – ведьма покосилась на мой заново перевязанный поверх кольца безымянный палец. – Давай вылечу, пока гостей нет. Тебе же несподручно будет помогать мне за столом.

– Да так, ерунда. Само пройдет. Мне не помешает.

– Ох, юлишь, лиса, ох юлишь! Не чую я на тебе ни ран, ни ожогов, ни болячек. Здоровая девочка ты у нас, хвала Роду. Но вот на душе у тебя темно. И от пальца твоего чужой силой разит, нехорошей, змеиной, и это не укус. Показывай.

Эх, надо было колечко снять и спрятать. Но это бессмысленно. Ведьма в своем доме все равно учуяла бы.

Я сдернула бинт и положила ладонь на стол, растопырив пальцы.

Даромила отшатнулась, схватившись за шнурок с ключом.

– Так! – с яростью рявкнула она. Зеленые очи вспыхнули как звезды – это сороки заполошно шарахнулись с подоконника и задели крыльями створку, отразившую солнечный луч прямо в глаза прабабки. Она моргнула, повторила уже спокойнее, скорее озабоченно, чем гневно: – Та-ак… Говори, как тебя угораздило стать невестой Чернозмея?

Ну, я и рассказала, как ловко меня обвели вокруг пальца обручальным кольцом.

– Сними эту гадость! – потребовала ведьма. – Никогда! Никогда наша кровь не смешается со змеиной!

Хм… Странно. Разве она уже не смешана? Не бабка ли мне буквально вчера рассказывала об Иване Пасном и его невесте из рода драконидов?

Я сняла, положила фамильную рептилью ценность на туалетный столик и спрятала руки за спиной.

– Да я и сама не соглашалась, – пожала я плечами. – Говорю же, Габриэль Горух обманом заставил надеть кольцо, сказал, что это типа пропуск и ни к чему не обязывает. А потом заявил, что снять его может только он, но делать этого не будет.