– Вы дрожите, дорогая, – заметил профессор Перди. –По-моему, вам не помешает стаканчик шерри.

Прибыв в Лондон, я сразу же отправился к Беку.

– Может быть, в вашей идиотской идее с полумесяцами и всамом деле что-то есть, – заявил он, махнув сигарой в мою сторону.

– Значит, я был прав?

– Ну, я бы этого не сказал, но такая возможность неисключена. С нашим инженером-конструктором мистером Рэмзи из дома 62 поУилбрэхем-Крезент что-то нечисто. В последнее время он взялся за какие-тосомнительные ??оручения от нескольких фирм. Правда, фирмы эти существуют вдействительности, но происхождение их довольно странное~ Сейчас Рэмзи вотъезде. Он уже около пяти недель находится в Румынии.

– А его жена говорила, что он в Швеции.

– И тем не менее Рэмзи в Румынии. Неплохо бы разузнать о немпобольше. Короче говоря, мой мальчик, собирайтесь в дорогу. Я уже приготовилдля вас все визы и отличный паспорт на имя Нейджела Тренча. Кстати, вы ботаник,так что освежите ваши знания о редких растениях на Балканах.

– Будут какие-нибудь специальные инструкции?

– Никаких. Адреса явок получите, когда соберете вещи.Узнайте все, что сможете, о нашем мистере Рэмзи. – Полковник Бек внимательнопосмотрел на меня сквозь сигарный дым. – Вы не выглядите особенно довольным.

– Что вы, всегда приятно, когда предположение оправдывается,– уклончиво отозвался я.

– Оправдывается, но не вполне. Правильный полумесяц, нонеправильный номер. Дом 6 занимает архитектор, ведущий абсолютно безупречнуюжизнь. Разумеется, безупречную в нашем понимании. Да, бедняга Хэнбери ошибся сномером, но не намного.

– Вы проверили всех? Или только Рэмзи?

– «Дайана-Лодж» вроде бы так же непорочен, как сама Диана.Там заняты только кошками. Мак-Нотон для нас более интересен. Как вам известно,он удалившийся от дел профессор и, кажется, блестящий математик. Покинулкафедру внезапно, по причине слабого здоровья. Может, это и правда, но,по-моему, он крепкий старик. Со старыми друзьями Мак-Нотон порвал, что тожедовольно странно.

– Вся беда в том, – вздохнул я, – что нам теперьпредставляется подозрительным все, что бы человек ни сделал.

– Это верно, – согласился полковник Бек. – Временами яподозреваю, что вы работаете не на нас, а на них. А иногда мне кажется, будто ясам перешел на их сторону, а потом опять переметнулся к нам. Веселенькаянеразбериха, нечего сказать!

Так как мой самолет вылетал в десять вечера, я успевал зайтик Эркюлю Пуаро. Когда я вошел, он поглощал sirop de cassis (по-нашему – сиропиз черной смородины) и предложил его мне. Я тут же отказался, и Джордж принесмне виски. Все шло как обычно.

– Вы выглядите расстроенным, – заметил Пуаро.

– Вовсе нет. Просто я уезжаю за границу.

Пуаро вопросительно посмотрел на меня, и я кивнул.

– Так вот оно что!

– Да, совершенно верно.

– Ну, желаю успеха.

– Спасибо. Кстати, Пуаро, как продвигается ваше домашнеезадание?

– Pardon[32]?

– Кроудинское убийство с часами. Надеюсь, вы уже откинулисьв кресле, закрыли глаза и нашли разгадку?

– Я с величайшим интересом прочитал оставленные вами записи,– сказал Пуаро.

– И там наверняка не оказалось ничего полезного. Я жеговорил вам, что эти соседи никуда не годятся.

– Совсем наоборот. По крайней мере, двое из них сделализамечания, которые многое разъясняют.

– Кто же именно? И какие замечания?

К моему раздражению, Пуаро посоветовал мне снова внимательноперечитать мои записки.

– Тогда вы сами поймете. Ведь это просто бросается в глаза.Сейчас необходимо поговорить с другими соседями.

– Других нет.

– Должны быть. Кто-то всегда что-то видит. Это аксиома.

– Может, и аксиома, но к данному случаю она неприменима. Да,у меня имеются для вас кое-какие дополнительные детали. Произошло еще одноубийство.

– В самом деле? Так скоро? Интересно! Пожалуйста,расскажите.

Я повиновался. Пуаро задавал мне вопросы, пока не узнал всеподробности. Я сообщил ему и о почтовой открытке, которую передал Хардкасл.

– «Помни – 413» или «4.13», – повторил он. – Да это тот жестиль.

– Что вы имеете в виду?

Пуаро закрыл глаза:

– Этой открытке не хватает только одного – отпечатка пальца,испачканного кровью.

Я с сомнением взглянул на него:

– И все-таки, что вы думаете об этом деле?

– Оно проясняется все больше и больше. Убийца, как обычно,не может угомониться.

– Но кто убийца?

Пуаро предпочел не отвечать на этот вопрос:

– Вы позволите мне провести свое маленькое расследование,пока будете в отъезде?

– Какое именно?

– Завтра я попрошу мисс Лемон, во-первых, написать письмомоему старому другу, адвокату мистеру Эндерби, во-вторых, навести справки окое-каких брачных свидетельствах в «Сомерсет-Хаус» и, в-третьих, отправитьтелеграмму за океан.

– Это нечестно, – запротестовал я. – Вы уже не только сидитеи думаете.

– Но именно это я и делаю. Мисс Лемон всего лишь уточниткое-какие вопросы, ответы на которые я уже знаю. Я прошу не информации, аподтверждения.

– Я не верю, что вы все знаете, Пуаро! Это блеф! Ведь покадаже никому не известно, кем был убитый.

– Мне известно.

– Как его имя?

– Понятия не имею. Его имя не имеет значения. Я знаю, кто онтакой.

– Шантажист?

Пуаро закрыл глаза.

– Частный детектив?

Пуаро открыл глаза:

– Я отвечу вам маленькой цитатой, как всегда поступаю впоследнее время, и больше ничего не скажу. – Он торжественно продекламировал: –«Дилли, дилли, дилли – пришел, чтобы его убили».