Он добросовестно выполнил просьбу – но если час назадмужские инстинкты непременно играли бы на той самой периферии сознания, тосейчас от прикосновений к этому великолепному телу в душе ничто не ворохнулось,он уже был по темечко в сложных раздумьях и нарождавшихся комбинациях...

– Спасибо, – сказала Лара, глядя ему в глаза снепонятным выражением, до смысла которого он предпочел не докапываться.

Даже когда она мимолетно погладила Мазура по щеке, оностался совершенно спокоен – лишь подумал мельком, что охранники этого видетьникак не могли, и славабогу.

– Вы, случайно, не знакомы с Семеном Задуреевым? –спросил он, поднимая брюки с травы и тщательно отряхивая их от песка.

Лара, надевавшая юбку, тут же ответила, не оборачиваясь:

– Конечно. Конкурент в некотором смысле... Впрочем, онв последнее время так хлещет, что серьезных успехов от него не дождаться...

– А как у него отношения с Тамарой?

– Он на нее работал одно время... но сейчас, кажется,они расплевались. Водочка... Вы что, успели с ним свести знакомство?

– Ага, – сказал Мазур. – Чисто случайно.Знакомый моих знакомых. Значит, е г о разрабатывать бесполезно?

– По-моему, бесполезно, – сказала Лара. – К на с т о я щ и м делам его ни один здравомыслящий человек подпускать не стал бы.Совсем спился, бедолага, никакой обязательности. За стаканом все выложит.

Вспомнив свои собственные впечатления, Мазур подумал, чтоспорить с этим утверждением трудно. И все же, все же...

– Идите к машине, Лара, – сказал онбеззаботно. – Я задержусь на минутку кустик полить...

Подождав, когда она отдалится, зашел за тополь, досталмобильник и быстренько настучал один из вызубренных номеров.

– Слушаю, Панкратов, – после третьего пискараздался голос Гвоздя.

– Это я, – сказал Мазур.

– Я понял.

– Наш общий друг, которому вчера не повезло... –сказал Мазур, ломая голову над обтекаемыми формулировками. – Который менявстречал в первый мой день в Шантарской губернии...

– Я понял, – энергично перебил Гвоздь. – Вчем проблема?

– У него есть городская квартира...

– Ну да.

– На улице с очень длинным названием...

– Да.

– Начинается с той же буквы, что и мой титул...

– Я все понял, – нетерпеливо перебилГвоздь. – В чем проблема? Говорите кратенько.

– Мне нужно туда попасть. Срочно. Так, чтобы этовыглядело случайностью. Чтобы не я был инициатором...

– Зачем?

– Потом объясню.

– Что-то хотите поискать?

«Быстро соображает, черт, – подумал Мазур. – Чтоже придумать-то? Еще вздумает сам нагрянуть и сунуть нос...»

– Вы мне, кажется, предоставили известнуюсамостоятельность? – спросил он напористо. – Позвольте уж, я и будудействовать в одиночку, а потом непременно отчитаюсь о результатах...

Какое-то время на другом конце радиочастоты царило молчание– Гвоздь думал.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Вы человеквзрослый, сами все понимаете... Какое содействие нужно?

– Попасть в квартиру. И открыть сейф.

– Так... Вы где сейчас?

– На правом берегу.

– Один в машине?

– Ну конечно, – лихо солгал Мазур.

– Так... – протянул Гвоздь. – Подъезжайте наизвестную вам улицу. Ребята будут ждать во дворе. Они вас знают в лицо, самиподойдут. С ними в квартиру и подниметесь. Что еще?

– Все, – сказал Мазур.

Нажал крохотную клавишу, сунул телефон в карман пиджака ибыстро зашагал по берегу к непорочно белевшим вдали машинам. Настроение чуточкуповысилось.

...Правда, буквально минут через сорок оно опять упало досамой низкой отметки – когда, войдя в квартиру на Каландаришвили с двумявысокими неразговорчивыми ребятками, он с порога увидел совершеннейший разгром.Квартира была перевернута вверх ногами качественно и беззастенчиво. А корейскийсейф с двумя замочными скважинами и цифровым диском оказался распахнут настежь,как ресторанная дверь в час пик. Какие-то бумаги в нижнем отделении валялись,но в них можно было и не заглядывать – вряд ли те, кто все это устроил, могли оставитьто, за чем пришли...

Он все же просмотрел бумаги – и напрасно. Того, что егоинтересовало, там, конечно же, не было...

Мобильник он отключил, не доезжая доброго километра до меставстречи – а потом, подумав, гарантии ради сунул его в бардачок. Давно былоизвестно в узких кругах, что это чудо техники, оставаясь включенным, можетслужить не только микрофоном для подслушки, но и радиомаячком, выдающим местопребываниевладельца чуть ли не с точностью до метра. Разумеется, если пущена в ходнадлежащая аппаратура – а поскольку в данный момент не было уверенности вобратном, не стоит и рисковать...

Хвоста за ним вроде бы не было – когда Мазур нахальнопоставил машину там, где стоянка была запрещена категорически, все ехавшиеследом так и проехали мимо. Сидя за рулем, он внимательно следил заобогнавшими. Нет, никто даже не притормозил, не попытался высадить пассажира...

Выключив мотор, он вылез. «Волга» так и осталась стоятьпрямо под запрещающим знаком, но, учитывая ее номера, можно было не боятьсянеприятностей. Он поймал себя на том, что эти декорации ему чуточку нравятся:максимально облегчающие жизнь автомобильные номера и телефоны, приятноеощущение того, что тебя в темпе вытащат из любых почти хлопот примчавшиеся, какпожарная команда, П а п и н ы ребятушки. Дело не в личных амбициях –пожалуй, он впервые р а б о т а л в стольтепличных условиях, настолько прикрытый со всех сторон, пусть и не самымиприятными людьми. Последнюю четверть века все обычно обстояло с точностью донаоборот, весь мир шел на него войной, или по крайней мере держал враждебныйнейтралитет. Грех не выиграть в таких вот обстоятельствах, господинконтр-адмирал...

Описанный Михасем дом он узнал сразу – и не сбился с ритма,шагал в прежнем темпе. Только оказавшись прямо напротив подъезда, резкоповернул туда. Оглядываться не стал – но, вбежав в полутемное парадное,отпрянул за угол.

Тишина. Никто не кинулся следом – то ли не было хвоста, толи хвост попался опытный, не купившийся на столь дешевую приманку. Мазурсвернул в низкий, столь же темный коридорчик, миновал двери двух квартир,дернул ручку третьей двери – и очутился на параллельной улице. Чтобы успеть заним, обежав дом кругом, любому хвосту пришлось бы нестись со скоростьюмотоцикла, что заранее нереально...